НАШИ ПОЗДРАВЛЕНИЯ. ВЫ СДАЛИ ЭКЗАМЕН НА ЗВАНИЕ
АДВОКАТА.
Я резко поворачиваюсь и глазею на мисс Берди.
Какую-то долю секунды мне хочется дать ей по физиономии за грубое вторжение в
мои личные дела. Она должна была сказать мне сразу и, черт возьми, конечно, не
имела права вскрывать мое письмо. Но широкая улыбка обнажает все ее серо-желтые
зубы.
На глазах у нее блестят слезы, она сжимает
щеки ладонями, она почти так же взволнована, как я. И мой гнев быстро уступает
место совершенной, безмятежной радости.
— А когда пришло письмо? — спрашиваю я.
— Сегодня, когда вы красили гараж. Почтальон
постучался ко мне, спросил вас, но я ответила, что вы сейчас заняты, и поэтому
сама расписалась в получении.
Ну, что расписалась — это одно, а вот что
вскрыла письмо — это совсем другое.
— Вам не следовало распечатывать письмо, —
говорю я, но уже совсем не злюсь. Невозможно быть в ярости в такие минуты.
— Извините. Но мне казалось, что вы ничего не
будете иметь против и даже сами захотите, чтобы я открыла его первой. Ну разве
это не замечательно?
— Да, это так. — Я вплываю в кухню, улыбаясь,
как законченный идиот, и глубоко, свободно вздыхаю. Все чудесно. Как хорош этот
мир!
— Давайте отпразднуем событие, — предлагает
она, озорно улыбаясь.
— Все, что угодно, — отвечаю я. Мне хочется
бегать по дворику и кричать, глядя на звезды.
Она роется в буфете, что-то там нащупывает и
медленно вынимает бутылку странной формы.
— Я берегу это для особых случаев.
— А что это? — спрашиваю я, беря бутылку. Я
никогда еще не видел ничего подобного в «Йогисе».
— Дынное бренди. Довольно крепкая штука. — Она
хихикает.
Но я сейчас выпил бы что угодно. Мисс Берди
достает две одинаковые кофейные чашечки и наливает их до половины.
Жидкость густая и липкая. Аромат напоминает
какой-то эликсир из зубоврачебного кабинета.
Мы провозглашаем тост за мое благополучие,
чокаемся чашечками с эмблемой банка штата Теннесси и начинаем потягивать
бренди. На вкус оно напоминает детский сироп от кашля и жжет, как
неразбавленная водка. Она облизывает губы.
— Лучше сесть, — говорит мисс Берди.
После нескольких глотков она уже похрапывает
на диване.
Я заглушаю звук телевизора и наливаю себе еще
чашечку. Сильный напиток, и после первоначального шока жидкость уже не кажется
неприятной. Я потягиваю ее во внутреннем дворике, под луной, все еще улыбаясь,
подняв глаза к небу, и от всего сердца благодарю Творца за столь божественные
вести.
* * *
Воздействие дынного бренди долго сказывается и
после восхода солнца. Я принимаю душ и выскальзываю из берложки, прокрадываюсь
в машину и мчусь задним ходом по подъездной аллее, пока не выскакиваю на улицу.
Я вбегаю в молодежный бар, наполненный запахами наступившего дня. Здесь подают
кофе с лепешками. Я покупаю толстую воскресную газету и расстилаю ее на
последнем столике в углу. Несколько заголовков напоминают о недавних событиях.
Вот уже четвертый день подряд на первой
странице полно сообщений и рассказов о крушении прогулочного парохода.
Погиб сорок один школьник. Адвокаты уже начали
оформлять дела в суд.
Вторая тема, которая обсуждается на странице,
посвященной событиям в стране, затрагивает последнюю по времени информацию о
серии допросов насчет коррупции в полиции и более подробно касается
взаимоотношений между порнобизнесом и юридической системой. Несколько раз
упомянуто имя Брюзера как адвоката Бенни Томаса, по прозвищу Принс, местного
владельца бара, прежде судимого федеральными властями на основании
соответствующих показаний, но освобожденного из-под ареста. И еще раз упомянуто
имя Брюзера как возможной мишени федеральных властей, но уже за его собственные
прегрешения.
Да, поезд тронулся. Уже целый месяц заседает
федеральный суд присяжных, и в газете ежедневно сообщается разнообразная
информация. Не случайно Дек с каждым днем все больше нервничает.
Третья тема таит для меня совершенный сюрприз.
На последней странице в разделе «Бизнес» я вижу небольшое сообщение под
заголовком «161 человек сдали экзамен». Это пресс-релиз на три строчки от
экзаменационной комиссии, за которым следует список выдержавших экзамен в
алфавитном порядке, набранный очень мелким шрифтом. Перечислены те, кто сдал.
Я приближаю страницу к глазам и жадно читаю.
Вот он я!
Все верно. Никакой ошибки. Я сдал экзамен! И
стремительно пробегаю список. Многих из сдавших я хорошо узнал за три года.
Я ищу Букера Кейна, но его нет. Я проверяю, я
трижды проверяю, и плечи мои опускаются. Я кладу газету на стол и громко
прочитываю вслух каждое имя. Букера Кейна нет.
Вчера вечером я едва ему не позвонил, после
того как память мисс Берди воспряла и она отдала мне письмо с чудесной
новостью, но не смог. Так как я сдал, то решил подождать звонка от самого
Букера. Я решил, что если от него несколько дней не будет вестей — значит
провалился.
Теперь я не знаю, что делать. Я представляю,
как именно в данный момент он помогает Чарлин одеть ребятишек перед выходом в
церковь, как старается улыбаться и делать безмятежное и радостное лицо и
пытается уверить себя и жену, что все это временная неудача и он, конечно,
добьется своего в следующий раз.
Но я-то знаю, что он вне себя от расстройства,
он уязвлен и зол на самого себя за провал. Он беспокоится, как отреагирует на
сообщение Марвин Шэнкл, и ужасается при мысли, что ожидает его завтра на
работе.
Букер невероятно гордый человек, который
всегда верил в свои силы и способность добиться всего на свете. Я бы очень,
очень хотел поехать сейчас к нему и горевать вместе, но из этого ничего бы не
получилось. Он подобного не допускает.
Букер позвонит сам завтра и поздравит меня.
Внешне будет подтянут и собран и поклянется, что в следующий раз обязательно
сдаст экзамен.
Я снова читаю список, и вдруг меня осеняет
мысль, что здесь отсутствует также Сара Плэнкмор Уилкокс. Мистер С. Тодд
Уилкокс сдал, а его новобрачная провалилась.
