– Проснулся, болезный? – Голос принадлежал Умбе. – Ты вроде как меньше всех выпил, а дольше всех не мычишь, не телишься. Хе-хе!
В ногах зашевелился и отозвался Самуэль Кантари:
– Странно это зелье действует. Слишком уж непредсказуемо…
– Поэтому я первый и очнулся? – Голос Патрика послышался с головы. – Мы ещё на месте стояли, когда я в себя пришёл.
– Каждый организм – уникален, – собрался было философствовать бывший библиотекарь. Но сам же себя прервал, возвращаясь к жестокой обыденности: – Если раньше всех очнулся, то успел хоть что-нибудь толковое услышать?
Говорили негромко, чтобы лишь перекрыть грохот и скрип быстро едущей повозки. Ну и паренёк накопил достаточно подслушанных разговоров:
– Те козлы, что нас пленили, объясняли вознице, куда ехать. Это на севере, город Крюдинг, что в соседнем королевстве. Сами они на рысях помчались вперёд, имея задание ещё кого-то по пути присоединить к отряду. Ну и как я понял, кроме возницы нас сопровождают ещё два всадника.
К тому моменту Труммер справился с головной болью, пожевал губами, убирая дикую сухость во рту, и прошипел:
– Что в том Крюдинге такого интересного, что нас с таким почётом везут туда на экскурсию?
– Гадость там самая первостатейная! – опередила Тумбочка начавшего отвечать Крепыша. Ещё и десяток матерных словечек добавила, прежде чем объяснить для чужака местные расклады: – Отсталый народ, дикари. Если у нас тут праздники с гладиаторскими боями и рыцарскими поединками редкость и проводятся вполне цивилизованно, то на севере все словно с ума посходили. Почти каждую неделю побоища кровавые устраивают. И Крюдинг, можно сказать, – столица подобных зрелищ. Ставки тотализаторов там достигают невероятных размеров. Туда со всех сторон свозят рабов, преступников и даже с дальнего севера привозят совершенно диких варваров.
На это оставалось лишь невесело усмехнуться. Любой житель ДОМА искренне считал всех живущих от него в северном направлении – неграмотными, отсталыми и грязными дикарями. Разве что проживающие в Параисе почитали жителей Ро́змора себе за равных. И то пренебрежительно порой о них отзывались, называя фруктозаврами.
Зато теперь Поль начал догадываться, зачем и куда их везут:
– То есть опять хотят выставить насильно на арену? И мы никак не сможем отказаться?
– Увы! – скорбно подтвердил Самуэль. – Как бы мы ни кричали о своём статусе свободных граждан, как бы ни доказывали, что нас пленили подло и вероломно, никто нас слушать даже не станет. Граф Соляк самая гнусная и мерзкая личность в нашем королевстве. И уж если он провезёт нас в Крюдинг, то мы автоматически превращаемся в мясо для бойни.
– Если провезёт? – ухватился а’перв за оговорку. – То есть у нас есть шанс как-то вырваться?
– Есть, хотя и мизерный. На границе королевства довольно строгий контроль и применяются весьма драконовские меры против проникновения к нам нелегалов. Иначе орды дикарей попросту заполонят королевство.
– Ну?.. И?..
– А вот покидающих наши рубежи не особо проверяют. Порой вообще в бумаги не смотрят. Сам виноват будешь, если должные отметки не поставишь. Тогда обратно въехать – истинная трагедия. Или невероятная по сумме взятка.
– Если у нас вообще нет никаких документов, то?..
– По логике и по правилам могут не выпустить.
Что такое логика и когда она срабатывает, понимали все прекрасно. Так что при дальнейшем обсуждении только и пришли к выводам: при пересечении границы надо будет устроить шум и кричать со всех сил. Да и по дороге надо смотреть будет в оба, пытаясь воспользоваться малейшей возможностью для освобождения. Всё-таки время есть, ехать ещё почти трое суток.
Узнав о такой продолжительности в пути, Труммер заволновался:
– Да я уже ни рук ни ног не чувствую! Мы же через час мертветь начнём!
– А я от жажды погибаю, – признался Патрик.
– От голода живот свело, – вторила ему Умба. Она же и предложила: – Давайте ворочаться, менять положение. Может, хоть зубами друг друга развяжем?
Только начали шевелиться да двигаться, как повозка остановилась. А вскоре и полог откинули сразу с трёх сторон, после чего удалось осмотреться. Задний двор какой-то усадьбы, недалеко ещё две такие же крытые повозки, рядом каменное здание кузни. Вокруг повозки семеро деловитых бандитов, среди которых главенствуют печально знакомые баронет и кабальеро. Эти двое и распоряжались остальными подельниками, сами оставаясь с оружием на изготовку.
Каждого пленника доставали из повозки отдельно, развязывали частично, после чего сковывали цепью шея-руки-ноги. Разогнуться цепь не давала, зато теперь руки могли донести ложку до рта. После заковки пленников кормили, причём вполне обильно. Также отводили в угол двора справить нужду. И вновь грузили в повозку. При этом ещё и к центральному брусу на дне повозки замком пристёгивали.
Как удалось рассмотреть сквозь щель, те же самые операции были проделаны с иными пленниками в двух иных повозках. Там оказалось восемь мужских особей и две женских.
– М-да! – вполне интеллигентно ругался Самуэль, упоминая графа Соляка. – Этот последыш глистоногих вообще последние крохи человечности потерял. Людей по всему королевству ловит и на убой к дикарям везёт. Вот же экскремент поганый!
Несмотря на довлеющую грусть и печаль, после сытной кормёжки пленников тянуло в сон. И только юный Патрик мечтательно протянул:
– Эх!.. Если бы я был а’первом! И если бы у меня были умения превращать металл в пыль…
– А мне бы и пилочки по металлу хватило, – вздохнула Умба.
Ещё много чего говорили и пытались обсудить, но Труммеру в сознание запали именно эти фразы. Его что-то подспудно стало угнетать, вызывая недовольство и раздражение. И он, сражаясь со сном, попытался в себе разобраться:
«Что толку с моих умений? Ведь не каждый а’перв может оказаться полезен при организации побега… Тем более – поощер. Хотя… если вдуматься, чисто гипотетически, то что мне подвластно? Могу снимать усталость не только с человека, но и с любого другого существа. Проверял ведь на животных… А ведь существует некая теория, что и неживые предметы мы можем как-то облагораживать, обновлять. Жаль, что раньше некогда было попробовать… Но сейчас главное – в другом!»
Он сейчас чётко припомнил все свои разговоры с дэмом Надариэлем. Они тогда много о чём говорили, будучи в лесу Креатур и находясь в вынужденном простое. Так вот Прогрессор тогда как-то заявил, в своей насмешливой манере:
– Вот вы, людишки, очень редко стремитесь к совершенству. Трусите, откровенно опасаетесь рискнуть, когда вам предлагают усовершенствоваться в той же Лаборатории. Ну и ладно бы только там. Так ещё и сами не хотите самостоятельно развивать уже доставшиеся умения.
– Это как? – не понял тогда поощер. – Если я а’перв, то, сильно постаравшись, могу стать е’втором?
