– А-а-а, на баб любуетесь?
Норберт ответил с холодным презрением:
– Не могу смотреть на такой позор. Такое только вам может понравиться, вы же такой нарядный…
– Поворачиваем, – велел я. – Надеюсь, в зале все уже собрались.
На ступеньках здания, когда мы возвращались, маячил человек Джуллиана. Мгновенно исчез, едва увидел нас, Альбрехт сказал едко:
– Как раз успеют перестать лупить друг друга папками и примут важный вид.
– И сделают вид, – добавил Норберт, – что трудятся не поднимая головы.
В коридоре пусто, только из распахнутой дальней двери высовывается голова в парике, а когда мы прошли половину пути, исчезла, донесся зычный голос:
– Его Небесное Величество Ричард Длинные Руки!..
Я вошел в зал тяжелыми, как надеюсь, шагами. Все уже стоят за столами, а при моем появлении низко склонились, так что вместо лиц мой грозный взгляд прошелся только по блестящим белым парикам.
С ходу окинув их таким же давящим, как и моя походка, властным взглядом, я заговорил медленно и по-державному весомо:
– Лорды!.. В связи со сложной международной обстановкой и внутренними волнениями в государстве я со скорбью в сердце беру на себя полномочия Временного Правительства.
Все, выпрямившись, застыли, не решаясь даже шевельнуться, а я, как гигантский уж, посмотрел на них, вкусных жаб, обрекающим взглядом.
– Как вы поняли, – договорил я, – отныне все приказы, касающиеся важных вопросов, я имею в виду имперские, исходят только от меня. Сэр Альбрехт, вы будете скреплять печатью только те приказы и мудрые указания, что получите от меня лично!.. Или же те, которые мне подаст на рассмотрение сэр Джуллиан, а я великодушно одобрю. У причальных колонн отныне будет стража. На багеры пропускать только тех, у кого окажется пропуск именно из моей канцелярии!.. Все предыдущие пропуска отменяются. До отмены военного положения… Сэр Рокгаллер!
Рокгаллер поднялся бодро, почти вскочил, несмотря на солидный вес и общую осанистость знатнейшего вельможи.
– Ваше величество?
– Сэр Рокгаллер, – сказал я державно, – на ваших плечах, плечах военного коменданта с особыми полномочиями, вся столица!.. Сэр Максимиллиан, здесь? Снова занят?.. Ему предписано обеспечивать порядок в империи. Пусть сам распределит, кто из его командиров отвечает за какое королевство. Они тоже считаются военными комендантами, но не столиц, а королевств. А вы все привлекайте для несения патрульной службы необходимое количество воинского контингента, любой ценой обеспечивайте закон и порядок с человечьим лицом!..
Альбрехт слушает с неподвижным лицом, Норберт тоже не двигается, только по глазам вижу, доволен.
– Сэр Джуллиан, – сказал я, – вся гражданская власть в ваших руках. Пользуйтесь ею решительно и бескомпромиссно. У нас сейчас уникальная смычка здорового воинского начала с мудрой гражданственностью! Это даст такие плоды, что даже подумать страшно.
Глава 3
Я красиво и величественно развернулся, каждое мое движение должно говорить о мощи и власти, пошел к выходу, а за мной двинулись Альбрехт и Норберт.
Альбрехт спросил в коридоре шепотом:
– Сэр Ричард, зачем вам это?
– Что именно?
Он сказал еще тише:
– Затея с пропусками на багеры. Пока пусть только наши. А местные сидят на месте. Так спокойнее. А потом, когда все устаканится…
– В старину говорили, – напомнил я, – кто контролирует дороги, тот контролирует мир. Не говорили? Тогда это я сказал, а мое слово самое весомое и мудрое!.. Даже исполненное мудрости, а это еще весомее, хотя и не понимаю почему.
Норберт сказал сухо:
– С вашего разрешения я пойду проводить в жизнь ваши такие ясные, хоть и непонятные решения, Ваша Небесность. Пока не переиначили в связи с чем-то важным. Типа вожжа под хвост попала.
Он поклонился и отбыл, Альбрехт некоторое время задумчиво смотрел ему вслед.
– Главное, – сказал он примирительно, – результат, как вы уже говорили. Не важно, как достигнут, зато все видят, что получилось… Сэр Ричард, а какой результат ожидаете? Что-то впервые не понимаю.
Я огрызнулся:
– Думаете, я понимаю? Вся надежда была на вас, герцог!.. Вот поймете раньше меня и вовремя подскажете, а я всем скажу, что сам придумал. Я же мудрый и отец народа! Правда, уже сам не знаю какого.
Он посмотрел с великим сочувствием в серых строгих глазах.
– Да, это не с бароном… как его звали?.. тягаться. Тогда было труднее, но проще. Сейчас легче, но труднее, верно?
– Вот-вот, – согласился я. – Легче, но труднее. И как быть? Теперь ни за кого не спрятаться. Сейчас, сэр Альбрехт, прячутся за нас. Неуютно как-то весьма.
– Даже зело, – согласился он. – Зело весьма… Или весьма зело?
– С вами и это забудешь, – огрызнулся я. – Где у нас узкие места?
Он заметно посерьезнел, а голос прозвучал жестко:
– Как ни странно, но по всей империи. Даже здесь, в королевстве, как оно зовется?.. Более того, рядом со столицей.
Я насторожился:
– Ну-ну?
– Багеры, – напомнил он, – не охватывают всю империю и даже королевства.
Я сказал с неудовольствием:
– Знаю-знаю. Уже посмотрел карту, составленную Норбертом и подправленную Верховным Псарем. Кстати, стоило бы заменить ему титул на более благозвучный…
– Верховный Открыватель Дверей, – предложил он моментально. – Смотритель за окнами!.. Подаватель золотой чаши!.. Блюститель нравственности!
Я брезгливо отмахнулся:
– Ну да, стоит шагнуть в сторону от серьезного разговора, у вас у всех сразу и мозги оживают! Такие все находчивые, умные, изобретательные. Так вот, этот Джуллиан всего лишь надписал названия увиденных и отмеченных сверху городов. И все!.. Вы понимаете почему.
Он буркнул:
– Остальные знают еще меньше.
– Вот именно, – сказал я с досадой. – Зачем остальным такие абстрактные знания, а извозчики на что? Хоть он и Верховный Псарь, но тоже знает только те, над которым и пролегают маршруты багеров.
– И никто, – подчеркнул он, – даже император не знает большего. А это опасно. Если смотреть как мы. Мы же смотрим?
– Приходится, – сказал я. – Мы не они, здесь просто живут, а мы заглядываем в завтра.
– Там очень страшно? – спросил он.
– От нас зависит, – ответил я мрачно. – В общем и целом карта империи выглядит как сплошная пустыня? Территория, куда не ходят багеры, как бы не существует?
– Именно, – подтвердил он. – А это девять частей из десяти. Представьте себе, император правит в реальности только десятой частью империи! Он даже не представляет, что в остальных.
