Гейнор явно перетрусил. Еще бы — у него на глазах тихий кузен Ульрик превратился в надменного, безжалостного убийцу. Ни к чему подобному он, разумеется, готов не был. Кинжал Клостерхейма незаметно исчез. Капитан СС таращился на нас с таким видом, будто на него снизошло озарение. Клостерхейм видел, как Эльрик пробежал сквозь Гейнора, как он вбежал в меня. Он знал, что теперь во мне два человека, и потому боялся меня.
Меч рвался из руки, желая убивать, убивать, убивать. Мало того, понемногу он заражал этим желанием и меня самого. Я пока сопротивлялся, однако клинок становился все настойчивее.
— Ариох! — выкрикнул я. — Ариох! — на вкус это слово было точно изысканнейшее вино. Наверняка мысль Эльрика: для него все слова имели особый привкус, а музыка обладала цветом.
— Здесь он тебе не поможет, — сообщил Гей-нор, который, похоже, успел прийти в себя. — В Мо-Оурии он бессилен. Здесь правит Порядок.
Когда Гейнор положил лук на землю, я усилием воли подчинил себе меч и вложил его в самодельные ножны.
По-моему, Гейнор, сам того не желая, сказал больше, чем собирался. Если я правильно понимаю, его сверхъестественным союзникам доступ в Мо-Оурию тоже заказан? У города есть некая дополнительная защита?
— Бессилен, пока город не захвачен, — бросил я наугад.
Гейнор вскинул голову. Он быстро сообразил, где именно допустил промашку, и на его губах возникла кривая улыбка. Ну конечно, он пробрался в город в сопровождении нескольких человек, не рассчитывая на помощь союзников. В смелости ему не откажешь — отправиться за Равенбрандом в компании Клостерхейма, не имея иной поддержки!
— Ты догадлив, кузен, — процедил он.
— Недаром учился, — откликнулся я, — да и сны помогли. Я прибыл сюда по зову крови, принц Гейнор. Иначе ты бы меня не встретил.
— По зову крови?
Ну вот, запутался. Эльрик и Ульрик, Ульрик и Эльрик: где чьи воспоминания, где чьи слова? Надо быть осторожнее…
Внезапно мои ноздри уловили знакомый древний пряный запах. Я позволил себе оглядеться.
Заметив, что я отвлекся, Гейнор сделал несколько быстрых шагов назад, чтобы оказаться вне досягаемости моего клинка. Потом крикнул, замахал руками. Клостерхейм выхватил свой меч и кинулся к начальнику. Я усмехнулся. Приятно, когда жертва сопротивляется. Моя левая рука легла на ножны и крепко их сжала — теперь, если понадобится, мне не составит труда извлечь Равенбранд. Кстати сказать, клинок снова тихонько заурчал, как бы отзываясь на смену моего настроения.
Слух мой стал гораздо острее, нежели у прежнего Ульрика фон Бека. Я различил отдаленные шорохи — будто волоклись по земле грузные тела. Что ж, на сверхъестественных союзников Гейнор не рассчитывал, зато труги явно были неподалеку. Я переоценил своего кузена, решив, что он посмел явиться в Мо-Оурию вдвоем с Клостерхеймом. Вон они, подбираются со всех сторон… Гигантских кошек бояться было нечего, так что труги без опаски последовали за Гейнором. Уродливые они все-таки, никакому Босху таких тварей не придумать. Труги жадно принюхивались и фыркали в предвкушении кровавого пиршества. Помнится, кто-то из офф-моо назвал их каннибалами.
Я засмеялся.
— Какая ирония, господа! — провозгласил я. Мимолетное движение — и меч снова у меня в руке. По всей длине лезвия руны словно налились пламенем. Сталь вибрировала и стонала. Крадучись, по-кошачьи, я двинулся к Гейнору с Клостерхеймом, потом перешел на бег. Меч так и норовил выпрыгнуть из руки. С Равенбрандом, воедино с моим двойником, я чувствовал небывалый прилив сил. Мой смех раскатился по подземелью, отдаваясь громовым эхом.
