Инквизитор присел на корточки перед телами, что уткнулись друг в друга лбами.
– Алеф и Мамонт, – вздохнул он с сожалением, – мертвы. Оба. Оп-па! Нет, дорогой, этот фокус Всевидящего уже не сработает.
Архимаг подавил срабатывание медальона посмертия.
– Не сработает, – повторил Архимаг, выпрямляясь. – Низдол, восстанови мне, что тут произошло. Сделай иллюзию последних минут этих разумных. Пока тут всё не остыло.
Маг иллюзий начал свою работу. Недовольно морщась и даже ругаясь вполголоса.
– Что? – удивился Архимаг.
– Помехи. Сильные помехи. Не могу гарантировать достоверность иллюзии.
– Кто может мешать тебе? – удивился Архимаг, но, подумав секунду, кто может, в их присутствии, не находясь рядом с телами, – исправлять воспоминания сразу в двух головах погибших? Кто обладает такой мощью? Инквизитор склонил голову, пожевал губами:
– Дай уж что-нибудь. Раз мы не успели и эти чужаки всё сделали за нас. Тела и всё останки, что найдём, – забираем. Чужаки заслужили почестей героев. А того выжившего, отступника, – в кандалы, подавляющие магию.
– Кто были остальные? – спрашивает Командор.
Бесцветным голосом, находясь в ритуале своей магии, иллюзионист отвечает:
– Вещий Алеф – Отступник, Мамонт-Старик – второй, Спартак, командир «Красной Звезды» – третий, некто Тёмный След, единственный выживший, ушедший порталом Алефа, – четвёртый. И Ястреб, приёмный сын Императора Сокола, – пятый. Обещанный Наследник Дракона мёртв, – ответил иллюзионист с закрытыми глазами.
– Вот и конец Пророчеству, – Архимаг глубоко вздохнул, – заканчивайте тут сами. Мне тут больше делать нечего. Вычистили это место подчистую! Они тут даже Скверну разогнали! Хоть сейчас чистодрево высаживай! Тьфу!
– А что в этом плохого? – удивился Командор. Более полувека Командор и Инквизитор идут плечом к плечу. Потому этому Паладину и разрешены такие вольности в отношении субординации с Инквизитором.
– Потому что это должны были делать мы! Ты и я! А не какие-то ученики кузнецов, тёмные бродяги и сироты Императорского Дома! Мы! А ты не думал – зачем тогда мы? Если они будут сами всё это делать? Зачем ты? Зачем я? Низдол, покажи мне истинную рожу этого Сшивателя! Тьфу! Куда смотрели мои глаза?
– Он не мог быть один! – воскликнул Командор.
– Их было трое, – тем же безэмоциональным голосом сказал Маг иллюзий.
– Надо было их брать самим, живыми, и узнавать, где их логово? Кто ещё из них скрывается под нашими плащами? Ие-эх! – махнул рукой Архимаг-Инквизитор.
Он вышел из пещеры. Прижатая им к потолку пыль посыпалась чёрным снегом, что ускорило работу Команды Чистоты. Вслед за чёрным снегом посыпались и крошки – свод пещеры пошёл трещинами. Послушники Триединого выбегали из пещеры в спешке – свод обрушился за их спинами, навсегда похоронив место боя и его неразгаданные секреты.
Завершение 2
– Святой Престол Триединого не имеет претензий к Императорскому Дому, к Престолу Императора, к сообществам Охотников и «Красной Звезды». Святой Престол объявляет демонов-змеелюдов исчадьями Скверны, подлежащими немедленному уничтожению Святым Огнём. При обнаружении демонов просим немедленно сообщать. Вам незамедлительно будет оказана помощь, в любых объёмах, для уничтожения этой мерзости.
Наместник Триединого коротко кивнул и покинул Зал Торжеств.
Император выматерился, когда последний клирик свиты наместника покинул помещение.
– Пауки выполнили для них всю черновую работу, пауков можно и списать, – говорит Мышь, крутя кристалл иллюзий в пальцах.
– М-да, Церковь прочно встала рядом с нашим Престолом. Второе управление.
– Может, это и к лучшему, – Рулевой, наконец, перестал лохматить свои волосы, – без воли Триединого это бы не получилось. А с богами спорить глупо. В конце концов, не ты, Левый, теперь объект для охоты, а сами Пауки. Престол – устоял. И Святой Престол – не враг тебе, а подпорка твоему трону.
– Жаль, Белый не дожил. Мышь! – взвыл вдруг Император. – Почему он? Почему он полез с этими Разрывниками к Паукам?
– Потому что таким ты его воспитал, Левый. А должен был пасть ты! По всем раскладам.
– Да, лучше бы я, чем он! – Император схватил свой венец и грохнул его об стену.
Рулевой, с сожалением, посмотрел на Императора, вздохнул, махнул на него рукой. Разлил вино, жестом велел Мышу запустить запись иллюзии. Они смотрели, как пятёрка отчаянных бойцов прорывавается через магию чудовищной силы Пауков. Первым пал командир легендарной «Красной Звезды» – Спартак. Рулевой жестом остановил запись.
– Кто теперь будет главой «Красной Звезды»? – спросил он Мыша.
– Ну, на самом деле у «Красной Звезды» не было командира. Это стихийная, не структурная организация. И звание Спартака – не более чем всеми признанное самоназвание. Как дань уважения к организатору «Красной Звезды».
– Ты этот бред расскажешь студентам в Университете, когда пойдёшь усмирять бунт этих Магов и их недоучек.
Мышь лукаво улыбнулся, отпил вина. Издеваясь, вытер губы рукавом, от чего Рулевого, в очередной раз, передёрнуло, сказал:
– Лонес Петля. Мастер Охотник. Гильдия Охотников теперь называется Красная Звезда. Это, по сути. А внешне – как я тебе и сказал.
– Дальше.
Они в очередной раз смотрели, как гибнет Маг Вещий Алеф – Обманщик, как погибает воин в броне Стража Дракона.
– Может, это – не Белый? – в очередной раз спрашивает Рулевой.
– А кто иной смог бы нацепить Броню Стража? Только Кровь Императорского Дома допускает ношение этой брони. Ястреб? Возможно, он бы смог. Но ты же сам сказал, что весь Мир знает Ястреба как Спартака. Ты же его и признал! Вот, смотри! Какие сомнения? Ты можешь не узнать это лицо? Выйди, сходи, прогуляйся по галерее Мемориала, развейся. Вглядись в портреты Драконов!
– Зачем Ястреб закрыл Белого своим телом? Зачем? – застонал Император.
– Может, не закрывал? А как раз – наоборот? И они не ждали этого удара в спину от третьего Паука?
Открылись двери Зала Совета.
– Настоятель Оплота Черного Братства! – возвестил глашатый.
– Зови, – крикнул Рулевой, наплевав на регламент, – и вина неси с едой! Он теперь – с дороги. Голодный.
Зашёл Пратолк, бывший князь Дома Лося, а теперь – настоятель Черного Братства. Дорожный наряд его был густо запылён. Сразу видно – верхом преодолел путь.
– Смотрите? До места измены Тёмного дошли? – с порога кричит Правый.
– Думаешь – первый раз смотрим? Давай, говори, что ты в этом увидел?
Пратолк всмотрелся в лицо друга, опустил плечи, но тут же приободрился:
– Значит, Белого узнали. Все думают, что Спартак и Ястреб – разные люди.
