Книга Рыжее знамя упрямства, страница 134. Автор книги Владислав Крапивин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Рыжее знамя упрямства»

Cтраница 134

Он чуть улыбнулся:

— Тогда ладно… Только смело не надо. Я ведь должен стрелять в Гнева с перепугу. Увижу и сразу — бах!.. Женя, а стрелять придется из рогатки?

— Что ты! Из револьвера! Петруша обещал принести очень похожий на настоящий, грохает специальными патронами.

Мне кажется, Томчика это не обрадовало. Он потоптался на паркете своими ботинками с пуговками, подергал галстук матроски.

— Томчик, что случилось? — опять сказала я.

— Нет, ничего… так. Это потом…

Иногда к нам на съемки заглядывал сам директор Дворца Федор Федорович Истомин. Был он пожилой, с седоватыми усами, худой и со спортивной выправкой. Еще бы, мастер спорта по туризму. Правда, сейчас он в походы ребят не водил, хватало забот с дворцовыми делами… Оказался он и на съемке в парке, когда Дмитрий Витальевич изображал дядю Мунка. Они узнали друг друга, поговорили, посмеялись даже о чем-то. После этого Федор Федорович стал приглядываться к нашей “творческой группе” внимательнее.

Петруша однажды шепнул нам, что хочет уговорить директора сняться в роли капитана Беринга.

— Думаю, не откажется. Там дела-то на пятнадцать минут!

В самом деле! Том палит в идола, тот рассыпается, на выстрелы вбегает отец, мальчик бросается к нему:

— Папа я убил этого Гнева!

Отец подхватывает его на руки…

Вот и все.

Мне тоже казалось, что директор согласится. Ведь согласились же Варвара Мстиславовна и Дмитрий Витальевич! А у Федора Федоровича роль всего в несколько слов, никакого труда. К тому же поглядывал на нас директор с симпатией.

Только плохо, что съемки застряли из-за идола.

А в середине ноября мы увидели, что директор ходит насупленный и молчаливый. И скоро стало понятно — почему. Опять пошли слухи: Дворец отберут…

Дворцовые тайны
1

Впрочем, на этот раз были не слухи уже, а конкретнаяинформация . Взрослые работники Дворца теперь не скрывали от ребят, что скорее всего придется переселяться “кому куда”. В районные детские клубы…

Об этом писали и газеты. Об этом говорил в “Новостях” и мэр города, разводил перед телезрителями руками:

— А что мы можем сделать? Дворец не городская, а федеральная собственность, есть распоряжение из столицы…

Наконец высказался по этому вопросу и сам ППЦ — генерал-лейтенант Петровцев. Правда высказался не конкретно, а так, вскользь.

— Определенные силы, — сказал он, — заинтересованы, чтобы концентрировать внимание на “дворцовой” проблеме. Это позволяет им дискредитировать идею укрепления стержня централизованной власти. Конечно же, они действуют не в интересах детей, а в собственных интересах. Мне Дворец не нужен. Мне просто нужно место для нормальной работы. Этого требует и Москва. Где именно городские власти найдут такое место — их забота. Уверен, они специально нагнетают обстановку, чтобы показать: смотрите, какой деспот этот столичный посланец. А у меня масса проблем, и проблема резиденции среди них — вовсе не самая важная. Необходимо стабилизировать экономику региона…

Во как солидно и по-научному!

— Врет, — сказала я. — Все знают его слова: “Это мне подходит. Лучшего места в такой дыре не найти”.

Мы смотрели телевизор на кухне. Старенький, портативный, черно-белый. Лет десять назад его подарили папе на день рождения. Мы этот “скворечник” любили и включали даже чаще, чем цветную “Айву”, стоявшую в большой комнате.

Был вечер, мы поужинали и пили чай — мама, я и дядя Костя, который опять “заглянул на огонек” (а Илюха, конечно же, снова где-то покорял компьютерные пространства). Генерал Петровцев с маленького экрана рассказывал нам о трудностях, которые встретили его, Полномочного представителя центра, когда он появился в наших краях. Он не все время говорил по-казенному. Иногда переходил на доверительный, домашний такой тон. Мама сказала:

— А внешне он вполне симпатичный. Есть в нем определенный аристократизм…

— В училище говорили, что он похож на Тухачевского, — усмехнулся дядя Костя.

— Вы вместе учились? — удивилась мама.

— Не вместе. Я только поступил, когда он был уже на пятом курсе. Выпускники не жаловали вниманием “салаг”, но Петровцев иногда снисходил. А мною он заинтересовался, когда узнал, что земляки. Приглашал иногда к себе в комнату… Ну, там бутылочка, закусочка. Старшекурсники жили почти как офицеры, строгостей не много… Сидели, вспоминали знакомые места. Оказывается, в детстве мы обитали на соседних улицах. Правда, не были знакомы. Он-то был тогда уже старшеклассник, а я малявка…

— Разве он из нашего города? — не поверила я

— Да нет же, это было не здесь, а в Дмитрове, под Москвой, я жил там с отцом. Сюда-то я приехал после восьмого класса… Валя, помнишь, как мы познакомились?

— Еще бы! Ты мне подмигнул и сделал пальцами “козу”. А я подумала: большой, а такой глупый и нахальный!..

— А я был воплощенная скромность, — опять вспомнил детство дядя Костя. — Кстати, я и в училище был таким. Верховцев однажды сказал: “Ерохин, ты и в генералах будешь краснеть при мужских анекдотах?”… Но, как известно, я в генералы не вышел, и слава Богу. А он — вот… Не пойму только, зачем он перешел из армии в МВД? Может, из-за кавказских событий? Ему там крепко не повезло однажды…

— Про это даже в песенке есть, — вспомнила я.

Крах терпел он много раз.
Дал пинка ему Кавказ,
И в реформе он военной
Выше копчика увяз…

— Женя… — на всякий случай сказала мама. Наверно, ей показалось, что про “копчик” это неприлично. А дядя Костя согласился:

— Да, и в комитете по реформе ему не повезло. То ли проявил излишнюю инициативу, то ли наоборот… А что касается Кавказа, там пинки получали многие. И получают. Дело, видимо, бесконечное… Петровцев же, надо сказать, в чисто человеческом плане всегда был неплохой мужик. Однажды, когда я командовал ротой и на меня накатали в штаб округа очень даже неправильное письмо, он крепко выручил меня. По старой памяти. Правда с некоторой барственной интонацией, но помог. Был он тогда полковником…

— Если он неплохой, чего тогда Дворец хочет оттяпать?

— А вот поди ж ты, — развел руками дядя Костя. — В училище собственное детство вспоминал с этакой размягченной улыбкой, а сейчас… Неисповедимы пути… Может, правда, потерял ориентиры под грузом проблем?

2

Не знаю, много ли проблем было у генерал-лейтенанта, а директор Дворца под ними совсем согнулся. Ходил по коридорам ссутулившись и, когда здоровались, вздрагивал и отвечал с виноватой улыбкой.

Но, видимо, он еще не совсем сдал позиции. Мы в этом убедились однажды вечером, когда пошли к нему в кабинет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация