Оникс надели нижние юбки, потом сверху — основное платье. Камни сверкали и переливались, разбрызгивая по комнате бесконечное множество разноцветных искр.
— Вы прекрасны! — умилился мастер. — Самая прекрасная основа для моего наряда, что мне довелось увидеть!
Оникс горько усмехнулась. Какая насмешка! Даже для этого человека она всего лишь оболочка, кукла, на которую он шьет платья. Настроение окончательно испортилось.
И дальнейшие приготовления она принимала уже почти равнодушно, не обращая особого внимания ни на мастериц, заплетающих волосы и укладывающих косы вокруг головы, ни на прислужниц, обувающих на ноги бархатные туфли, также сияющие камнями, ни на восторженные и восхищенные лица.
Она думала лишь о кольце, что было спрятано под кроватью, потому что Оникс слишком боялась, что его отберут. И сейчас она не знала, как достать его.
Или лучше сделать это после церемонии?
Оникс нервничала, не зная, как поступить и на что решиться.
Когда тень центральной башни Темного Града коснулась своим острым концом черты на площади города, раяне пристегнули к плечам шлейф и надели на лицо церемониальную маску.
И Оникс вздохнула. Маски надевают три раза в жизни. При рождении, чтобы духи не позавидовали новой жизни. При бракосочетании, чтобы не посягнули на счастье молодых. И после смерти, знаменуя, что все равны и одинаковы у Сумеречных Врат.
Ее маска была роскошной — сияющей и безумно дорогой, но раяна с горечью подумала, что, возможно, маски стали надевать юным невестам, чтобы никто не видел их слез.
Она расправила плечи и сквозь прорези осмотрела застывших в благоговении прислужниц.
Плакать она точно не станет.
И пройдет по дворцу в этом роскошном платье, а после… После вернется в эту комнату и исчезнет из дворца.
* * *
Храм Небесных Заступников возвышался рядом с дворцом. И, кажется, здесь собрались все жители Темного Града. Оникс испуганно сжала ладони, осматривая сотни людей, что ожидали приближения невесты Светлейшего. В памяти еще слишком живы были картины того, как в нее кидали камни с грязью, и девушка содрогнулась, готовясь к подобному.
К храму они с Ошаром шли порознь — по обычаю брачующиеся встретятся уже внутри. Вдоль коридора из живых людей стояли стражи, щитами отгораживая проход от горожан. И раяна вздрогнула, понимая, что по этому проходу ей придется пройти одной.
Оникс глубоко вздохнула. Повисла тишина, словно и не было у дворца сотен людей, лишь звенели хрустальные колокольчики, отгоняя злых духов архара.
Раяна поставила ногу на бархат дорожки, усыпанной зерном и лепестками.
И люди взорвались криками, от которых она испытала настойчивое желание повернуть обратно, спрятаться, исчезнуть. Правда, на этот раз никто не кидал в нее камни, люди улыбались, их лица горели восхищением.
— Оникс! Оникс! Оникс!
Ее имя неслось над дворцом, отражалось от каменных стен храма и путалось в реющих стягах. Раяна медленно двинулась вперед, и стража слаженно подняла щиты, образуя стену из металла. Краем глаза Оникс увидела фиолетовый плащ императорского мага, Льен что-то шептал, стоя в стороне. Значит, над дворцом установлена и магическая защита. Конечно, псы и маги сделают все, чтобы защитить своего владыку.
Маска затрудняла девушке обзор, да и идти в тяжелом наряде оказалось не так-то просто! Словно на плечи раяны положили несколько тяжеленных мешков. Даже чтобы просто стоять ровно и не шататься, ей приходилось прилагать усилия!
Нет, верно, эти маски надевают для того, чтобы никто не видел закушенных до крови губ!
У ступенек храма ее ждал высокий мужчина в черном, знак Цитадели тускло серебрился на его груди. Оникс привычно вздрогнула при виде этой формы. Сумеречный пес. Раяна помнила его: тот самый, что связал ее арканом, когда магистр пытался просмотреть ее воспоминания. Один из советников владыки, Ингор Баристан — кажется, так его имя.
— Позвольте проводить вас к жениху, Оникс, — Сумеречный протянул ей руку. Раяна посмотрела на его ладонь. В перчатках. Даже сейчас никто не рисковал прикасаться к ней. Пусть она выходит замуж за владыку, пусть станет повелительницей, но мужчины боятся к ней прикасаться. Устоявшееся мнение о раянах не так-то просто искоренить.
Но она лишь положила ладонь на его руку.
— Благодарю.
Сумеречный кивнул и развернулся. Толпа вновь взорвалась криками. Оникс подняла голову.
На балконе храма стоял Ошар, еще без маски. Он улыбался, рассматривая толпу, золотой церемониальный наряд переливался, затмевая сияние светила. Ну конечно — Светлейший Владыка. Солнце их империи в ожидании своей невесты-луны. Золото и серебро сойдутся в храме и станут едины.
Проклятый цветок, если бы не он, раяну оставили бы в покое!
Оникс встряхнулась, отвела взгляд от сияющего Ошара и решительно ступила под сень храма.
Внутри уже не было обычных горожан, здесь присутствовали лишь сливки общества. Впервые Оникс увидела так много родовитых и влиятельных людей. Мужчин, что владели огромными территориями, замками и целыми городами, женщин, что смотрели свысока, пряча за бесстрастностью презрение. Роскошные наряды ослепляли, своды храма казались бесконечными, а от множества людей стало нечем дышать. С вечера во рту у Оникс не было ни крошки, за всеобщей суетой покормить будущую повелительницу никто не соизволил. Она слегка покачнулась, оперлась на руку Сумеречного. Баристан бросил на нее быстрый взгляд.
— Все в порядке, — чуть слышно прошептала Оникс.
У алтаря стоял, раскинув руки, жрец, Ошара не было. Конечно, это ей придется ждать явления владыки. Сумеречный довел ее до ступеней и отошел в сторону. Раяна медленно поднялась, развернулась лицом к придворным. Как раз вовремя, на лестнице показался Светлейший. Он спускался в торжественной тишине, ослепляя золотом наряда. Торжественный церемониальный хитон закрывал фигуру владыки, жесткая ткань, усыпанная камнями, тихо шелестела по мрамору. Алая маска закрывала лицо Ошара, и раяна вздрогнула, глядя на него.
Придворные разом склонились в поклоне, приветствуя своего правителя. В звенящей тишине храма он дошел до алтаря и остановился в нескольких шагах от Оникс. Жрец снова развел ладони.
— Сегодня День Взлетевшего Ястреба, — торжественный голос нарушил-разорвал тишину. — День, в который солнце возвращается в наши земли. И в этот день небесные заступники благословляют союз Светлейшего владыки и той, кого он выбрал в пару…
Голос все звучал и звучал, тихо звенели хрустальные колокольчики, давил на плечи роскошный наряд, а Оникс стояла, сцепив ладони и пытаясь удержать тошноту. Жрец говорил об ответственности, о сложном выборе, что сделал их повелитель, о великой чести, что оказана раяне, а ей хотелось закричать… Она не склонна была мечтать о том, чего никогда не случится, но, как и все девочки, иногда Оникс грезила. Представляла себя, конечно, не в центральном храме империи, а в какой-нибудь скромной часовне с одним служителем. И маска на ней была обычная, из сыромятной кожи, собственноручно разрисованная краской… Но в тех мечтах напротив стоял кто-то, кого она любила… Любила всей душой и сердцем, смутный образ, неузнанный, но такой желанный. Глупые мечты нищей девчонки из Обители Скорби. Перед глазами поплыло…
