Он неуверенно взглянул на сестру.
– Проникнуть в эти клики совсем непросто.
– Я никогда не говорила, что это будет легко. Надо обладать амбициями и чутьем, чтобы производить впечатление на нужных людей. Не останавливайся ни перед чем. – Она кивнула в сторону важного мужчины, который в этот момент о чем-то беседовал с нарядно одетой женщиной. – Вот, например, это – глава клана владельцев шахт Хагала, конкурент дома Пеле, могущественной семьи бывшей императрицы Табрины. Он добивается возвышения после того, как семья Табрины стала опальной. Ему нужны союзники при дворе. Убеди его, что можешь оказаться для него полезным.
Данвис нервно взял у сомелье бокал салусанского вина, и Валя предостерегла его:
– Когда находишься в обществе, отпивай вино редкими маленькими глотками. Если тебе предлагают сырую пряность, употребляй ее умеренно, иначе ты рискуешь впасть в зависимость от нее. Пряность усиливает внимание и ускоряет мышление, но не следует злоупотреблять ею.
– Все это я знаю, – смиренным тоном сказал Данвис.
– Я просто хочу подчеркнуть важность поведения, – Валя не хотела, чтобы ее брат потерпел неудачу при дворе. Она не могла вечно быть здесь и водить младшего брата за руку, оберегая от ошибок. К счастью, у нее есть здесь доверенные союзники.
Она обращалась с ним так, словно наставляла новеньких послушниц на Валлахе IX.
– Будь всегда настороже, помни, что императорский двор – это поле битвы. Заводи могущественных союзников и вреди тем, кто противостоит тебе. Многого можно достичь тайными действиями, скрываясь за сценой. Не будь многословен и слишком откровенен, особенно в присутствии тех, кто может причинить тебе вред.
– Например, Атрейдес, – сказал он.
Валя недовольно поморщилась.
– Атрейдесы теперь ничто. Вориан мертв, и вражда прекращена. Ничто теперь не препятствует возвышению Харконненов.
Вздернув подбородок, он отошел от сестры и исчез в толпе, словно охотник в лесу.
Валя подошла к двум сестрам, недавно направленным ко двору. Сестра Сиция совсем недавно была послушницей – рыжеволосая красавица, способная легко соблазнить любого аристократа (собственно, к этому ее и готовили). Рядом с ней стояла сестра Джин. Эта была более опытной. Стройная, смуглая темноволосая молодая женщина. Обе приветствовали Верховную Мать короткими почтительными поклонами.
Сиция буквально захлебывалась от восторга.
– Пока наша миссия при дворе идет замечательно, Верховная Преподобная Мать, – она ослепительно улыбнулась. – Я уже наметила трех превосходных кандидатов. Все родовитые аристократы.
Валя прищурилась.
– Хорошо. Сообщи их имена, чтобы мы могли определить лучший генетический материал, прежде чем ты от кого-то из них забеременеешь.
– Слушаюсь, Верховная Мать.
Сестра Джин приосанилась.
– Мы будем регулярно отправлять донесения на Валлах IX. Все будет так, как будто вы сами будете здесь присутствовать.
– Императорский двор производит должное впечатление, но мне больше подходит руководить Орденом сестер, – сказала Валя. – Помимо всего прочего, последите за моим братом. Снабжайте его всей необходимой информацией и удерживайте от глупых ошибок. Он клинок, который еще предстоит отточить.
Сестра Джин кивнула, не задавая лишних вопросов. Сестра Сиция внимательно посмотрела на молодого человека, который вступил в разговор с каким-то придворным у противоположного края длинного стола. Сиция вскинула брови, оценивая Данвиса.
– Он не для тебя, – осадила Валя не в меру ретивую сестру.
– Слушаюсь, Верховная Преподобная Мать, – Сиция принялась рассматривать других мужчин. Валя поняла, что надо изучить генетический код брата, записанный в ее компьютере. Возможно, надо позаботиться о подходящей партнерше, чтобы обеспечить здоровое жизнеспособное потомство. Надо будет этим заняться, для страховки.
– Мне надо следить на Валлахе за многими вещами – Орден растет, – сказала Валя. – Я рада, что наше дело здесь в надежных руках.
После того как обе сестры исчезли в толпе, Валя занялась наблюдениями, впитывая происходящее в зале. Она заметила, что Данвис танцует с внешне заурядной молодой женщиной в украшенном ослепительными бриллиантами платье с низким вырезом. Танец закончился, Данвис поклонился партнерше, проводил ее на место и вернулся к Вале.
– Кто это? – Валя решила устроить брату короткий допрос. – Из какой она семьи? Насколько высок ее ранг?
Данвис растерянно улыбнулся.
– Она вторая дочь управляющего планеты Икс и имеет доступ к императрице. Они каждую неделю играют в настольные игры.
– Считай это практикой. Ты можешь составить себе лучшую партию. Ищи первых дочерей благородных домов. Никогда не забывай, что ты Харконнен.
Два дня спустя Верховная Преподобная Мать сидела в отдельной каюте корабля недавно образованной Космической гильдии. В полном одиночестве, она усилием воли блокировала голоса другой памяти, которые буквально измучили ее. Она убедилась в своей силе, в правильности своего видения, и теперь будет принимать решения самостоятельно, так, как посчитает нужным, без оглядки на память Ордена. Она построит будущее таким, каким она его видит, так же, как она изменила память о жестоком злом человеке, который оскорбил ее дальнего предка. Теперь я все решаю сама.
Валя поняла моментальное изменение, наконец, постигшее ее. Это были облегчение и торжество. Вориан Атрейдес был мертв. Ее брат принят при дворе. Дом Харконненов на подъеме. Орден сестер день ото дня становится все более могущественным.
Все складывалось так, как ей хотелось, так, как она надеялась. Долгая борьба завершилась… и это было только начало.
И все же Валя чувствовала себя брошенной на произвол судьбы. Что дальше? Одна, в момент слабости на борту межзвездного корабля, Валя, наконец, тихо расплакалась, но не от печали, а от эмоционального освобождения, от радости победы, которую она одержала, и от ясной дороги, ведущей в светлое будущее неисчислимых возможностей.
Да, Вориан Атрейдес был мертв. После многих лет стыда, позора, отчуждения ее семья выйдет из тени. Ложь о трусости Абулурда, ужасная несправедливость этой лжи, померкнут, наконец, в свете грядущего триумфа. Данвис сыграет в этом решающую роль, как и его будущие потомки.
Это была всего лишь одна из ее многочисленных тайн.
89
Быть придворным при императоре Файкане Коррино или при его сыне Жюле означало нечто много большее, чем быть придворным при моем брате Сальвадоре, когда двор начал вырождаться. Когда-то принадлежность ко двору была источником гордости и символом высокой ответственности, а не способом получения удовольствий. Тогда, при Файкане и Жюле, придворные были сосредоточены на благополучии подданных, а не на стремлении к привилегиям. В мое правление организация придворной жизни приобретет большое значение; работа придворных будет направлена на всеобщее благо.
