Но Ганстон продолжал надеяться. В девять часов, вечером того понедельника, он прочитал бюллетени, прикрепленные в офисе диспетчера. Детали Джоуи переписал в блокнот из искусственной кожи, который ему подарила сестра. Одна из них касалась ориентировки на парня из Лэйни, Джеймса Пенни, которого разыскивали за поджог и нанесение злонамеренного ущерба. Сообщалось, что он ездит один в красном «Файербёрде». Ганстон переписал номер покрупнее, чтобы его можно было прочитать в темноте салона, поехал на восток со скоростью шестьдесят миль в час, а потом спрятался на обочине возле озера Сода.
Очень многие люди уже отправились спать. Ганстон знал, что его коллеги берут дневную работу, нанимаются охранниками в Лос-Анджелесе или патрулируют переулки, а ночью спят в своих «Доджах», стоящих на обочине. Но Джоуи никогда так не делал. Он бодрствовал, дожидаясь своего шанса.
И уже через час шанс появился. В десять часов вечера понедельника мимо него промчался красный «Файербёрд», направлявшийся на восток со скоростью восемьдесят пять или девяносто миль в час. Ганстону не нужно было заглядывать в блокнот. Номер выскочил перед ним прямо из темноты. Он завел двигатель «Доджа», вдавил педаль газа в пол и сразу включил фары и сирену. Одной рукой удерживая руль, другой взял микрофон, нажал на кнопку большим пальцем и сообщил:
– Преследую красный «Файербёрд». Номер соответствует ориентировке.
Из микрофона донеслось потрескивание.
– Ваше местоположение? – отозвался наконец диспетчер.
– Озеро Сода, – сказал Ганстон. – Он быстро направляется на восток.
– Хорошо, Джоуи, – сказал диспетчер. – Держись за ним. Постарайся остановить его до границы штата. Не дай парням из Невады заполучить его.
– Все понял, шеф, – сказал Ганстон.
Он разогнал «Додж» до ста миль в час и с воем полетел по ночному шоссе. По всем прикидкам, «Файербёрд» опережал его на милю. Ганстон понимал, что Пенни мог свернуть в город под названием Бейкер, но если этого не случится, он от него не уйдет. И он, Джоуи, получит свой шанс.
Он догнал «Файербёрд» примерно через три мили. Поворот на Бейкер остался позади. Теперь дорога шла прямо на протяжении пятидесяти миль, дальше начинался штат Невада. Когда до заднего бампера «Файербёрда» оставалось двадцать ярдов, Ганстон слегка сбросил скорость воющего «Доджа», включил синий проблесковый маячок и изменил сирену на оглушительный электронный «пок-пок-пок», который ему так нравился. И усмехнулся, глядя в ветровое стекло. Однако «Файербёрд» и не думал останавливаться. Более того, он прибавил скорость. Стрелка спидометра машины Ганстона дрожала возле отметки сто десять миль в час. Он покрепче стиснул потертый виниловый руль.
– Сукин сын, – сказал Ганстон, еще сильнее надавил на педаль газа и продолжил преследование.
Красный «Файербёрд» уже мчался со скоростью сто двенадцать миль в час; он все еще оставался впереди, но расстояние между ними перестало увеличиваться. Ганстон улыбнулся. Он хорошо знал дорогу. Наверняка лучше, чем парень из Лэйни. Подъем по западному склону горы Кларк качнет весы в сторону хорошего парня. Дорога в горы замедлит «Файербёрд». А у «Доджа» имелся старый добрый детройтский восьмицилиндровый крутящий момент. И новые полицейские шины. И квалифицированный водитель. Впереди пятьдесят миль. Может быть, 101-я трасса и большой мотоцикл уже рядом…
Ганстон тридцать миль преследовал красный «Файербёрд». Подъем заставил оба автомобиля сбросить скорость до девяноста миль в час. И все это время выла сирена «Доджа», «пок-пок-пок» в течение двадцати минут, непрерывно работал красно-синий проблесковый маячок. Ганстон пришел к выводу, что этот Пенни наверняка псих. Поджог и попытка сбежать в темноте от ДПК. Потом он начал беспокоиться. До границы штата осталось совсем немного. Джоуи решил, что ни при каких обстоятельствах не станет просить поддержки у парней из Невады. Пенни принадлежал ему. Поэтому Ганстон покрепче сжал руль и начал сокращать расстояние до мчавшейся впереди красной машины. Все ближе и ближе. Пытаясь добиться поставленной цели.
