У “Листинг фудз” был не один, а три самолета,
и один из них в субботу утром отправили за мистером Лонни Шейвером, чтобы
доставить его в Шарлотту, одного. Жена не смогла найти няню для их троих детей.
Пилоты тепло приветствовали его и еще до взлета предложили кофе и фрукты.
Кен встретил его в аэропорту на микроавтобусе,
принадлежащем компании, с водителем, служащим в компании, и через пятнадцать
минут они прибыли в штаб “Суперхауса” в пригороде Шарлотты. Здесь Лонни приветствовал
Бен, второй из приезжавших в Билокси сотрудников, и вместе с Кеном они быстро
провели его по управлению. Здание было новым — кирпичное строение с массой
стекла, совершенно не отличимое от дюжины других таких же, мимо которых они
проезжали по пути из аэропорта. Широкие коридоры были облицованы плиткой, на
стенах — ни единого пятнышка, стерильно чистые кабинеты битком набиты
всевозможной техникой. Лонни так и слышал, как куются здесь деньги.
Джордж Тикер, член администрации, угощал Лонни
кофе в своем огромном кабинете с видом на маленький внутренний дворик, покрытый
искусственной зеленью. Тикер был молод, энергичен, на нем была хлопчатобумажная
рубашка — он всегда одевается так на работу по субботам, объяснил он. По
воскресеньям он надевает спортивный костюм для бега трусцой. Сообщив Лонни, что
компания растет как на дрожжах и что они хотели бы видеть его в своей команде,
Тикер отбыл на какое-то совещание.
В небольшой белой комнате без окон Лонни
посадили за стол, на котором стояли кофе и булочки. Бен исчез, а Кен сел рядом.
Свет медленно погас, и на стене появилось изображение. Это был тридцатиминутный
видеофильм о “Суперхаусе” — история создания, нынешнее положение на рынке,
честолюбивые замыслы дальнейшего развития. И люди, “наше истинное богатство”.
Согласно фильму, “Суперхаус” намеревался
каждый год в течение ближайших шести лет увеличивать общий объем продаж и
количество магазинов на пятнадцать процентов. Прибыли ожидались баснословные.
Снова зажегся свет, и появился серьезный
молодой человек, чье имя Лонни тут же забыл. Молодой человек сел за стол
напротив Лонни. Он был специалистом по льготам и мог ответить на любой вопрос о
медицинском обслуживании, перспективах пенсионного обеспечения, отпусках,
праздниках, оплате временной нетрудоспособности и льготах сотрудникам при
приобретении акций. Все буклеты были собраны в папке, лежавшей здесь же на
столе, так что позднее Лонни сможет ознакомиться со всем этим подробнее.
После долгого обеда с Беном и Кеном в шикарном
загородном ресторане у Лонни состоялось еще несколько встреч в той же комнате.
Одна касалась программы обучения, которую они намеревались ему предложить.
Другая, также сопровождавшаяся показом видеофильма, имела целью познакомить его
со структурой компании, с компанией-учредителем и с конкурентами. На Лонни
накатила тоска. Для человека, целую неделю выслушивавшего долгие пререкания
адвокатов с экспертами, это был не лучший способ провести субботний день. И
хотя Лонни был взволнован визитом и открывавшимися перед ним перспективами, ему
вдруг остро понадобилось глотнуть свежего воздуха.
Кен, разумеется, все понял и, когда фильм
закончился, предложил Лонни сыграть в гольф. Этот вид спорта Лонни еще
предстояло освоить. Кену, без сомнения, и это было известно, но он сказал, что
в любом случае приятно побыть на солнышке. Свою ослепительно чистую голубую
“БМВ” Кен вел по трехполосному шоссе с огромной осторожностью. Они проезжали
мимо ухоженных ферм и поместий и наконец прибыли в загородный клуб.
Чернокожему парню из семьи, принадлежащей к
нижнему среднему классу, было страшно даже подумать о том, чтобы ступить ногой
в такой загородный клуб. Поначалу Лонни идея не понравилась, и он решил, что,
если в клубе не будет ни одного черного, кроме него, он немедленно уйдет. Но
потом он почувствовал себя польщенным тем, как высоко ценят его новые
наниматели. Они и впрямь славные ребята, искренние и, судя по всему,
действительно желающие приобщить его к обычаям своей корпорации. О деньгах пока
не было сказано ни слова, но не могли же они предложить ему меньше, чем он
получает сейчас. Они вошли в клубную гостиную — просторную комнату с кожаными
креслами и клубами синего сигарного дыма, повисшими под наклонным потолком.
Комната для солидных людей. За большим столом у окна, под которым как раз
располагалось восемнадцатое поле, они увидели Джорджа Тикера, на сей раз в
костюме для игры в гольф, в обществе двух чернокожих джентльменов, тоже
соответствующим образом одетых. Очевидно, они только что закончили партию и наслаждались
аперитивом. Все трое встали и тепло приветствовали Лонни, который при виде
такого родственного обращения окончательно расслабился. Словно огромный камень
свалился с его души, теперь он мог выпить, хотя вообще-то с алкоголем проявлял
осторожность. Дородного негра звали Моррис Пил, он был шумный, сердечный, все
время улыбался и представил Лонни второго чернокожего мужчину — некоего Перси
Келлума из Атланты. Обоим было лет по сорок пять. Заказав напитки, Моррис
объяснил, что является вице-президентом “Листинг фудз”, нью-йоркской
компании-учредителя, а Келлум — каким-то региональным руководителем “Листинг”
или кем-то в этом роде.
Ни у кого не было никакого желания показывать
свое превосходство. Несомненно, Пил из нью-йоркской материнской компании был
рангом выше Тикера, называвшегося исполнительным директором, но отвечавшего
лишь за одно подразделение. Келлум на иерархической лестнице занимал еще более
низкое положение. Кен — еще ниже. А Лонни просто радовался, что попал в такую
компанию. Когда, опорожнив по первому стакану, они, не обременяя себя
формальностями и обязательными формулами вежливости, приступили ко второму
туру, Пил с юмором и удовольствием рассказал свою биографию. Шестнадцать лет
назад он стал первым чернокожим служащим среднего управленческого звена,
вошедшим в мир “Листинг фудз”, и “гвоздем в заднице” для компании. Его наняли,
чтобы он служил символом, а не из-за его талантов, и ему пришлось зубами и
когтями продираться наверх. Дважды он учинял компании иски и дважды побеждал. И
настал момент, когда там, наверху, поняли наконец, что он решительно настроен
войти в их сонм и что у него хватит мозгов, чтобы добиться этого. Они вынуждены
были оценить его как личность. Жить ему все еще было нелегко, но его стали
уважать. Тикер, потягивавший уже третий стакан скотча, наклонился к ним и
сообщил, конфиденциально, разумеется, что Пила готовят на высокий пост.
— Не исключено, что вы разговариваете с
будущим исполнительным директором всей корпорации, — сказал он Лонни. — Одним
из первых чернокожих директоров столь крупной корпорации.
Именно благодаря Пилу “Листинг фудз” приняла
энергичную программу набора и продвижения чернокожих менеджеров. Лонни здесь
как нельзя кстати. “Хэдли бразерз” — честная компания, но слишком старомодная и
слишком приверженная южным традициям. А “Листинг” не боится предоставить
чернокожим возможности, выходящие за пределы возможностей под-метальщика.
