Несмотря на предупреждение Ники, Джонни верещал, когда его тянули в воду. Правда, он делал вид, что не боится, а просто дурачится, но упирался всерьез. К тому же он был в слишком широких полосатых (словно из восточного халата скроенных) трусах, которые съезжали — их приходилось поддерживать.
— Вот уж не думала, что джинны такие боязливые, — сказала Ника.
— Я ведь не морской джинн, а сухопутный! — заспорил Джонни. Как маленький мальчик, которого в чем-то упрекнули незаслуженно. — У меня не было времени на ку-панье-бултыханье...
— Ну так пользуйся случаем, учись, — посоветовал Максим.
— Ай!.. Я боюсь...
— Все сперва боятся, — объяснил Владик. — А ты привыкай. Сперва погрузись с головой...
— Ничего себе «с головой»! Вода нальется в уши!
— А ты их на первый раз заткни. И нос тоже. Вот так... — Владик отдал Нике очки, большими пальцами зажал уши, а мизинцами ноздри. И гнусаво продолжил: — Набери воздуха, зажмурься и — с головой в воду... Смотри! — Он присел, исчез под водой, выпустил пузыри. Выскочил на поверхность. — Понял, как надо?
— Ага... — Джонни тоже отдал Нике очки, повыше поддернул трусы, «закупорил» уши и нос, как Владик. Потом надул живот, присел с размаха и выскочил из-под воды через две секунды. — Ну как? Получилось у меня?
— На первый раз неплохо, — слегка покривил душой
Максим. — А теперь ложись животом на воду. Я буду тебя держать, а ты махай руками и ногами, чтобы не погружаться... Да не хватайся ты за трусы, не уплывут...
Джонни добросовестно молотил конечностями по воде. Но когда Максим пытался отпустить его, снова начинал верещать.
— Подождите, я придумала! — воскликнула Ника. Выскочила на берег, пошарила в брошенной там одежде и с зажатыми в кулаке пятирублевыми монетками побежала к пляжному киоску. И скоро пошла обратно, надувая на ходу зеленый резиновый круг, с какими плавают малыши.
— Вот! Надевай! С ним не потонешь, даже если захочешь!
С кругом Джонни быстро обрел уверенность. Кувыркался в воде, плавал в размашку, подымал фонтаны брызг, дурачился и визжал от радости...
Наконец они выбрались из воды и упали животами на горячий песок. Джонни отфыркивался и шумно дышал.
— Кажется, мы тебя замучили, — виновато сказала Ника.
Джонни подскочил:
— Ни чуточки не замучили! Наоборот! Я и не знал, что это так здорово — быть мальчиком!
— Ну так оставайся таким навсегда! — простодушно посоветовал Владик. — Кто тебе мешает?
Радость Джона Кукунды поугасла.
— Я не имею права... У джиннов куча правил и запретов. Я должен сохранять волшебную силу, чтобы исполнить единственное желание тех, кто меня освободил...
— А когда исполнишь... что дальше? — осторожно спросила Ника.
— Дальше — пф-ф! Исчезну с ваших глаз и полечу в звездные пространства набираться новых сил. Такая у нас, у джиннов, судьба, что поделаешь... — Джонни старался говорить беззаботно, однако видно было, что ему сделалось невесело.
Ребята отвели от него глаза и стали смотреть в песок. Будто были виноваты...
— Пора обратно, — насупленно сказал Джонни. — Заклятие кончается. Вот превращусь тут в глобус с ножками, весь народ сбежится...
Когда они вернулись на яхту, сперва показалось, что она пуста. Но Владик заглянул в кубрик и увидел, что отец, Жора, Макарони и дядюшка Юферс сидят у стола и о чем то озабоченно беседуют. Он махнул рукой друзьям: давайте, мол, на корму.
В кокпите не было никого.
Джонни со вздохом оглядел себя с головы до ног, вздохнул и решительно сказал:
— Ну ладно, поиграли, и хватит. А то вся магия истратится не туда, куда надо... — Он надул щеки, тряхнул руками и тут же сделался прежним — шаром с цилиндром на макушке, с тонкими ножками в лаковых башмачках. Только вместо узких брючек на нем были яркие полосатые трусы — те, в которых он резвился на пляже. Кукунда недоуменно посмотрел на них и махнул рукой: наплевать, мол...
Он обвел ребят взглядом — уже не Джонниным, а «джинниным», нетерпеливым и слегка капризным:
— Ну, в общем, такие дела. Давайте ваше желание. Мне пора. Еще увидит кто-нибудь, подымется шум...
— Ох, мы еще не придумали! — вспомнил Владик. — Да, ребята? Гуляли, дурачились...
— Ну вот, я так и знал! — Кукунда был раздосадован, будто сам он не развлекался недавно с друзьями. — Сейчас начнется волынка...
— Ну, Джонни... то есть господин Кукунда! — взмолилась Ника. — Не сердитесь, мы сейчас сосредоточимся!
— Надо узнать, как там дела, — рассудительно сказал Максим и кивнул на вход в кубрик. — Когда придется прощаться с яхтой? Владик, ты спросил бы у отца, выяснил обстановку...
— Я сейчас... — Владик скатился по трапу внутрь.
— Не понимаю, чего мы ждем. — Кукунда нервно переступил башмачками. — Думайте скорее.
— Мы должны сначала выяснить ряд обстоятельств, — веско проинформировал Кукунду Максим. — Чтобы сориентироваться. Подождем еще минуту... Владька, как дела?
Появившийся Владик понуро сел на палубу.
— Клянусь Жориным дедушкой, дела хуже некуда. Хозяин отказался принимать яхту, потому что опоздали. Папа сказал, что теперь мы в долгах по самую макушку...
— Но, может быть, нас выручит коллекция? — с жалобной надеждой вмешалась Ника. — Папа же говорил...
— Я сказал про коллекцию, — вздохнул Владик. — А папа разозлился. «Хватит, — говорит, — забивать головы детскими сказками про медяшки»...
— Вот теперь все ясно, — с удовольствием произнес Максим.
— Что? — разом повернулись к нему Владик и Ника.
— Ясно, какое желание. Формулирую точно. Господин Кукунда, слушайте. Нам необходимо, чтобы коллекция капитана Румба была продана музею за сумму, которая покроет долги капитана и экипажа «Кречета». И чтобы она позволила решить другие вопросы: купить корабельному Гоше парусник для жилья, велосипед брату Макарони, новую квартиру Нике и ее папе. А дядюшке Юферсу выкупить таверну «Долбленая тыква»... и... чтобы осталось еще всем кое-что для будущей жизни... Все согласны?
— Ага... — выдохнули Ника и Владик, изумленные всеобъемлющим содержанием и четким изложением желания (а Владик на всякий случай достал из кармана и сжал в кулаке медную пуговицу с арабской вязью).
— Можно было бы и покороче, — проворчал Кукунда. — И так все ясно... Ладно, приступаю... В общем, спасибо за компанию, хорошо было с вами. И прощайте. Как только желание будет принято к исполнению, я улетучусь, не успеете помахать руками...
Джинн Иекокконан Коканд-ибн-Даххар Кукунда сел, скрестив ножки (они совсем спрятались под шаром). Поднял перед носом вытянутые вверх указательные пальцы. Замер (Владик, Ника и Максим тоже замерли). Между кончиками пальцев Кукунды проскочила похожая на крошечную молнию искра. И еще... И еще... Ребята перестали дышать.
