«Похоже, она и вправду знает, о чем говорит, тем более первая, кто согласился выполнить заказ в указанный мной срок».
– Ну, аниматрон под заказ, дедушка говорил, стоит около двухсот гиней, так что за такой сложный протез с тремя накопителями и бесшумными соединениями – не меньше пятисот гиней, без учета материалов.
– Дженни! – ахнула ее мама, когда та назвала гигантскую сумму.
– Зачем, кстати, в нем нужны такие мощные накопители, да еще из таких крупных алмазов?
«Она прочитала все мои комментарии к качеству и возможностям протеза? – удивился я. – А ведь взглянула на него всего секунду. Нанимаю однозначно!»
– Согласен, – спокойно сказал я, вызвав уже сдвоенный выдох удивления, оставляя ее вопрос без ответа.
Дверь зазвенела колокольчиками, и в помещение вошел старик в траурной одежде. Он посмотрел на двух громил, на меня, на двоих женщин и спокойно спросил:
– Можно узнать, что здесь происходит?
Узнав о подробностях заключенной внучкой сделки, старик возмущенно раскричался:
– Да как ты посмела?! Да я тебя!
Его громкий голос доносился через тонкую занавеску, вызывая у нас с охранниками улыбки. Женщина же за прилавком то краснела, то бледнела, когда тоненький голос не только не замолкал в ответ, но и становился угрожающим:
– Да, деда, я смогу это сделать, что ты мне все время какую-то мелочь подсовываешь?! Надоело! Хочу настоящий проект!
Голоса становились все громче, пока, наконец, женщина не зашла за занавеску и не зашипела на спорящих.
– Все, делай что хочешь, но если не справишься, будешь выплачивать всю неустойку сама! – почти сразу же вслед за этим сдался дед.
– Деда, я тебя обожаю! – За громким поцелуем последовали быстрые шаги, и спустя еще минуту из-за ширмы показалась довольное лицо Дженни.
– Куда едем? Где пациент? Мне инструменты собрать надо, – заявила она.
– Пока никуда, вас сначала проверят, поговорят, и, если с вами не будет проблем, мы встретимся. – Я вытащил из кармана чековую книжку и выписал чек на десять гиней, протянув его ей. – Это чтобы вы понимали серьезность моей просьбы, мисс. Завтра вас вызовут, если что-то пойдет не так, эти деньги будут неплохой компенсацией за неприятный разговор.
– Хорошо. – Она удивилась, но взяла протянутый чек.
– Ван Дир?! – прочитала она мою подпись. – Вы – сын главы цеха ремесленников?!
– Да, – едва не скрипнув зубами от этого упоминания, коротко ответил я.
– Тогда надену завтра свое лучшее платье, – подмигнув мне, ответила Дженни и умчалась снова за занавеску, к нам же вышел старик.
– Прошу простить меня, уважаемые господа, у нас такого никогда не бывает. Просто от чахотки умер мой лучший помощник, так что на похоронах присутствовал весь цех, – некого было оставить в лавке, кроме моей дочери и внучки. Прошу меня еще раз простить за эту сцену.
– Ничего, сэр, мы даже получили некоторое удовольствие, – широко улыбнулся я, а когда он закашлялся, я повернулся и кивнул своим охранникам, показывая на выход.
– Мне она понравилась. Бойкая девица, – сказал я Фрэнку, садясь в машину. – Надеюсь, механик из нее такой же бойкий.
– Ох и достанется же кому-то такая жена, – покачал головой он, садясь на переднее сиденье.
Глава 5
Преступление и наказание
– Мальчишка! Да что ты о себе возомнил?! Идиот! Кретин!
Крики учителя сыпались на мою повинную голову, но осознание правильности сделанного меня не отпускало. Тем более сидящий на диване генерал о чем-то переговаривался с сэром Артуром, постоянно посматривая при этом на меня. От этого тоже становилось страшно.
– Ты поставил проект под угрозу срыва только потому, что прочитал в записях о возможности сделать полуживую конечность?! Да за одно это тебя можно под трибунал отдать!
– Но ведь получилось же, – шмыгнул носом я, поскольку, таская тело генерала из дома в экипаж и обратно, сначала вспотел, а потом простыл на холодном осеннем ветру.
– Да ты из ума выжил!!! – Сэр Энтони разозлился еще сильнее. – А если его душа отторгнет твои заплатки?! Как ты вообще до такого додумался?! Затыкать прорехи в чужой душе нейтральной эссенцией?!! Хочешь, чтобы генерал умер от антирезонанса?!
– Тогда это мне казалось лучшим решением. – Я вспомнил ночь и свое чувство бессилия, страх перед поражением, когда перенесенная в протез часть души генерала не захотела сращиваться с его оставшейся в теле своей же частью, поскольку была пропущена через мою ауру и стала слегка отличаться по колебаниям от своей первоосновы. Когда началось отторжение, я запаниковал и чуть было не угробил все дело. Хорошо еще, что от прилива крови к голове вспомнил о работах одного из учеников великого мастера и, пропустив часть своей души через тело генерала, действительно грубо и топорно «сляпал» буфер между аурой его протеза и души. Даже сейчас, если взглянуть на его тело, мои «заплатки» отличались неровным зеленым цветом, чем ярко выраженная аура души и протеза.
– О мой бог, кто-нибудь, заберите его от меня, иначе я его поколочу! – Сэр Энтони взмахнул руками в воздухе, заставив меня вжать голову в плечи, но ничего не сделал и, отойдя от меня, без сил рухнул в кресло. Разнос продолжался два часа, вскрывая все опасности этой затеи, о которых я просто не думал ввиду своей неопытности.
– Генрих, ты ему хоть скажи, – простонал он.
Генерал громко хмыкнул и встал с дивана, медленно прошелся по комнате и произнес:
– Никак не могу привыкнуть к странному ощущению, что правая нога тяжелее левой, хотя ощущаю ее как родную, – проворчал он. – Конечно, Энтони, если бы я знал, что надо мной будет издеваться исповедник-недоучка и доктор-садист, я бы никогда не согласился на операцию. Ты знаешь, чего я хотел, но вот сейчас, когда я не чувствую между ногами большой разницы, кроме веса, мне трудно оформить свои мысли. Может быть, Артур, ты скажешь свое слово?
– Все участники этой «операции»… – глава тайной полиции скривился, как от больного зуба, – будут помещены под надзор. Особенно эта девчонка-механик. Где ты ее нашел вообще? Мои лучшие инженеры осмотрели протез и пришли к мнению, что ее работа гениальна! Столько необычных технических решений они еще не видели ни у кого. Я не стал их огорчать и говорить, что его создала всего лишь тринадцатилетняя девчонка-подмастерье.
Он помолчал и посмотрел сначала на меня, потом на исповедника.
– Стоит признать, сэр Энтони, что мы имеем дело с чудом. В безумном предприятии, которое придумал и реализовал ваш юный ученик, просто божьим промыслом сошлись его идеи и мастерство исповедника, гениальность механика и уникальность хирурга, который смог срастить нервы человеческого тела с золотыми проводами протеза.
«Вообще-то идея с нервами была доктора Хоккингса и Дженни, но лучше сейчас мне рот не открывать – гроза еще не миновала».