В десяти милях от границы с Невадой имелся съезд с 91-й трассы на дорогу, ведущую в небольшой город Ниптон. Она отходила под острым углом вниз по склону, в долину. Красный «Файербёрд» свернул туда. В этот момент полицейская машина Ганстона находилась в футе от его заднего бампера. «Файербёрд» резко ушел вправо и исчез из вида. Ганстон проскочил поворот, и ему пришлось остановиться. Он заблокировал все четыре колеса, и шины «Доджа» задымились. Ганстон дал задний ход и с воем покатил по обочине. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как «Файербёрд» перевернулся, потерял дорогу и начал падать вниз по склону. Поворот был слишком крутым, Ганстон это знал. А Пенни – нет. Он отчаянно рискнул – и проиграл. Заднюю часть «Файербёрда» занесло, машина зависла над пропастью, начала вращаться, как клюшка для гольфа, и наконец нырнула вниз. Ганстон смотрел, как она ударяется и отскакивает от скал. Каменный выступ пробил днище, бензин пролился на горячий глушитель. В следующее мгновение Джоуи увидел вспышку пламени, и в сотне футов ниже по склону раздался мощный взрыв.
* * *
Диспетчер дорожного патруля сказал Ганстону, чтобы тот понаблюдал за подъемом разбившегося «Файербёрда». Никто особенно не огорчился из-за катастрофы. Никто не сожалел о Пенни. Переговоры по радио между кабинетом диспетчера и «Доджем» Ганстона содержали толику сдержанного иронического смеха. Единственной проблемой оставался счет, который придет в следующем месяце от компании, занимающейся эвакуацией автомобилей. Протокол о том, кто должен его оплатить, всегда оставался неясным. Обычно ДПК списывал такие счета как прочие оперативные расходы.
Ганстон был знаком с оператором компании, расположенной рядом с озером Сода, который обычно слушал полицейские каналы, поэтому он связался с ним и получил быстрый ответ. Потом Джоуи припарковал «Додж» на обочине возле поворота на Ниптон, сразу возле оставленных им следов торможения, и стал ждать. Эвакуатор приехал через час, и к полуночи Ганстон и водитель уже спускались вниз по склону. Они тащили за собой гигантский металлический крюк.
Красный «Файербёрд» находился примерно в двухстах ярдах вниз по склону, так что им едва хватило длины кабеля. Автомобиль перестал быть красным; теперь он покрылся полосами фантастических сочетаний коричневого и пурпурного. Стекло расплавилось, пластик сгорел. Шины исчезли. Сам Пенни превратился в сморщенную обугленную фигуру, сплавившуюся с зигзагообразными металлическими пружинами кресла, которые только и остались от сиденья. Ганстон и водитель не стали его рассматривать. Они лишь прицепили огромный крюк к правой части подвески и начали долгий подъем вверх по склону.
Мужчины запыхались и вспотели, несмотря на прохладный ночной воздух, когда вернулись к эвакуатору, припаркованному боком к дороге и окруженному красными предупреждающими сигналами, установленными Ганстоном. Стальной кабель змеился в темноту с барабана, находившегося в задней части эвакуатора. Водитель включил мощный дизельный двигатель, чтобы заработала гидравлика, и барабан начал медленно поворачиваться, сматывая кабель и поднимая разбитую машину. Время от времени остатки «Файербёрда» застревали в кустах или цеплялись за камень, и тогда задняя подвеска грузовика слегка приседала, и дизель начинал реветь громче, пока препятствие не удавалось преодолеть.
