Это ходатайство в суд с целью отвергнуть
блейковский иск.
Для убедительности к нему приложено краткое
заключение на шестидесяти трех страницах. Здесь также отношение на имя его
чести Харви Хейла с просьбой поставить ходатайство на слушание.
Брюзер спокойно наблюдает за мной:
— Пожалуйте на поле битвы.
У меня ком застрял в горле. Чтобы должным
образом ответить на эту бумагу, потребуется несколько дней.
— Впечатляет, — говорю я с пересохшим горлом.
— Не знаю, с чего начать.
— Внимательно ознакомься с правилами ведения
дела. Отвечай на это ходатайство собственным заключением. Сделай это быстро.
Все не так плохо, как кажется.
— Не так?
— Да, Руди. Просто бумажная атака. И ты скоро
этому научишься. Эти мерзавцы готовы писать бумаги по любому поводу, а
некоторые они высасывают из пальца и на все составляют толстые, убедительные,
подкрепляющие их позицию резюме. И каждый раз они будут стараться устроить
слушания по каждому своему драгоценному заявленьицу с просьбой отвести иск. Им
безразлично, проиграют они или выиграют, ведь они при любых условиях делают на
этом деньги. Плюс все это оттягивает слушание дела в суде. Они подняли такую
практику до вершин искусства, а по счетам платят их клиенты. Проблема лишь в
том, что они в процессе этих проволочек совсем измотают тебе нервы.
— Да я уже и так устал.
— Это же мерзопакостники. Драммонд щелкнет
пальцами, скажет: «Желаю, чтобы иск сняли со слушания в суде», и три адвоката
зароются в бумагах и библиотечных справочниках, а два помощника адвоката
перелопатят какие-нибудь старые заключения на своих компьютерах. И все
быстро-быстро! Не успеешь и глазом моргнуть, как будет готово новое толстое
заключеньице, тщательно подкрепленное научной документацией. Затем Драммонду
надо будет пару раз его пробежать за двести пятьдесят в час, и, может быть, он
даст почитать его своему дружку-партнеру. Потом он его отредактирует, сократит
и покажет, как надо причесать, так что адвокатам снова придется засесть в
библиотеке, а помощникам — поработать на компьютерах. Это, конечно,
разорительное мероприятие, но у «Дара жизни» денег достаточно, и они не прочь
платить специалистам из «Тинли Бритт».
У меня такое чувство, словно я бросил вызов
целой армии.
Одновременно зазвонили два телефона, и Брюзер
хватает трубку ближайшего.
— Займись делом, — говорит он мне и отвечает в
микрофон: — Да!
Обхватив двумя руками папку, я несу ее к себе
в кабинет и закрываю дверь. Я читаю ходатайство об отводе иска и очень красиво
оформленное и прекрасно отпечатанное заключение, которое, как я вскоре понимаю,
изобилует убедительными аргументами почти по каждому пункту, которые я
перечислил в исковом заявлении. Стиль заключения богат и ясен и настолько
освобожден от юридической схоластики, насколько это вообще возможно. Оно
замечательно хорошо составлено. Все позиции подкреплены множеством ссылок на
авторитеты, приведенных удивительно кстати и по делу. Внизу большей части
страниц красуются элегантные сноски. Здесь есть даже содержание, указатель и
библиография.
Единственное, что отсутствует, так это
подготовленное на подпись судье распоряжение удовлетворить все пожелания «Дара
жизни».
Прочитав заключение трижды, я беру себя в руки
и начинаю писать ответ. В ходатайстве обязательно должно найтись какое-то
слабое место, едва заметная прореха в аргументации, что можно использовать для
опровержения. Постепенно шоковое состояние и страх проходят. Я собираю в кулак
все свое острое отвращение к «Дару жизни», вспоминаю, что они сделали с моим
клиентом, и закатываю рукава.
Мистер Лео Ф. Драммонд может быть мудрецом и
волшебником от юриспруденции, он может иметь на подхвате бесчисленных
приспешников, которые повинуются мановению его руки и немедленно кидаются на
его зов, чтобы исполнить поручение, но мне, Руди Бейлору, не остается ничего
другого, как принять вызов. Я умен, способен и умею работать. Драммонд хочет
начать со мной бумажную войну? Ну что ж, чудесно. Я сотру его в порошок.
* * *
Дек уже шесть раз сдавал экзамен. При третьей
попытке в Калифорнии он его почти сдал, ему не хватило всего двух баллов. Три
раза он сдавал экзамен в Теннесси, но даже близко не подошел к желаемому
результату, о чем поведал мне с необыкновенной откровенностью. У меня нет
уверенности, что он вообще хочет сдать экзамен. Дек зарабатывает по сорок тысяч
в год, охотясь за делами о несчастных случаях для Брюзера, он не отягощен
моральными ограничениями. (Не беспокоят они, конечно, и Брюзера.) Деку не нужно
платить адвокатские налоги, беспокоиться о повышении квалификации, посещать
семинары и выступать перед судьями, не говоря уже о том, что ему не надо
платить арендную плату за офис и прочие подобные издержки.
Дек просто пиявка. Пока у него есть знакомый
адвокат с прочной деловой репутацией, от имени которого он может работать, и
помещение, где можно работать, Дек на коне.
Он знает, что я не слишком занят делами фирмы,
вот и приобрел привычку заходить ко мне в кабинет около одиннадцати утра. Мы
полчаса болтаем о том о сем, а потом идем к Труди на свой незатейливый дешевый
ленч. Я уже привык к Деку. Он просто непритязательный маленький человечек,
который хочет со мной подружиться.
Мы сидим у Труди в уголке, за ленчем, в
окружении водителей грузовиков дальних рейсов, и Дек говорит так тихо, что я
едва слышу. Временами, например, в больничных холлах, он может быть наглым до
неприличия, а иногда он застенчив, словно мышь. Он что-то мямлит под нос, хотя
очень хочет, чтобы я его расслышал, и все время оглядывается, будто боится, что
сейчас на него нападут.
— Был у нас парень, который работал в нашей
фирме, по имени Дэвид Рой, и он очень сблизился с Брюзером. Они вместе вели
счет своим денежкам, дружные, словно, знаешь, воры, которые работают в паре.
Роя лишили звания адвоката за то, что он смешивал свои деньги с чужими. — Дек
вытирает пальцами с губ следы салата с тунцом. — Но Рой не расстроился.
Он покинул фирму, перешел улицу и открыл
напротив ночной клуб со стриптизом. Однако клуб сгорел. Он открыл другой, и
опять пожар. И третий. Потом началась война в этой грудастой индустрии. Брюзер
слишком умен, чтобы оказаться под колпаком, но он постоянно на грани. И твой
дружок Принс Томас тоже. Схватка продолжается уже пару лет. Довольно часто в
этой сфере кого-нибудь убивают. И часто поджигают. Между Роем и Брюзером
произошла из-за чего-то большая свара.
В прошлом году федеральные власти накололи
Роя, и поговаривают, что он созрел для доноса. Сам понимаешь, что я имею в
виду.
