Паренек кашляет и слегка шевелится, словно
пытается сказать мне, что ещё жив. Я выключаю лампу и сижу в темноте.
Пусть я одинок и силы неприятеля превосходят
меня во много раз, пусть я неопытен и запуган, но я прав. Если Блейки не
выиграют иск, то вся наша система напрочь лишена справедливости.
Где-то в отдалении вспыхивает уличный фонарь,
и луч света, проникший в окно спальни, выхватывает из мрака грудь Донни Рэя.
Сейчас она медленно вздымается и опадает. Похоже, бедняга пытается проснуться.
Да, вряд ли мне суждено увидеть его живым ещё
хоть несколько раз. Я пристально вглядываюсь в его смертельно исхудавшее лицо и
даю себе клятву отомстить.
Глава 33
Судья, восседающий за столом в черной мантии,
заметно разгневан. Сегодня день рассмотрения ходатайств, специально отведенный
для кратких, безостановочных аргументов о великом множестве ходатайств по целой
куче дел. Зал судебных заседаний битком набит адвокатской братией.
Наши ходатайства рассматриваются в первую
очередь, потому что судья Киплер всерьез озабочен. Я подал ходатайство о
проведении допроса в Кливленде шести служащих «Прекрасного дара жизни», начиная
с ближайшего понедельника. Драммонд наотрез отказался, сославшись, как и
следовало ожидать, на крайне напряженный календарь участия в судебных
заседаниях. Мало того, что он связан по рукам и ногам, но и все шестеро
предполагаемых свидетелей заняты по горло. Все шестеро!
Киплер провел со мной и Драммондом телефонное
совещание, закончившееся прескверно; по крайней мере, для адвоката ответчика. Да,
в календаре Драммонда и правда значились выступления на судебных процессах, и
он подтвердил это, прислав факс с соответствующими повестками. Однако Киплера
вывело из себя категорическое утверждение Драммонда, что лишь пару месяцев
спустя тот может выкроить три дня, чтобы слетать в Кливленд. Более того,
шестеро служащих «Дара жизни», которых я намереваюсь допросить, настолько
занятые люди, что собрать их вместе, возможно, не удастся даже за полгода.
Киплер назначил это слушание с целью устроить
официальную выволочку Драммонду, которая будет приобщена к делу. Поскольку в
течение последних четырех дней я беседовал с его честью ежедневно, то прекрасно
знаю, что ждет Драммонда. От него пух и перья полетят. Причем без моего
участия.
— Для протокола, — резко говорит Киплер
стенографистке, и драммондовская свита по ту сторону прохода дружно склоняется
над блокнотами, принимаясь оживленно строчить в них. Сегодня прихвостней
четверо. — В деле номер 214668 «Семья Блейк против «Прекрасного дара жизни»»
истец заявил ходатайство о проведении допроса шестерых служащих компании в
понедельник, 5 октября, в центральном офисе компании, в Кливленде, Огайо.
Адвокат истца, как и предполагалось, внес протест на основании занятости.
Правильно, мистер Драммонд?
Драммонд встал и медленно выпрямился во весь
рост.
— Да, сэр. Я уже представил суду копию
повестки о предварительном слушании дела в федеральном суде, которое начинается
как раз со следующего понедельника. Я основной адвокат стороны ответчика в этом
деле.
Драммонд и Киплер уже до хрипоты спорили из-за
этого по меньшей мере дважды, однако сейчас диспут необходимо возобновить для
протокола.
— И на какую дату вы можете внести в свое
расписание поездку в Кливленд? — ядовито спрашивает Киплер.
Я сижу за своим столом в полном одиночестве.
Дек где-то слоняется. За моей спиной не менее сорока адвокатов с замиранием
сердца следят, как великий Лео Ф. Драммонд получает нахлобучку. Интересно,
спрашивают они друг у друга, кто я такой, этот неведомый желторотый юнец, коль
скоро судья так за меня бьется.
Драммонд переминается с ноги на ногу, затем
отвечает:
— Видите ли, ваша честь, мой календарь
расписан не по дням, а по часам. Возможно…
— Кажется, вы называли срок «два месяца». Я не
ослышался? — Голос Киплера преисполнен нескрываемого недоверия — он никогда не
сталкивался со столь занятыми адвокатами.
— Да, сэр. Речь идет именно о двух месяцах.
— И все это время вы непрерывно участвуете в
судебных заседаниях?
— В заседаниях, допросах, рассмотрении
ходатайств, подаче и разборе апелляций. Я готов показать вам мое расписание.
— Не испытываю ни малейшего желания проверять
его, мистер Драммонд, — отрезает Киплер. Затем продолжает: — Вот как мы
поступим, мистер Драммонд, и, прошу вас, выслушайте меня внимательно, поскольку
слова мои будут занесены в протокол и облечены в форму письменного
распоряжения. Позвольте напомнить, сэр, что это дело рассматривается по
процедуре «скоростного прохождения», а в моем суде это означает полное
отсутствие каких-либо затяжек и проволочек. Допрос всех шестерых свидетелей
начнется в Кливленде в понедельник прямо с утра. — Драммонд плюхается на стул и
ожесточенно строчит в блокноте. — Если вы не сумеете присутствовать лично — что
ж, очень жаль. В последний раз этим делом занимались вместе с вами ещё четверо
адвокатов — Морхаус, Планк, Хилл и Гроун, каждый из которых несравненно опытнее
мистера Бейлора, который, насколько мне известно, получил лицензию лишь этим
летом. Я понимаю, что вы, господа, не привыкли работать по одиночке и должны
отправить в Кливленд хотя бы пару своих людей, но я совершенно уверен, что вам
удастся наскрести достаточное количество адвокатов для достойного представления
интересов вашего клиента.
Слова судьи, кажется, зарядили воздух.
Адвокаты за моей спиной затаились тихо как мышки, боясь вздохнуть. Я
догадываюсь, что многие из них всю жизнь мечтали об этой минуте.
— Более того, все шестеро служащих компании
«Прекрасный дар жизни» в понедельник должны быть на месте с самого утра и не
имеют права отлучиться куда бы то ни было без разрешения мистера Бейлора. Эта
страховая компания имеет право вести бизнес здесь, в Теннесси. Дело это
находится полностью в моей юрисдикции, и я настаиваю на неукоснительном
выполнении служащими компании моих распоряжений.
Драммонд и его гвардейцы склоняют головы ещё
ниже и строчат ещё яростнее.
— Далее. Адвокат истца запросил у ответчика
определенные документы. — Тайрон Киплер ненадолго умолкает, грозно глядя на
команду Драммонда. — Предупреждаю вас, мистер Драммонд — никакой мышиной возни
вокруг этих документов. Я категорически настаиваю на полном и всестороннем
сотрудничестве. В течение всего понедельника и вторника я буду находиться
поблизости от телефонного аппарата и, если мистер Бейлор позвонит и скажет, что
ему ограничивают доступ к каким-либо бумагам, я приму самые жесткие меры для
того, чтобы он их получил. Вы меня поняли?
