Кисти Лив были зажаты в какой-то серебристый ящик, намертво привинченный к полу. Рот её был завязан. Она повернула голову к Ворфу и Трой, большие её глаза казались огромными на смертельно бледном, блестящем от пота лице.
Аудун стоял на коленях, голова его была заключена во что-то наподобие клетки. Ему не завязали рта. Это было ни к чему. Когда Ворф видел смерть, он узнавал её.
Ворф двинулся было вперёд, но солдаты преградили ему путь. Он не мог прорываться к капитану силой – Баша стоял у контрольного пульта. Клингон не знал, сколько нужно времени, чтобы с помощью этих приспособлений убить человека. Может, достаточно будет ещё одного нажатия кнопки или пререключения рычажка, чтобы убить капитана. Он не мог рисковать. Необходимо было срочно что-то придумать. Восприятие его замедлилось; ему казалось, что в его распоряжении неограниченно долгое время. Надо было завести разговор, протянуть время до прихода Таланни. Ибо теперь Ворф знал, кто убийца. Он только не мог этого доказать.
Наблюдатель за столом встал по стойке смирно.
– Посол Федерации оказывает нам честь своим присутствием.
При этих словах Баша обернулся к ним. Он был в маске, но Ворфу не надо было видеть его лица, чтобы узнать его.
– Я не знал, что генералы сами выполняют работу палачей, – сказал Ворф. Его голос звучал ужасающе спокойно. Трой встала рядом, коснулась его руки.
– Говорите свободно, советница, мы среди друзей, – сказал Ворф. Он не мог не почувствовать иронии собственных слов.
Трой вопросительно взглянула на него, затем кивнула. Она поняла: они тянут время. Они не могут приказать солдатам сложить оружие. Таланни может. Если удасться продержаться до её прихода.
Пикард висел на удерживающих его верёвках неподвижный, восково-бледный. Лишь прерывистое дыхание свидетельсвовало, что он ещё жив.
– Я чувствую страх, панический страх, я спешу, очень спешу что-то сделать. Мне могут помешать. Не пытки, не казнь – что? Я не знаю.
– Что Вы там бормочете, целительница, – сказал Баша. – Я не хочу, чтобы Вы смотрели, как умирает ваш капитан. Это было бы жестоко, а мы не жестоки.
– Что Вы скрываете, Баша? – негромко спросила Трой, делая шаг к нему. Она намеренно назвала его просто по имени, без титула. – Чего Вы боитесь?
Ворф не задавался вопросом, что она делает. Он просто шагнул следом, выжидая. Часовые расступились, пропуская их. Может, дело было в словах Трой, может, в уважении к её дару. А может, в том, что они не предпринимали никаких враждебных действий. Ворф положился на Трой.
– Не понимаю, о чём это Вы, целительница. Я ничего не боюсь. Я воин. – Но внимание его было отвлечено. Повернув голову, он взглянул на Лив.
– Это ваша последняя возможность выяснить, являются ли они единственными заговорщиками, или у них есть сообщники. Насколько я понимаю, именно для этого вы и подвергаете заключённых пыткам, чтобы они выдали сообщников. Зачем же ей заткнули рот? – спросила Трой.
– Чтобы она не могла подбадривать остальных.
Лив издала невнятный звук, отчаянно пытаясь высвободить руки. По руке её текла струйка крови.
– Думаю, она готова заговорить, генерал, – сказала Трой. – Ваша тактика сработала. Она достаточно напугана. – Повернувшись к Баше спиной, Трой направилась к связанной женщине. Она медленно протянула руку, чтобы развязать её рот.
– Нет! – крик.
– Но она готова рассказать правду, Баша.
– Нет! – Он бросился вперёд, прямо на Трой. Ворф с размаху ударил его кулаком в лицо. Схватившись за лицо руками, генерал пошатнулся, сделал шаг назад. Баша сорвал маску. Из носа текла струйка крови.
– Убейте их, убейте их всех!
Солдаты разом двинулись вперёд. Они не сомневались в приказах. Ворф почувствовал, как вскипают гнев, отчаяние, беспомощность. Горячая волна поднялясь из живота в грудь, хлынула в плечи, в руки. Он издал крик, на миг приковавший солдат к месту. А потом Ворф врезался в них.
Схватив в охапку одного из солдат, он швырнул его в остальных, расчистив пространство перед собою. Он ударил кулаками в два закрытых масками лица, и оба солдата пропали из поля зрения. Солдат вцепился ему в руку, и Ворф поднял его в воздух. Что-то сильно ударило его сзади по голове. Он стремительно обернулся, взмахнув всё ещё висящим на руке солдатом. Другой солдат стоял у одного из орудий пытки, держа в руках оторванный от него обломок.
Ворф выхватил этот обломок у него или у неё из рук, и обрушил на солдат. Раздавая удары налево и направо, он прокладывал себе путь к капитану.
Вопль перекрыл шум борьбы. Пикард снова был обьят голубым пламенем. Баша стоял за пультом, предоставив своим людям сражаться без него.
Ворф удвоил усилия, расшвыривая солдат, сокрушая всё, что вставало на пути. Пикард, привязанный к раме, дёргался и извивался, как сломанная марионетка.
Громыхнул выстрел. Из пульта посыпались искры. Баша отдёрнул руку, словно словно её обожгло.
– Прекратите!
Сражающиеся разом обернулись ко входу и увидели вооружённых солдат во главе с Таланни.
– Прекратить. Это приказ.
Орианцы готовы были повиноваться, но тут Баша закричал:
– Нет, они пришли, чтобы спасти своего капитана. Вы должны остановить их!
– Муж мой, эти люди – посол Федерации и его советница. Ты не можешь так просто напасть на них. Мы уже имели дерзость вынести смертный приговор первому послу Федерации. Не совершай ещё большей ошибки.
– Я не позволю, чтобы меня допрашивали, в особенности, чтобы допрашивала моя жена.
– Если не я, то кто же, Баша? – Сопровождаемая солдатами Таланнни вошла в зал.
– Ты не понимаешь.
– Думаю, что понимаю, – устало произнесла она. – Ты убил Алика.
– Что ты говоришь, Таланни?
Трой развязала рот Лив. Женщина всхлипнула.
– Я же не знала, что он воспользуется этим, чтобы сорвать мирные переговоры. Я же не знала!
– Вы не знали, что посол Федерации использует вашу подлую технологию, чтобы совершить убийство! – сказал Баша.
– Нет, не он. Это Вы убили!
– Лгунья, подлая лгунья! – С искажённым от гнева лицом он кинулся к ней.
– Она говорит правду, – сказала Трой.
– Вы скажете что угодно ради того, чтобы спасти своего капитана.
– Почему ты лично совершаешь казнь, муж мой? – спросила Таланни.
– Это важные преступники.
– Почему, Баша?
– Я просто не хотел никаких ошибок при их допросе. Посол сказал, что и его лейтенант, и целительница знали о его намерении убить Алика.
– Кто-нибудь ещё слышал это? – спросила Таланни. – Олон, Вы телохранитель моего мужа и находитесь при нём неотлучно. Посол назвал кого-нибудь?
