Мать и Хэнк где-то в штате Мэн, в
туристическом лагере, живут в палатке, любуясь, как распускается листва. Я
разговаривал с матерью по телефону месяц назад, и она понятия не имеет, когда я
окончу колледж.
Слышал, что выпускная церемония скучная: очень
много речей разных старых судей, которые умоляют выпускников любить закон и
относиться к своей профессии как к самой почетной, ублажать ее, как ревнивую
возлюбленную, и возрождать снова и снова идею столь прекрасную и вознесенную на
высоту предшествующими поколениями. И так ad nauseum
[2].
Да нет, я лучше посижу в «Йогисе» и посмотрю,
как Принс делает ставки на гонках козлов.
Букер будет присутствовать со всей семьей.
Чарлин захватит и ребятишек. Придут также его родители, ее родители, несколько
дедушек и бабушек, тетушки, дядюшки и племянники. Кейновский клан явится в
полном своем составе. Будет много слез и фотографий. Букер первый в семье
оканчивает университет, и тот факт, что он выпускник именно юридического
колледжа — предмет неимоверной гордости родственников. Я чувствую искушение
спрятаться в толпе, только бы посмотреть на его родителей, когда он станет
получать диплом. Я бы, наверное, заплакал с ним за компанию.
Не знаю, будет ли присутствовать на
торжественной церемонии семья Сары Плэнкмор. Мне даже представить себе
нестерпимо, как она станет улыбаться перед камерой под ручку с женихом, Тоддом
Уилкоксом, и как он примется ее обнимать. Сара наденет пышное платье, так что
нельзя будет разглядеть, с животом она или без. А я обязательно стал бы
смотреть на нее. Как бы я ни старался, мне ни за что не удастся отвести глаза
от середины ее туловища.
Так что самое лучшее, если я не пойду на
заключительную церемонию. Маделейн Скиннер по секрету сказала мне пару дней
назад, что все остальные нашли хоть какую-то работу.
Многие получили меньше, чем рассчитывали. По
крайней мере пятнадцать человек сами позаботились о себе, пооткрывали
собственные конторы и объявили о готовности оказывать услуги по судебному
преследованию. Они взяли деньги взаймы у родителей или богатых дядюшек и сняли
комнатенки с дешевой мебелью. У Маделейн все на учете. Она знает, кто, где и
куда пристроился, и выше моих сил сидеть в черной шапочке и мантии со ста
двадцатью другими выпускниками, которые все знают, что я, Руди Бейлор,
единственный безработный на курсе. С тем же успехом я мог бы облачиться в
розовый халат и голубой колпак. Ладно, наплевать и забыть!
И я забрал свой диплом вчера.
Заключительный акт начинается в два часа дня,
и точно в это время я вхожу в здание юридической фирмы Джонатана Лейка. Сейчас
я дам повторный спектакль. Прошлый раз я пришел сюда месяц назад и робко
протянул секретарше анкету. На этот раз все будет по-другому. Теперь у меня
есть план.
Я немного поработал над историей лейковской
фирмы — она известна под таким названием, — проделал этакую небольшую
исследовательскую работу. Ввиду того что мистер Лейк не очень склонен с кем-то
делить свое состояние, партнеров у него нет, он в фирме единственный хозяин. На
него трудятся двенадцать адвокатов. О семи известно, что у них есть судебный
опыт, остальные пять занимаются самой разнообразной работой. Первые семь очень
поднаторели в судебных сражениях. У каждого из семерки есть свой секретарь,
помощник, и даже у каждого помощника есть секретарь. И таким образом, они
составляют как бы несколько групп для работы в суде.
Каждая группа действует самостоятельно и
независимо от других, а сам Джонатан Лейк лишь иногда выступает как нападающий.
Он отбирает себе дела по вкусу, особенно те, у которых самые большие шансы на
получение крупных сумм по вердикту. Он любит преследовать врачей-акушеров за
осложнения при родах, в случаях скверных последствий для младенцев, а недавно
сделал себе целое состояние на асбестовом деле.
Каждый адвокат, занимающийся
судопроизводством, сам распоряжается своим штатом, он может нанимать и выгонять
служащих и несет ответственность за количество новых выгодных дел. Я слышал,
что почти восемьдесят процентов всего их бизнеса основывается на сведениях,
поступающих от других, не работающих у них адвокатов и от наемных агентов,
снимающихся проблемами недвижимого имущества, которые случайно наткнулись на
пострадавшего клиента. Заработок такого адвоката зависит от нескольких
факторов, в частности, от того, сколько он обеспечит фирме новых выгодных
казусов.
Барри Экс Ланкастер — восходящая звезда на
небосклоне фирмы, недавно назначенный на должность судебного адвоката, который
подловил не одного доктора в Арканзасе и заработал два миллиона под прошлое
Рождество. Ему тридцать четыре года, он в разводе, живет в своем рабочем
кабинете и изучал юриспруденцию в Мемфисском университете.
Вот что мне удалось о нем узнать. Он также дал
объявление в «Ежедневном вестнике», что ищет помощника. Если я не могу начать
работу в качестве адвоката, то, наверное, нет ничего зазорного в том, чтобы
стать помощником? Об этом станут в будущем рассказывать, когда я добьюсь успеха
и создам свою собственную крупную фирму:
«Юный Руди не мог найти работу, так что он
вышел на орбиту как помощник на подхвате в фирме Джонатана Лейка. А теперь вы
только посмотрите на него».
Моя встреча с Барри Экс Ланкастером назначена
ровно на два часа дня. Секретарша уже второй раз записывает меня в книгу
посетителей, но как бы не замечает этого. Я сомневаюсь, что она запомнила меня
с первого моего прихода. С тех пор тысяча людей здесь побывала. Я заслоняюсь
журналом, сидя на кожаном диване, восхищаюсь персидскими коврами, дубовым
паркетом и двадцатидюймовым деревянным карнизом. Офис расположен в здании
старого склада в том районе Мемфиса, где живет много врачей, где много клиник и
больниц. По слухам, Лейк истратил три миллиона долларов на переделку и
украшение по собственному вкусу монументального здания. Я уже читал об этом в
подробных статьях в двух журналах. Через несколько минут секретарша ведет меня
через несколько просторных помещений и коридоров в кабинет, расположенный на
верхнем уровне. Внизу я вижу библиотеку, здесь нет стен и закоулков, просто
ряды книжных полок на открытой площадке. Какой-то одинокий ученый червь сидит
за длинным столом, обложившись толстыми томами, погруженный в анализ
противоречивых теорий и заключений.
Кабинет Барри Экса длинный и узкий, с
кирпичными стенами и скрипучими половицами, украшен паузными антикварными
штучками и необходимыми для комфорта предметами.
Мы обмениваемся рукопожатием и садимся.
Он худощав, в хорошей форме, и я вспоминаю
фотографии гимнастического зала, который мистер Лейк устроил в здании фирмы.
Они были напечатаны в журнале. Есть у них и сауна с парилкой.
