Разговаривая и расспрашивая его о других случаях, я продолжил осмотр тела и окружающей обстановки, но ничего существенного так и не находил. Душа погибшего была полна, и, судя по начавшим отслаиваться от нее крохотным частичкам, умер герцог с неделю назад. Никакого влияния на его душу я пока не замечал.
– Не хочется тебя разочаровывать, Дрейк, но я не вижу влияния другого ремесленника, – наконец был вынужден признать я. – Умер он неделю назад, судя по состоянию души, вот и все, что я заметил.
По вытянувшимся лицам инспектора и двух полицейских я понял, что что-то не то сказал.
– Что ты сказал, Рэджи? Неделю? – осторожно поинтересовался он.
– Эм-м, ну да, отслаивание души минимальное, но я могу различить его, уж на трупы я благодаря тебе насмотрелся.
– Проблема в том, что его тело обнаружили сегодня ночью, а доктор установил смерть между тремя и шестью часами вчерашнего дня, – осторожно сказал инспектор, наблюдая за моим изумлением.
Я посмотрел на него, потом еще раз осмотрел тело, на этот раз близко и со всей тщательностью, но это ничего не дало. Мой первоначальный диагноз был верен – душа начала отслаиваться неделю назад. Я был в этом абсолютно уверен, ведь начинал тренироваться еще на тех остатках бедняжек, которых мы выкапывали на кладбище, так что примерный срок смерти мог сказать, не сверяясь с таблицей из учебников.
– Боюсь, тогда я не знаю, что произошло, – развел руками я, – но одно скажу точно: его душа начала отслаиваться от тела раньше, чем он фактически умер. Я с таким никогда не сталкивался.
– Рэджинальд! – Глаза инспектора сверкнули торжеством, он посмотрел на своих коллег и на тайную полицию. – Ты единственный, кто сказал хоть что-то полезное в этом деле!
– В смысле?
– До твоего прихода ни один ремесленник, что нам давали, не мог установить этого! – зло ответил он. – А я специально запрашивал двух других в прошлых случаях.
– Дрейк, это может ничего не значить. – Я решил предостеречь его от скоропалительных выводов. – Души людей бывают разными, и, глядя на одно тело, нельзя сказать конкретно про другое, может быть, это его индивидуальная особенность?
– Тогда я дам тебе еще возможность для исследований.
– О нет! – Я понял, в какую сторону задул ветер. – Только не это опять.
– До скорой встречи, Рэдж, я поговорю со своим руководством, а также передам им новые факты. Думаю, смогу уговорить их, что ты мне нужен в этом расследовании.
– Попробуй, – пожал плечами я, уверенный, что такое вряд ли будет возможно, ведь я занимался проектом, который был очень важен. Поскольку я больше тут был не нужен, то простился со всеми и поехал домой.
Дома при свете ламп я увидел, в каком состоянии находится моя обувь после поездки, поэтому отдал ее на чистку слугам. Самому заниматься этим совершенно расхотелось. Переодевшись и умывшись, я пошел поговорить с учителем, обнаружив его в комнате с Элизой. Девушка сидела напротив исповедника и о чем-то мило с ним разговаривала.
– Я не помешал? – на всякий случай уточнил я.
– Нет, Рэджинальд, заходи. – Учитель благосклонно позвал меня взмахом руки, а вот Элиза не удостоила и взглядом, впрочем, мне она была безразлична.
– Мы можем поговорить? Хотел у вас проконсультироваться по одному вопросу. – Я кивнул на девушку, показывая, что хотел бы озвучить его без присутствия посторонних.
– Милочка, принеси нам чаю с рыбным пирогом, – тут же отреагировал он на мой жест, и недовольная Элиза была вынуждена покинуть комнату, кинув на меня злобный взгляд.
– Смотрю, вы смогли приютить ее у себя. – Я занял нагретое место.
– Рэджинальд, это не твое дело, ты сам от нее отказался.
– Тогда к делу. – Я не понял, почему учитель стал грубить, но это и правда было не мое дело. – Вы сталкивались в своей практике с тем, что душа начинала отслаиваться от тела раньше его смерти?
– Как это? – удивился он.
Пришлось пересказать сегодняшнюю встречу с инспектором, а также свои соображения по найденному мертвецу. Он задумался, откинувшись в своем кресле, закрыв глаза, я сидел тихо, чтобы ему не мешать.
– Такое в принципе возможно. – Наконец он открыл глаза и задумчиво на меня посмотрел. – Только в том случае, если бы в душу человека замешали другую душу, полностью ей противоположную по частоте колебаний.
– М-м-м. – Я потер подбородок, на котором подростковый пух стал меняться на твердые волоски, отчего теперь постоянно чесался. – То есть некто подсадил другую душу в тело человека и от этого человек умер? Какой в этом смыл? Он же ничего не выигрывает от этого, ну, кроме смерти человека.
– Ты не понял, Рэджинальд. Если ремесленник впитает в себя душу человека и не освободится от нее, то в зависимости от его силы его вскоре ждут антирезонанс и отравление, ты ведь сам это испытал. А вот если простому человеку подсадят душу другого человека, ему ничего не будет. Он просто с ней сольется через какое-то время.
– Я запутался, вы ведь только что сказали…
– Ты плохо слушал, – усмехнулся он. – Я сказал, что подсаживаемая душа донора должна быть по частоте колебаний противоположна частоте души реципиента, только тогда человек может умереть.
– Но таких случаев случилось много, учитель, кто может иметь душу вызыва? – удивился я.
– Плохо же ты в школе учился. Вам наверняка говорили, что есть редчайшие люди, душу которых не в состоянии вытянуть ни один ремесленник, – с прищуром сообщил он, попеняв мне на забывчивость.
– А такие есть? – покраснел я от справедливого обвинения. Мы такое действительно проходили. – Никогда такую душу не видел.
– Поверь мне, они есть, и пока ты не потянешь ее на себя – не поймешь, что это именно тот человек, который тебе неподвластен.
– А как они тогда налоги сдают? Их же быстро вычислят с такой-то душой.
– Таких подростков в раннем возрасте забирает к себе тайная полиция и тренирует из них убийц, догадайся кого, ну, или умерщвляет, если они отказываются.
Я от удивления едва не раскрыл рот: «Ничего себе новости!»
– А почему вы раньше мне об этом не говорили? – Я был ошарашен. Не каждый день узнаешь, что есть люди, задача которых – убивать ремесленников.
– Это тоже один из секретов тайной полиции, как и существование исповедников, – пожал плечами он. – А поскольку раньше об этом разговор не заходил, то и знать тебе было незачем.
– Хорошо, оставим секреты. – Мне нужно было это переварить, так что я вернулся к первоначальной теме разговора: – Вы говорите, что существует возможность, что какой-то ремесленник нашел человека с неотъемной душой, оставшегося без надзора тайной полиции, придумал возможность использовать его в своих целях и теперь убивает людей? Какой-то бред получается. Какой в этом всем смысл? Ладно, герцог мог перейти кому-то дорогу, но простые люди тут как замешаны?
