– Можно оставлять, – сказал снабженец. – Все подошло.
О мелочи в карманах Ричеру следовало позаботиться самому, так что следующим шло удостоверение личности. На нем стояло его собственное имя, фамилия и фотография, звание мастер-сержанта, а также указывалась пехотная часть, в которой имелись десантно-диверсионные отряды со снайперами, способными поражать цель с расстояния в милю.
– Как я буду связываться с полковником? – спросил Ричер.
– Можно попробовать телефон, – сказал снабженец.
– В спешке иногда трудно найти телефон.
– Нет никакой опасности, – заверил Ричера снабженец. – Будут одни лишь разговоры.
* * *
Женщина с поясной сумочкой и повязкой на волосах пересекла Потомак по мосту Фрэнсис-Скотт-Ки, высоко над водой – бежать изо всех сил, умереть достойно, рассекая влажный жаркий воздух, ничем не прерываемый великолепный спринт, – в сторону Джорджтауна, но не планируя туда попасть. Она собиралась свернуть направо по М-стрит, переходящей в Пенсильвания-авеню, и так до самого Вашингтон-серкл, и дальше по Нью-Гемпшир-авеню до Дюпон-серкл, потом по Массачусетс-авеню до Капитолия.
Безумный маршрут с точки зрения географии, но во всех других вариантах получалось либо больше пяти миль, либо меньше, а она бегала ровно пять. С точностью до дюйма. Любой другой тихим воскресным утром использовал бы одометр автомобиля, но женщина купила курвиметр, большую желтую штуку с колесом на палке, и прошлась с ним четыре раза, прежде чем получила дистанцию ровно в восемь тысяч восемьдесят ярдов, ни на шаг меньше, ни на шаг больше. Точность имела огромное значение.
Женщина продолжала бежать дальше. К этому моменту она уже чувствовала широкую полосу пота на спине, горло начало гореть. Загрязненный воздух завис темной тучей над медленно текущей рекой. Но она все еще делала длинные шаги, не снижая темпа, руки продолжали работать как поршни. Лента для волос промокла. Она бежала с опережением графика. Совсем небольшим. Оставалось еще много переменных, но у нее был шанс успеть. Пять миль за тридцать минут. Восемь тысяч восемьдесят ярдов за одну тысячу восемьсот секунд. Четырнадцать и две трети фута в секунду. Такой официальной дистанции не существовало, и на ней не было мирового рекорда. А также национального и олимпийского. Но великие спортсмены могли пробежать эту дистанцию за двадцать четыре минуты. Так что тридцать – вполне приемлемый результат. Для нее. С учетом движения, светофоров и офисных работников, регулярно оказывавшихся у нее на пути.
Она бежала все дальше, ее дыхание стало тяжелым, но скорость оставалась прежней; ей удавалось сохранять нужный темп.
* * *
Движение на Шестнадцатой улице застопорилось; препятствия ожидали водителей в каждом квартале после Джунипер-стрит, и Айрис-стрит, и Хемлок-стрит, и Холли-стрит, и Джераниум-стрит, и Флорал-стрит. Затем – мимо Уолтер-Рид с зеленым и безмятежным парком справа. Водитель перестал быть пулей. В лучшем случае он превратился в шрапнель, ставшую жертвой аэродинамических сил, уклоняющуюся то вправо, то влево между полосами, чтобы получить минимальное преимущество на абсолютно прямой дороге. Южный город, построенный для лошадей и повозок, потеющих джентльменов в шляпах и жилетах, отмахивающихся от москитов, теперь превратился в склеротика, чьи улицы-вены забиты автомобилями, перегретый воздух мерцает над капотами, дорогая краска блестит на солнце.
Ему еще оставалось преодолеть большое расстояние, и он понял, что опоздает.
* * *
Ричер шел по коридору до тех пор, пока не уловил знакомый аромат из какого-то кабинета, где, судя по всему, стоял работающий кофейный автомат. Он заглянул внутрь и налил себе стакан, действуя в спокойной и уважительной манере компетентного сержанта. Но кабинет оказался пустым, и его актерские способности никто не оценил. Кофе был горелым и переваренным. Однако Джек захватил стаканчик с собой, держа его в одной руке, а в другой стопку документов, и направился в офис Корнелиуса Кристофера.
– Вы выглядите надлежащим образом, – сказал полковник.
– В самом деле? – спросил Ричер.
– В вашем досье написано, что вы неплохо владеете длинноствольным оружием.
– Я стараюсь.
– Вы могли бы стать настоящим снайпером.
– Нужно слишком долго ждать. Слишком много грязи. Лучшие снайперы – это деревенские парни.
– А вы – городской?
– Я – парень из ниоткуда. Я вырос на разных базах морской пехоты.
– Однако пошли в армию.
– Я по природе парень наоборот.
– Вы закончили читать документы?
– Пока нет.
– Мы проверили финансовые нарушения, – продолжал Кристофер. – Или финансовые излишки, так сказать. Но все они живут по средствам. Соответствующее жилье, автомобили с четырехцилиндровыми двигателями, хорошая одежда, но небольшой гардероб, скромные украшения, никаких дорогих отпусков; более того, отпусков у них не бывает. Только не у людей, рассчитывающих на быстрое продвижение по службе. И не у тех, кто намерен в будущем стать начальником штаба. Или лоббистом оборонной промышленности.
Ричер положил папку тридцатилетнего полковника Кристин Ричардсон в конец стопки и принялся изучать досье следующей женщины. Возраст двадцать девять лет, всего лишь майор, имя Бриони Уолкер, дочь вышедшего в отставку морского офицера, выросшая в Сиэтле и Сан-Диего, государственная начальная школа, государственная средняя школа, одна из лучших выпускниц своего года в Уэст-Пойнте.
– Надеюсь, это не она, – сказал Кристофер.
– Почему? – спросил Ричер.
– Связи с военно-морскими силами.
– Вам они нравятся?
– Не слишком, но она из семьи военных.
Третьим кандидатом оказалась еще одна тридцатилетняя женщина-подполковник, Дарвен Девитт; и практически сразу Ричер выяснил, что она родилась не в семье военных. Только не с таким именем. Она оказалась дочерью бизнесмена из Хьюстона, владевшего сетью почти из сотни зубных клиник. Частные школы с начала и до конца, звезда софтбола, Уэст-Пойнт.
Четвертой была Алиса Ваз, возраст тридцать лет, подполковник, внучка другого подполковника, вот только звали его Михаил Васильевич и он был подполковником Красной Армии. Точнее, Советской Армии. Его сын, отец Алисы, успел вовремя покинуть Венгрию вместе с беременной женой, и Алиса родилась в Соединенных Штатах. И стала гражданкой США. Калифорния, государственные начальная и средняя школы, Уэст-Пойнт.
– Заметили что-то определенное? – спросил Кристофер.
– Их имена идут в алфавитном порядке. Алиса, Бриони, Кристина и Дарвен
[16].
– Понятно, что-нибудь еще?
– Две из них из богатых семей. Как это соотносится с возможными взятками?
– Может быть, брать деньги – привычка богатых людей. Может, именно так они и разбогатели в свое время… Вам удалось заметить что-то еще?
