Мы постояли так еще пару долгих секунд, а затем случилось то, чего я совершенно не ожидала. Парень сгреб оцепеневшую парду в объятия, больно сжал и начал целовать. Хотя кого я обманываю? Люди (да и оборотни, кстати, тоже) так не целуются. Это были жесткие поцелуи властного мужчины, который стремился скорее наказать девушку, чем сделать ей приятно.
Власть, злость, желание поделиться собственной болью.
Такое не должно нравиться нормальным девушкам, но я почувствовала легкое головокружение и непроизвольно подалась вперед, готовая насладиться даже таким зверским получением наслаждения.
– М-м-м… – сорвалось с покусанных губ.
Джером на секунду остановился, с удивлением заглянул в мое порозовевшее лицо, вслушался в учащенное дыхание, и на его губах заплясала улыбка победителя. Он вновь поцеловал меня, но в этот раз все кардинальным образом изменилось. Его губы ласкали, руки больше не сжимали мое тело, словно тисками, а мягко гладили по спине и распущенным волосам. Младший наследник престола был нежен и внимателен, насколько мог, и… это мне тоже очень понравилось.
– Я знал! – с трудом отрываясь от моих губ, прошептал парень. – Теперь не отвертишься, Мими, – добавил он с превосходством и решительностью. – Плевать на все. Я решил.
Вздохнув, я подняла голову и посмотрела в до безобразия счастливое лицо.
– Я люблю Джеда.
Когда он уже запомнит, а? Может, пора обзавестись большой табличкой?
– Люби себе на здоровье, – усмехнулся принц Райвиль. – Но вот это… – он наклонился и еще раз поцеловал мои чуть саднящие от боли губы, – доказывает, что меня ты любишь тоже.
Все! Больше молчать я не могла. Говорить, когда тебя настойчиво целуют, – тоже, поэтому, воспользовавшись моментом, когда Джером позволил мне сделать вдох, простонала:
– Клятва…
Парень замер, затем медленно отстранился и посмотрел на меня светло-голубыми глазами.
– Что?
– Все дело в клятве, Джером, – прошептала я, почему-то боясь говорить в полный голос. – Ты приказал мне.
Счастье медленно покинуло лицо принца. Он побледнел, черты лица заострились.
– Я бы никогда так не поступил, – отчеканил Райвиль. – Мне не нужна Ноэми-марионетка, я хочу нормальных чувств с твоей стороны. Ты просто боишься признаться самой себе…
– Это была клятва, – перебила я его. – Вспомни, вчера на вечере… ты сказал: «Хочу, чтобы девушка поцеловала меня не потому, что я обошел ее на полосе препятствий, а потому…»
– …что она действительно хочет этого, – закончил вместо меня Джером.
Быстро облизав горящие от недавнего покушения губы, я осторожно высвободилась из его объятий.
– Мне действительно хочется, чтобы ты меня поцеловал. И мне нравится делать тебя таким счастливым, каким ты был этим утром, – призналась я. – Поэтому и договорилась с ним… – Я кивнула в сторону хранящего молчание Маккалича. – Джер, это…
– Не верю. – В голубых глазах мелькнуло упрямство.
Да что ж такое!
– Клятва не может действовать так, – заявило маменькино высочество, не желавшее смотреть правде в глаза.
– Джер…
В это мгновение послышался стук падающего стула. Мы резко обернулись и увидели стоящего на ногах Маккалича.
– В чем дело? – недовольно поморщился светловолосый принц.
Дерен открыл рот, силясь что-то сказать, но получился лишь сдавленный хрип. Я скептически глянула на Джерома, так чтобы тот почувствовал себя идиотом, но почему-то не подействовало.
Принц Райвиль нахмурил брови, взял мою руку и потянул назад.
– Что-то не так, – сказал он, глядя на Маккалича, напоминающего своей пантомимой выброшенного на берег лосося.
Я хотела было напомнить, что на телохранителя действует приказ «Молчи», но в эту секунду Дерен Маккалич хлопнул в ладони, и неприметное серебряное колечко на его большом пальце блеснуло серым светом. В руках декана появился странного вида клинок. Изогнутый, точно коса, но в то же время с мелкими, как у пилы, зубчиками по краю лезвия.
Такого оружия мне видеть не приходилось. Зато Маккаличу пользоваться этим колюще-режущим чудом было явно не впервой.
– Дерен, стой! – приказал Джером.
Маккалич скривился, словно от безумной боли, его рот открылся, пытаясь снова выдавить какие-то слова, а затем, к полному моему удивлению, ослушался приказа клятвы на крови и сделал шаг. При этом все его тело было каким-то деревянным, тяжелым и неповоротливым, словно он марионетка в руках неумелого кукловода.
– Чего это он?
Я повернулась к напряженному младшему наследнику, но тот неожиданно шагнул вперед, закрывая меня своим плечом.
– Отойди, – велел он.
Я фыркнула и хотела было напомнить вот уже второму человеку за этот сумасшедший день, что взрослая чистокровная парда сама в состоянии за себя постоять, но в отношении меня клятва действовала без всяких затыков. Ноги сами собой понесли в угол комнаты, оставляя неподвижно стоящего принца Райвиля решать проблему с телохранителем в гордом одиночестве.
Маккалич сделал еще один кривой шаг, его тело ломало, красивое лицо исказилось болезненной судорогой. Но хуже всего были его глаза: темные, практически черные… Сейчас в них читалось бессилие.
– Дерен, – позвал принц Райвиль. – Ты можешь противостоять этому?
Декан открыл рот в неудачной попытке ответить, но остался нем и зол на собственную неспособность контролировать предавшее тело. Его рука занесла странное оружие над головой и приготовилось обрушить его на Джерома.
Еще до конца не веря, что это может произойти, я расширяющимися от удивления глазами увидела, как светловолосый парень достает из воздуха обычный меч из слепяще-белой стали и встает в стойку, чтобы отразить удар. Первый меч королевства дергается в последней чудовищной судороге и выпрямляется, однако теперь в его движениях не ощущается прежней скованности или медлительности, что наталкивает на мысль о полной потере Дереном контроля над своим телом.
Кошачьи боги, да что ж это такое!
Дальнейшее произошло слишком быстро.
Маккалич сделал рывок и напал. Первый удар Джером отразил с какой-то предсказуемой легкостью, увернулся от второго и с трудом отбил третий. В эту секунду я прикрыла веки и начала трансформацию. Джером велел отойти, но запрет на трансформацию не поставил. К тому же приказа «не смей защищать меня» от Райвиля не поступало, а значит, у меня развязаны руки. Ну, то есть лапы…
Проигнорировав жалобный треск разрываемой одежды, я открыла глаза и стала свидетелем того, как опыт и мастерство взяли верх над молодостью и быстротой. Джером просто не мог победить опытного (чрезмерно опытного) Маккалича. Ошибившись, наследник отхватил мощный удар кулаком по скуле и безвольным кулем рухнул на пол.
