Подготовку к атаке Кайфат начал с пробуждения портала. Здесь ничего необычного не случилось: вместо получения стабильного ростового пространственного прохода в воздухе появилось небольшое окно, контуры которого постоянно дрожали и стремились то соприкоснуться друг с другом, то, наоборот, разлететься в стороны. К’ирсана устраивал любой исход. В первом случае портал бы схлопнулся, породив волну искажений, и для целей Кайфата нужно было бы лишь задать им направление и как следует усилить. Во втором же портал вывернулся бы наизнанку и «выстрелил» теми же самыми искажениями, но в какую-то одну сторону. Процесс здесь был несколько менее управляемый, однако сложность не выходила за рамки способностей императора-мага.
К’ирсан выбрал второй вариант и принялся спешно где-то разрушать, а где-то, наоборот, фиксировать скрепы реальности вокруг подрагивающей рамки перехода. В основном работа над заклинанием шла гладко, без особых проблем, но обнаружились и непривычные даже для Кайфата вещи. Кое-где в ткань пространства требовалось не помещать, а буквально впечатывать необходимые здесь и сейчас Истинные знаки, что предъявляло к магу особые требования. Чародей не просто должен был уметь колдовать, но обладать способностью менять реальность одной лишь волей. Тем, что нуждалось не столько в тренировках, сколько в закалке в горниле жизненных испытаний! И вот с этим у многих магов неизбежно могли возникнуть проблемы… У многих, но не у К’ирсана Кайфата! Потому как только воля, что крепче гномьей стали, и позволила ему не сдохнуть по пути и стать тем, кем он являлся сейчас. И если успешность создания каких-то чар зависела лишь от упорства и стойкости духа, то разве мог он потерпеть неудачу?!
…Кайфат сам не заметил, когда его многочисленные усилия принесли результат и внезапно разрушившийся портал стал источником рвущего реальность силового потока. Потока, который устремился к заданной цели, разрушая все встречающиеся на его пути преграды реального мира и… истончая границу с иными планами бытия! Адский пес, заботливо вскармливаемый К’ирсаном, сорвался с поводка и оказался гораздо сильней, чем планировалось создателем. И хорошо это или плохо, предстояло выяснить в ближайшее время.
Как-то повлиять на выпущенную на волю стихию К’ирсан больше не мог. Все, что ему оставалось, это напряженно следить за быстро растущей цепочкой пространственных разрывов. Которые прежде, чем достичь Фердинанда, прошли через несколько домов, одну улицу, половину дворцовой площади и… еще чуть дальше, затронув развалины Пирамиды. Оставленный магией Логов след выглядел как полоса белого песка, над которым дрожал воздух и плыли цветные пятна.
Однако в данный момент К’ирсана волновали не последствия применения разрушительной волшбы, а судьба Фердинанда. Поэтому едва успев стряхнуть с себя тенета Сат’тор, император-маг принялся искать взглядом своего тлантосского коллегу…
Тот обнаружился на прежнем месте. Сидел в прежней позе, держа перед собой Череп Некронда, и ни словом, ни жестом не показывал, что его хоть как-то затронула пронесшаяся через него корежащая саму реальность магия Междумирья. Единственным свидетельством того, что он все-таки попал под удар, был круг из белоснежного песка около Фердинанда и странного вида миражи, то скрывающие фигуру короля от посторонних взоров, то вновь возвращающих обратно. Причем показывали иллюзии одно и то же – мириады звезд в бесконечно глубокой черной бездне.
На Жнеца Смерти К’ирсан посмотрел в последнюю очередь, и это оказалось ошибкой. Хотя бы потому, что именно состояние потусторонней твари было идеальным мерилом реального состояния Фердинанда. И если хозяин Черепа внешне выглядел целехоньким, то призванный им обитатель иных планов явно испытывал проблемы. Не со здоровьем, нет – сложно говорить о здоровье не мертвого и не живого монстра, к тому же лишенного тела, – со способностью находиться в реальном мире. Жнец больше не источал страх и ужас, не грозил всем и каждому несущей смерть косой и не призывал на помощь теней – он беззвучно бился в невидимых путах, медленно тянущих его куда-то за Грань. Прилагал всю свою сверхъестественную мощь и все равно проигрывал противостояние. Десять ударов сердца, и жуткий Жнец Смерти исчез из реальности, утащив за собой всех своих миньонов.
Фердинанд остался в одиночестве.
К’ирсан сам не понял, когда вдруг сорвался с места и помчался к королю Тлантоса. Сейчас все решали секунды, так что переключившийся в боевой режим разум отбрасывал все лишнее и концентрировался на главной цели. Кайфат краем сознания лишь успел зафиксировать образовавшийся в стене дома, где они прятались, огромный пролом – через него он и выскочил на улицу – да отметил неожиданно уменьшившееся число солдат, бегущих за ним следом. В Талак прибыло десять бойцов, однако сейчас спину своего Владыки прикрывало всего шестеро – четверо Молниеносных и двое Мечников. И сердце, несмотря на транс, моментально кольнуло сожаление. Оставалось надеяться, что остальные просто ранены. Потому как потеря верных людей в битве не та вещь, которая может оставить спокойной их командира. Если это, конечно, хороший командир!
Однако сейчас было не до выяснения ситуации в отряде. Главное было окончательно разобраться с Фердинандом и заполучить в свои руки Череп Некронда. М’Ллеур К’ирсан и раньше не верил ни на гильт, а уж теперь-то на фоне тех жертв, что принесли эльфы Ночи ради победы, клятвопреступление с их стороны и вовсе не казалось чем-то таким уж ужасным.
До дворцовой площади Кайфат с дышащими ему в затылок воинами добежал за три-четыре минуты или того меньше. Обогнул валяющихся то здесь, то там тела М’Ллеур, машинально отметил, что несколько погибших явно на его счету – не все Длинноухие успели убраться с пути вырвавшегося на свободу видоизмененного Шторма, – и наконец оказался перед правителем Тлантоса.
И только тогда понял, что тот мертв! Мертв окончательной смертью, без шансов восстать даже в виде лича. Фердинанд все-таки не пережил столкновения с корежащим реальность вихрем, и то, что его тело оказалось нетронуто, заслуга не его самого, а плод усилий Жнеца и Черепа Некронда. Кайфат не сомневался, что если бы воля самого Фердинанда была хоть немного крепче, то защитники правителя Тлантоса точно бы преуспели. Однако Темный маг, развращенный мощью Великого артефакта, оказался слишком слаб для сражений, исход которых зависел от силы духа. И именно этот его изъян и стал причиной падения!
– Извини, но это тебе больше не понадобится, – сказал К’ирсан, протягивая руку и забирая Череп Некронда из ладоней Фердинанда.
Поблекший, снова растерявший свою Силу артефакт не сопротивлялся, и Кайфат с легкостью им завладел. Сжал покрепче, принялся вертеть перед собой, рассматривая, но тут же отвлекся на неприятный шорох. Как оказалось, потерявший Череп мертвец – теперь уже не более чем мертвец! – вдруг резко утратил все краски, посерел и осыпался горсткой праха, оставив после себя лишь одежду, редкие украшения и желтый череп с белесым пятном в центре лобной кости.
– Покойся с миром, король Фердинанд! Ты хорошо сражался! – К’ирсан отсалютовал погибшему магу жезлом и склонил голову.
Только трусы и ничтожества воюют с мертвецами или памятью о них. Для тех, кто имеет хотя бы каплю достоинства, уважение к себе начинается с уважения к врагам. Так, и никак иначе!..
