Конечно, хирург снабдит его новым лицом, да и жить он будет совершенно по-другому, но внутри он все равно навеки останется Атрейдесом. Однако он сгорал от нетерпеливого желания обладать личиной другого человека, каким он хотел стать.
86
Те, кто не просит наград, часто бывают ее достойны.
Учение ментатов
Достигший, наконец, желаемого, император Родерик стоял на высоком помосте перед увенчанным золотым куполом зданием парламента в Зимии. Теперь, когда не надо было больше опасаться суеверных батлерианцев, Родерик надел, ради торжественного случая, накидку из текучего металла. Это был символ гордости и уверенности, символ победы людей над машинами в джихаде. Родерик не боялся ни мыслящих машин, ни фанатиков.
Теперь он был полновластным императором.
Императрица Хадита, кронпринц Джавикко и юные принцессы Тикия и Виссома стояли рядом с Родериком Коррино, глядя на людское море, колыхавшееся на центральной площади столицы. По краям этого моря были видны ложи для знати ландсраада. Высокая ограда за спинами императора и его семейства скрывала истинную причину этого высокого собрания.
Родерик щурился от яркого солнечного света. Колыхались на слабом ветерке флаги, свисавшие с домов, обрамлявших площадь. Балконы дворца были задрапированы ало-золотой материей – цветами герба дома Коррино. Точно так же был убран и балкон, с которого император Сальвадор по разным поводам обращался к народу.
Кризис, так долго сотрясавший империю, миновал, и в толпе царило праздничное настроение. Император и императрица были одеты в официальные церемониальные одежды с регалиями. На Родерике был мундир дома Коррино с алой лентой на груди, а на Хадите – подобранное в цвет мундира длинное платье, украшенное хагальскими бриллиантами. Голову императрицы венчала диадема, которую в редких случаях Сальвадор позволял носить своей супруге. Но Хадита, как считал Родерик, заслуживала такой чести больше, нежели ее предшественница.
Ожидая, когда стихнет шум, император взглянул на стоявшую рядом Фиеллу. В конфликте с директором Венпортом Правдовидица доказала свою верность, и он высоко ценил ее присутствие на церемонии, хотя Родерик и сомневался, можно ли доверять Ордену сестер как таковому. В припадке необъяснимой враждебности Сальвадор распустил Орден сестер, и это было ошибкой. Родерик видел, что как союзники сестры могли быть полезными, но как враги они были очень опасны, но Орден был настолько закрытым, что подчас было трудно понять, на чьей стороне они выступали.
Как, например, Сиоба Венпорт… Она прибыла сюда, чтобы воспользоваться своими связями в Ордене сестер, но как жена объявленного вне закона человека, была взята в заложники на Салусе. Сиоба исчезла в неизвестном направлении вскоре после того, как пришло известие о поражении ее мужа. С тех пор никто не знал, где она находится. На чьей стороне была ее верность – на стороне императора или Ордена сестер? По некоторым слухам, она бежала на Валлах IX, хотя сами сестры и отрицали это. По правде, Родерик понимал, что едва ли сможет выкурить Сиобу с Валлаха, но надо было наблюдать и не забывать о ней.
Вместе с Фиеллой на церемонии присутствовала и Верховная Преподобная Мать Валя, облаченная в тяжелую черную накидку. Валя была поразительно молода для такого ответственного положения, но в ее поведении сквозил опыт и манеры многих поколений благородных предков. Лицо ее было покрыто синяками, самые безобразные из которых были не вполне удачно замаскированы макияжем.
Верховная Преподобная Мать представляла здесь Орден сестер, а также и свое благородное семейство – дом Харконненов с Ланкивейла. Валя воспользовалась своим влиянием, чтобы испросить место при дворе для своего младшего брата Данвиса, чтобы он был на виду в ландсрааде. Родерик удовлетворил просьбу.
Данвис Харконнен сидел в ложе аристократов в отороченном китовым мехом одеянии, которое, правда, вышло из моды несколько лет назад. Молодой человек с умными живыми глазами был, пожалуй, излишне бледен и худ, но Родерик находил его симпатичным.
Когда шум на площади стих и сменился ожиданием, Родерик заговорил. Усилители доносили его голос до самого края заполненной народом площади.
– Это собрание заставляет меня вспомнить о празднестве при моем деде Файкане I. То торжество было устроено по случаю окончания джихада. Сегодня мы празднуем другую, но не менее важную победу – победу в войне за мир и спокойствие в империи.
Однако после падения мыслящих машин, – продолжал Родерик, – в наших рядах обнаружились новые враги, те, кто тянул нашу цивилизацию в двух разных, но равно опасных направлениях. Два экстремиста пытались разорвать империю с двух сторон, – император сделал паузу, оглядывая океан лиц и думая, какой из партий они симпатизируют. Теперь есть только одна партия, напомнил он себе, моя партия.
– Директор Джозеф Венпорт пытался управлять нами монополией на безопасное космическое сообщение и на распределение пряности. Он был умен, но эгоистичен и аморален, но мы покончили с его неэтичным отношением. После падения монополии Венпорта наша новая, независимая Космическая гильдия будет гарантировать свободное торговое и пассажирское сообщение между всеми планетами империи.
Родерик сделал паузу, чтобы толпа поняла, какие громадные возможности откроются перед людьми, какое благотворное влияние новшество окажет на их жизнь, а затем снова возвысил голос:
– С другой стороны действовал Манфорд Торондо, которого никак нельзя назвать разумным человеком. Это был властолюбивый фанатик, который манипулировал толпой, причиняя смерть и разрушения, вредил всем, без исключения, гражданам империи. Этот экстремизм рухнул, не выдержав собственной нетерпимости.
Толпа поначалу реагировала вяло, но постепенно аплодисменты становились все громче, по мере того, как слушатели находили в себе мужество выражать свои настоящие чувства. В толпе были люди, до сих пор симпатизировавшие делу батлерианцев, но гром аплодисментов говорил императору другое – несмотря на весь яростный напор фанатиков, остальная часть населения не одобряла их действия, но молчала из страха открыто высказать свое отношение к ним. Слыша одобрение толпы, Родерик испытал невероятное облегчение.
Взяв за руку Хадиту, он продолжил:
– Оба эти экстремиста сильно мне навредили. Из-за них я потерял своего брата Сальвадора, мою дочь Нанту и мою сестру Анну. Скорбь по этим людям до сих пор причиняет мне боль, но мои страдания – это лишь капля в море страданий, которые пришлось претерпеть многим другим людям. Слепые амбиции этих двух людей стоили человечеству очень дорого. Воюя друг с другом, Торондо и Венпорт были уверены – каждый со своей стороны, – что только они могут правильно распорядиться будущим цивилизации. Но они оба потерпели неудачу. А нам надо сохранять бдительность, чтобы не допустить появления таких же экстремистов в будущем.
Как ваш император, я нуждаюсь в вашей помощи, чтобы идти по новому пути. Этот путь ни один, даже великий человек не может одолеть в одиночку. Я не ищу славы. Я всего лишь иду впереди всех. Да, я просто человек, – он улыбнулся и поднял вверх руку Хадиты. – Рядом со мной моя императрица, и она готова остановить своего мужа, если его вдруг начнет заносить не в ту сторону. К тому же она – якорь, придающий мне устойчивость. Она наблюдает за людьми, как и я. Она уже доказала свое неравнодушие, отдавая силы и энергию на помощь людям, пострадавшим от недавнего страшного наводнения.
