– В доме никто не пострадал? – спросил я, переживая в основном за учителя и Трис.
– Нет, я сразу приказал всем спуститься вниз, чтобы не болтались под ногами, и занял оборону.
– Хорошо, а сэр Энтони?
– В своей комнате, с ним три охранника, – успокоил меня он.
Начальник охраны помог мне подняться и, подхватив, поддерживал при ходьбе. Сначала идти было легко, и я даже хотел отказаться от его помощи, но пара пройденных лестниц – и ноги стали ватными, появилось легкое головокружение. На кровать я упал с облегчением, потревожив при этом правый бок, который просто горел.
Бледный слуга внес воду и две простыни, кинув испуганный взгляд на меня. Начальник охраны, на которого я раньше никогда не обращал особого внимания, поскольку он стал для меня молчаливой составляющей поместья, стал смачивать водой повязку и раскручивать ее.
– Потерпите. – Он снял последний виток, зацепив место ранения. Я зашипел от боли. Он внимательно осмотрел рану, заставляя меня поворачиваться то на живот, то на спину. – С виду ничего критичного, вижу оба отверстия, но ткань от рубашки могла попасть в рану, нам нужен доктор, – заключил он, куском простыни аккуратно промокнув рану, и, приложив чистый кусок ткани, сделал тугую повязку, заставившую меня почувствовать себя спеленатым по рукам и ногам младенцем.
Вскоре у меня поднялась температура, я весь взмок, руки и ноги стало потряхивать, и я не заметил, как отключился.
* * *
Холодные руки, трогающие тело, заставили меня покрыться гусиной кожей, и я моментально пришел в себя, открыв глаза.
Рядом со мной находился знакомый мне доктор, хотя я видел его всего дважды, но не запомнить его весьма впечатляющую внешность было трудно.
– Сэр Рэджинальд, не нужно двигаться, – одной ладонью он смог не дать мне подняться, – вам нужен отдых.
– Что со мной?
– Адреналиновый шок, помноженный на кровопотерю. – Он наклонился и, приложив деревянную трубочку к своему уху, послушал мое сердце. – Повезло, что мало ткани с одежды попало в рану, я все почистил и зашил, останутся только два шрама вам на память. Главное, что нет воспаления. Две-три недели покоя, обильное питание – и будете свеженьким, как раньше.
– А что с нападавшими? – спросил я, пока он слушал и ощупывал меня.
– Это не ко мне вопрос, молодой человек, мое дело – медицина. – Он закончил осмотр, водрузил себе на нос монокль и, пожевывая усы, стал писать на листке, вытянутом из потертого кожаного саквояжа.
– Вот, – он протянул мне листок, – все мои рекомендации. А если рана начнет беспокоить, сразу же зовите меня. Сэр Артур был очень настойчив, так что я теперь ваш лечащий врач.
– Да, сэру Артуру невозможно перечить, – понимающе хмыкнул я. – Спасибо, доктор.
Он отмахнулся, собрал свои трубочки и железяки в саквояж, попрощался и вышел.
«Нужно позвать учителя, пусть хоть Трис мне книги будет носить, – решил я. – Я не смогу тут просто так лежать две недели. К тому же не нужно забывать и о своем кающемся, ведь я хотел вчера поехать с ним на верфи».
К счастью, серебряный колокольчик был на столике, в изголовье кровати, так что на его звон в комнату заглянула незнакомая мне служанка.
– А где Трис? – удивился я, рассчитывая видеть свою личную служанку. – Позови ее.
Девушка ойкнула и закрыла за собой дверь, оставив меня в недоумении. Ожидание не продлилось долго, дверь вскоре снова открылась, и в комнату вошел учитель. Один взгляд на его лицо – и мое сердце сжалось от тревоги.
– Трис? Что с ней? – едва не выкрикнул я внезапно осипшим голосом.
Сэр Энтони сел на кровать и положил руку мне на плечо:
– Рэджи, она с другой служанкой несла твое белье в прачечную рядом с поместьем, когда нападавшие взорвали стену.
– Она жива? Что с ней? – Сердце бешено колотилось, и я попытался подняться, несмотря на боль в ране.
– Их обеих разорвало на кусочки, – безжизненным голосом ответил он, подтверждая мои худшие предположения. – Из всех слуг дома пострадали только они. Остальных охрана успела спрятать в подвале.
Слезы брызнули из глаз, а я упал на кровать и завыл.
Я бился и кричал. Учитель старался удержать меня на месте и бормотал что-то успокаивающее. Я ничего не слышал, кроме его последних слов, застрявших, словно раскаленные гвозди, у меня в голове, не давая мне связно думать. Только когда губы и зубы мне с силой расцепили железной ложкой, а в горло обжигающим потоком полилось спиртное, я перестал дергаться и попытался не задохнуться. Все тело словно взорвалось изнутри от влитого алкоголя. Голова сразу затуманилась, и я упал на кровать, уткнулся в подушку и снова зарыдал.
– Я оставлю бутылку. – Голос учителя виновато прозвучал рядом, но я не обратил на него никакого внимания. Захватившая меня боль от потери человека, которого я полюбил и так быстро потерял, начала расти и захватила меня целиком.
* * *
– Как он? – Хмурый глава тайной полиции сидел напротив исповедника, небритое лицо которого со злыми и красными глазами лучше всего выдавало его настроение. Даже открытая бутылка с лучшим семилетним виски не радовала его. Прошла неделя, а ситуация в комнате ученика не менялась. Он лежал, тупо уставившись в потолок, и изредка прикладывался к бутылке. Практически не пьющий, он в один момент обогнал своего учителя по количеству выпиваемого, и не было похоже, что собирался на этом останавливаться.
– Даже не знал, что он к ней так сильно был привязан. – Сэр Энтони с брезгливостью отодвинул от себя стакан, пить совершенно не хотелось. – Я, конечно, видел, что они тянутся друг к другу, но что у них это настолько далеко зашло, не знал.
– Его можно как-то вывести из этого состояния? У нас кающийся начинает переживать за сделку, сроки проекта горят, не говоря уже о полиции, которая наседает на меня, узнав о покушении и ранении.
– Что там с расследованием покушения? Есть результаты? – ушел от ответа на трудный вопрос исповедник.
– Наемная банда с Йоркшира, – скривился глава тайной полиции, – пешки. Им дали карты, весьма подробные, должен заметить, оружие, хорошо заплатили и приказали убить всех в поместье. Они сами оказались не готовы к тому, что поместье хорошо охраняется. Большую часть пристрелили еще во время проникновения, пару захватили в плен, они давно поют, но толку с этого мало, все пустышки.
– Как же они тогда взорвали стену? – удивился сэр Энтони. – Ты ведь говорил, что нападение было сразу с трех сторон.
– Вот тут самое интересное. Их подвели к нужным местам по карте, приказали ждать, а тот, кто заложил и взорвал взрывчатку, был не из их числа. Мы сейчас разыскиваем подрывников, но пока нет особых результатов, они ушли сразу, как выполнили свое дело.
– Думаешь, это как-то связано с тем расследованием, что ведет Рэджи?