Гейнор отдал приказ нападать. Я приготовился. Дубинки и топоры полетели в меня со всех сторон. Я без труда уклонился от них, проскользнул под смертоносным дождем, наслаждаясь новоприобретенными инстинктами и собственной ловкостью. Вскоре вокруг меня образовалось свободное пространство. Труги отступили, но продолжали принюхиваться; я видел, как раздуваются их ноздри. Глаза им ни к чему. У них есть нюх — и на их стороне численный перевес. Сейчас Гей-нор снова пошлет чудовищ вперед, и тогда… Тогда они просто задавят меня своими тушами.
Черный клинок уже не стонал, а завывал. Этот меч, который я называл Равенбрандом, а мой двойник — Бурезовом, всячески давал мне понять, что не войдет в ножны, пока я не смочу его в крови. Песни голодного клинка вторил тихий перезвон хрусталиков наверху. Да, этот меч не знал удержу. В прежние времена он сокрушал целые армии. Ему требовалась пища. Он алкал плоти и крови.
Что ж, я не стану его неволить. Пусть напьется крови, пусть поглотит вражеские души. И напитает меня энергией для следующего заклинания.
Глава 4
Оба-двое
Гейнор выкрикнул приказ, и чудовища набросились на меня. Мгновение спустя они отхлынули, а я прыгнул вперед. Меч словно ожил. Повинуясь собственным желаниям, он наносил удары, оставляя в воздухе кровавые полосы, разрубал плоть и кость, проходил насквозь, выпивая души. И каждая погибшая душа через клинок отдавал мне свою жизненную силу. Честно говоря, драка даже начинала мне нравиться. Я прорубался сквозь толпу тругов туда, где стояли Гейнор и Клостерхейм, — на дальний край площади, откуда они науськивали на меня своих псов. Я проложил тропу, выкосил ее, как если бы передо мной были не живые существа, а высокая луговая трава. Гейнор невольно попятился.
Боится. Мне не привыкать к этому страху. Все люди меня боятся. Презренные трусы! Во мне самом не было и капли страха, ибо откуда ей взяться в истинном мелнибонэйце! Мои предки правили миром десять тысяч лет. Они основали Молодые королевства, от которых и пошли люди, и определили их жребий. Мой народ старше, мудрее и гораздо жестокосерднее людей. Нам неведомы слезливые манеры тех, кто едва ли превзошел разумностью обезьян. Я их презираю!
Я — мелнибонэец древнего рода. Когда меня обучали колдовству, мне довелось пережить ужасы, каких эти людишки не видели в самых своих кошмарных снах. Среди моих союзников — повелители элементалей и владыки Хаоса. Я могу воскрешать мертвых. Моя воля — закон для любого живого существа, и никакой враг не устоит против моего черного клинка.
Я — Эльрик Мелнибонэйский, последний в роду чародеев-императоров Мелнибонэ, Принц Развалин, повелитель погибших. Меня прозвали Изменником и Убийцей Женщин. Куда бы я ни шел, меня везде боятся и стараются ублажить — даже те, кому я ненавистен, ибо мое могущество не снилось никому из смертных.
У меня нет и не может быть соперников. Был один-единственный — сородич, дома, на Мелнибонэ. Моя семья сохраняла свою власть на протяжении тысячелетий, лелея древние знания и непрестанно заключая новые союзы с Хаосом. Нашими покровителями были князья ада, и первый среди них — Ариох, владыка мириадов сверхъестественных миров. Ему под силу было уничтожить все эти миры. Вот к каким существам обращались за подмогой мои родичи. Вот благодаря чьей помощи горстка мелнибонэйцев могла править миром десять тысяч лет. Мы бы наверняка правили и дальше, когда бы я не предал свою кровь и не обрек себя на вечное изгнание.
