— Договорились. Оформить вас членом клуба? Я дам рекомендацию.
— Большое спасибо, но мой бюджет вряд ли выдержит ваши членские взносы.
— Они не такие уж большие.
— Ладно, вернемся к вопросу позднее, когда я закончу дело.
— Скажите, я что, под подозрением? — вдруг спросил Джонни.
Тиббз покачал головой:
— Ни в коей мере. Просто у меня такой метод работы — полное погружение в проблему.
Джонни встал.
— Ладно, поехали. Я живу недалеко.
Коллекция Джонни Ву была много скромнее, чем у Вана Фусэна, но все предметы отменного качества. И выставил их он очень продуманно, чтобы показать лучшие стороны экспонатов. Освещение в каждом из трех шкафов было разное, в зависимости от характера предметов. Хотя Тиббзу казалось, что нефритовые шедевры и так хороши, без всяких ухищрений.
— Чем ближе я знакомлюсь с нефритом, — сказал он, — тем сильнее восхищаюсь мастерами, которые это создали. И, наверное, впервые в жизни начинаю жалеть, что недостаточно богатый, чтобы коллекционировать подобные вещи.
— Да, — согласился Джонни, — нефрит — товар не дешевый. Но учтите, сами камни большая редкость. Его добывают в небольшой провинции в Бирме, откуда в прошлом доставляли в Пекин, где работали лучшие в мире мастера. Сейчас их там мало осталось. Комми это ремесло не поощряют. А работать с нефритом трудно. Камень очень твердый и неподатливый. На вещи, приходящие из красного Китая, противно смотреть. Одна пропаганда. Я видел кое-что в магазинах в Гонконге.
— Но ваша коллекция чудесная, — заверил его Тиббз.
— Спасибо. — Ву помолчал, затем осторожно добавил: — Когда все утрясется, я намерен просить мисс Нагасима продать мне кое-что из собрания мистера Вана. Лучших вещей в этой стране не найдешь.
Вирджил удивленно посмотрел на него:
— А почему надо просить мисс Нагасима?
— Вы что, не знаете? Ведь мистер Ван недавно составил новое завещание, по которому все осталось ей, включая нефрит.
— Он вам это сказал?
— Нет, но слухами земля полнится. Вы оставите Я-Чан у меня для изучения?
— Пока не могу, — ответил Вирджил. — Это вещественное доказательство и должно храниться в полиции.
По пути обратно в Пасадену Тиббз строил разные предположения, но пока ничего определенного в его голове не выстраивалось. Слишком много элементов не хватало в головоломке, и, пока они не обнаружатся, расследование будет двигаться черепашьими темпами.
Он остановился пообедать у знакомого кафе. Знакомого, потому что знал наверняка, что здесь к цвету его кожи никаких претензий не возникнет. Несмотря на существенный прогресс в данном вопросе, пока не везде в Калифорнии к неграм относились с должным уважением. В некоторых кафе и ресторанах их появление не приветствовалось. И Тиббз подобные заведения избегал, не желая портить себе настроение.
Вскоре он вернулся в свой кабинет и вновь занялся бумажной работой. Боб Накамура выехал с бригадой в связи с вооруженным налетом на банк, и на сей раз записки на столе не оставил. Час спустя Тиббз позвонил Дону Уошберну и договорился встретиться с ним на его предприятии.
Машину Тиббза быстро пропустили во двор, а затем секретарша проводила его в кабинет Уошберна. Она удалилась и моментально вернулась с двумя чашками кофе. Для Тиббза — черный, как в прошлый раз.
Он устроился в кресле и глотнул кофе.
— Мистер Уошберн, я вынужден задать вам несколько острых вопросов. Надеюсь, вы понимаете, что это необходимо для расследования убийства Вана Фусэна.
— Разумеется, — серьезно отозвался Уошберн.
— Вы говорили, что уже имели дело с наркоторговцами, когда случилась неприятность с вашим сыном Робином.
Хозяин кабинета кивнул:
— Да, пришлось.
— Кстати, как он?
Уошберн улыбнулся.
— Хорошо. Скоро возвращается домой.
— Рад слышать. Но что касается мистера Вана, вы когда-нибудь подозревали его в причастности к наркотикам? Он ведь был вашим хорошим знакомым.
— Никогда, — отозвался Уошберн категорическим тоном. — Для меня это просто немыслимо. Все равно что заподозрить, будто какая-нибудь благочестивая монахиня вечерами подрабатывает в стрип-баре.
Тиббз помолчал.
— И все же, несмотря на вашу убежденность, существует вероятность, пусть незначительная, что Робин получал свои дозы от мистера Вана?
Уошберн удивленно вскинул брови.
— Мистер Тиббз, мой Робин видел Вана Фусэна всего один раз, когда он ужинал у нас. Да и то я не помню точно, был ли сын в тот вечер дома. Исключено.
Вирджил глотнул еще кофе и сменил тему:
— В прошлый раз вы сказали мне, что сотрудничали с бюро по борьбе с наркотиками. Задам вопрос прямо: вы работали с кетобедмидоном?
Уошберн откинулся на спинку кресла и несколько секунд барабанил пальцами по столу.
— Думаю, играть в прятки нам не нужно. Это вы знаете от сотрудников из бюро. Да, мы изготовили небольшое количество данного препарата и провели испытания. Это очень тяжелый наркотик. Его даже здесь, в лаборатории, запирали на ночь в сейф. А работающие с ним коллеги надевали маски.
Тиббз кивнул:
— Знаю. А каковы его физические свойства? Например, цвет.
— Белый.
— Порошок?
— Мелкие кристаллы.
— Он предназначен для инъекций?
— Да.
— То есть для героинового наркомана ничего нового?
— Кроме того, что последствия от приема такого наркотика много ужаснее.
— А кетобедмидон уже появлялся где-нибудь у нас, на Западном побережье?
— Такая информация строго засекречена, и вы это знаете, — ответил Уошберн.
— Да, но она мне крайне необходима для расследования.
— Хорошо, у меня нет оснований не доверять вам. Мистер Тиббз, этот ужасный наркотик недавно тут появился, и мы сильно встревожены.
— В Лос-Анджелесе?
— Да.
— Когда именно?
Дон Уошберн молчал несколько секунд, плотно сжав губы. А затем произнес спокойным, почти будничным тоном:
— Несколько месяцев назад. И прошу обратить внимание на уточнение: через три дня после появления в доме мистера Вана этой японки. Если не ошибаюсь, ее фамилия Нагасима.
Глава 9
Вернувшись в свой скромный кабинет, Тиббз достал из верхнего ящика стола блокнот, взял зеленую ручку, которой всегда пользовался в таких делах, и принялся писать. Закончил он работу на тридцать первом листке. Снял пиджак, убрал со стола все лишнее и разложил листки, как карты для пасьянса, манипулируя ими, как и положено в этой игре. То есть, подумав какое-то время, менял листки местами. В конце концов он получил некий расклад с несколькими пробелами и замер, потирая подбородок. Затем, переместив несколько листков, снова надолго задумался. Неожиданно захотелось закурить, хотя он давно бросил.
