– Понял, – сказал я. – Ладно, не мерзни, отправляйся в свой океан плазмы!
– Спасибо, повелитель!
Он исчез, я соскочил на землю, Бобик подбежал и подставил башку, чтобы почесал, я, конечно, чеснул пару раз, арбогастра похлопал по боку и велел обоим:
– Побегайте тут вблизи, не мешайте работать и трудиться… Да-да, можете хоть вокруг Маркуса, хоть и заморитесь.
Арбогастр ушел к ближайшим зеленым кустам, Бобик ринулся пугать местную дичь, я перевел дыхание и сказал со всей твердостью в голосе:
– Ихтиферруммгерц! Тебя вызывает твой хозяин и повелитель!
Горячая волна воздуха толкнула с такой силой, что грива арбогастра взметнулась, как под ударом урагана, а пышный хвост вытянулся в струнку, однако не сдвинулся с места, как вросшая в землю обугленная вселенский пожаром скала.
В двух шагах возник быстро остывающий слиток металла размером с сарай. Разогнулся, на меня в упор взглянули оранжевые глаза через узкие щели из камня или металла, морда как у ящера, но сам похож на застывшую каплю ртути, исполинскую и страшную.
Пахнуло такой ужасающей мощью, что я дрогнул, отступил на пару шагов, чтобы не вывихнуть шею, глядя ему в лицо, что вообще-то не лицо и даже не морда ящера, а теперь что-то совсем ужасающе жуткое.
– С виду, – проговорил я с усилием, – ты не выглядишь… гм… мудрым…
Над моей головой грохнуло:
– Повелитель?
– Ага, – сказал я с облегчением, – да-да, я ж повелитель… В общем, сможешь назвать, какие амулеты за что отвечают?
Его голос над моей головой снова показался мне ударом грома:
– Какие амулеты?
Я пояснил:
– Тебя рекомендовали как лучшего знатока по магическим штукам, что вытачивают маги, дабы закабалять вас и мучить. Это ошибка или как?
Он прогрохотал:
– Какие амулеты?
– Понял, – ответил я. – Маркус… подай мне ту кучку из моей комнаты, что из множества мелких блестящих штучек. Я бы сам перенес, но у меня карманы не такие глубокие.
Часть третья
Глава 1
Ждать пришлось минут десять, я чувствовал, как в Маркусе что-то происходит, наконец багровая стена с нашей стороны чуточку вздулась, начал выдвигаться красный язык толщиной в два-три ярда и шириной в пять.
Я с трудом удержался, чтобы опасливо не отступить, но язык остановился в шаге от меня. Вершина быстро поползла в обе стороны, посредине блеснула, словно поднимаясь со дна исполинской чаши с красным вином, верхушка пирамидки колец и браслетов.
Еще с полминуты красное сползало прочь. Кольца и даже сундучки, что выступили из красной плоти следом, выглядят совершенно чистыми, хотя я инстинктивно ожидал увидеть клочья некой красной слизи.
Ихтиферруммгерц смотрит на них неподвижно и, как мне показалось, туповато.
Я взял с вершины пару амулетов на цепочках и потыкал в них пальцем.
– Смотри!.. Вот эту типовуху даже я знаю. Для быстрого заживления ран, в том числе и смертельных для человека. Их тут почти половина. А остальные сам определишь?
Он некоторое время всматривался в горку и наконец громыхнул:
– Вон те, что с синей точкой посредине, тоже для заживления ран.
– Ух ты, – сказал я с разочарованием, – вроде бы и не воюют, а какой спрос… Впрочем, дуэли никто не отменял, как и разбои… А эти вот?
Он ответил тем же пугающим голосом:
– Эти убивают в теле любой яд… эти помогают не спать…
– Круто, – сказал я. – На самом деле в этой куче не так уж их много разных. Понятно, массовая продукция, запросы у населения все-таки совпадают… Ладно, я буду разбирать, а ты называй.
Собственно, ему пришлось поработать не так уж и много. Я сам разобрал горку и разложил кольца и прочие штуки по кучкам. Самая большая оказалась из тех, какие увидел тогда у маркиза де Куртена, одноразовые заживлялки ран. Почти вчетверо превышает по размерам вторую горку, что спасает от отравления и переедания, остальные кучки все мельче и мельче, в последней всего три колечка.
Что-то наверняка редкое, но вряд ли обладающее большой мощью, иначе бы Великий Маг взял с собой.
– Теперь займемся сундучками, – велел я. – Открыть сможешь? Именно там должно быть что-то ценное. Иначе зачем прятать?
Он рыкнул:
– Разбить?
– Но чтоб не повредить содержимое, – предупредил я. – Вдруг сработает механизм самоуничтожения? Хорошо, если только того, что внутри, хотя все равно жалко, а если и нас с тобой?.. Тебе что, через неделю мучений воскреснешь, а я вряд ли… Ты специалист или не?
Он молча взял в огромные ладони ближайшую шкатулку. Со стороны показалось бы, что просто открыл, но я успел заметить, как с днища стрельнула синяя молния, а навстречу из кончиков пальцев блеснули искорки.
Крышка откинулась, из глубины шкатулки пошел ласковый розовый свет.
– Что там? – потребовал я.
Он молча опустил ладонь на уровень моего лица. Я заглянул, приподнявшись на цыпочки. Всего три кольца, хотя можно бы поместить с полсотни, больно шкатулка шикарная.
– Для сотворения еды и напитков, – пояснил он. – Для людей и прочих животных.
– Ну, спасибо, – сказал я разочарованно. – Ладно, давай следующий.
Он начал открывать сундуки, скрыни, ларцы и шкатулки. Отдельная горка колец и браслетов растет, я старался запомнить что и за что отвечает, хотя на самом деле, если разложить по свойствам, получается не так уж и много.
Большинство амулетов относятся к лечебным, восстанавливающим здоровье и залечивающим любые раны. Правда, как сообщил со злостью еще маркиз де Куртен, все одноразовые. Он сказал, что проклятые маги нарочито создают их такими, чтобы чаще обращались к ним, но, думаю, секрет многоразовой зарядки маги просто не нашли, а вот мне удавалось заряжать подобные снова и снова, хотя у меня по совсем другому принципу.
Кроме лечебных масса привораживающих, точнее, увеличивающих привлекательность хозяина амулета, а также усиливающих мужскую силу, но это на Севере под мужской силой всяк понимает мускулы, а здесь совсем иное.
Когда Ихтиферруммгерц закончил называть свойства всех сокровищ, я некоторое время молчал, проверяя, все ли запомнил, а то вдруг моя абсолютная память, дар предка герцога Готфрида, откажет на Юге, но вроде бы ничего не забыл.
Отдельно горки для заживления ран, лечения болезней, улучшения нрава, для сотворения еды и напитков, для освещения, есть те, что убирают боль в суставах, пояснице, шее, улучшают пищеварение, убирают зуд и чесотку…
Конечно же, огромное количество разнообразнейших амулетов, «усиливающих мужскую силу», все одноразовые.
