Запустили бывший завод автоприцепов, который покойный губернатор превратил в отечественный центр дирижаблестроения. Оказалось, нормальный современный завод, на котором нашли материалы на постройку аж трех цеппелинов. Тот дирижабль, который висел над бассейном, был вполне рабочим, в смысле ставь движки с электроникой, и можно летать. Военные электроникой не заморачивались, специалисты из летного училища установили двигатели и сделали примитивное управление. Вооружили его тем, что нашли у себя на факультете вооружения. Сначала хотели поставить авиационную пушку, но для нее не нашлось боеприпасов. Тогда поставили один ЯкБ и один ГШГ. Этого хватило, чтобы полностью перекрыть судоходство на реке. На самом деле перестраховались или сыграла роль косность военного мышления. Типа раз оружие для авиации, значит, его надо на летательный аппарат установить. Действие обоих пулеметов Бутков отлично помнил по Афганистану, а для того, что плавало по местным рекам, хватало очереди из «Корда». Для деревянных корыт мощь ЯкБ, мягко говоря, избыточна, в щепки разносит, не спасает никакая магия.
Промышленники организовали сбор лома. На завод поршневых колец, единственное место в городе, где сохранилась литейка, свозили весь доступный металл, вплоть до заборов вокруг школ. Мэрия создала дополнительные команды по уборке города и специальные бригады по заготовке дерева в ближайших джунглях, дрова вновь стали пользоваться спросом. Военные мобилизовали всю землеройную технику и граждан со строительными специальностями на возведение защитного периметра и прокладку водовода. Всех, кто когда-то служил, поставили под ружье. Но это была капля в море. Поначалу хотели весь город выгнать на земляные работы, но быстро поняли, что просто не получится организовать такое количество народа. Их же надо доставлять до места работ, кормить, защищать, обеспечивать питанием и водой, шанцевым инструментом, в конце концов. Прикинув производительность труда товарищей, вооруженных лишь лопатой, и затрату ресурсов на организацию их работы, решили с этим не связываться.
В то же время всплыла одна серьезная проблема, связанная с люмпен-интеллигенцией. Правда, этот термин стоило употреблять в другом смысле, а не как было принято употреблять его во времена империи. Скорее, ближе к Марксу, который обзывал «люмпенами» всех, кто не имел или утратил квалификацию. Применительно к их ситуации данный термин использовал начальник гарнизона после одного из совещаний с представителями промышленности. Искалеченная экономика – когда за границу продавали нефть, вырученные деньги разворовывались, а для латания бюджетной дыры там же брались кредиты – привела к сокращению производства внутри страны и практически полностью уничтожила всю инженерную мысль. Человека, способного спроектировать нечто новое, и тем более работать руками, днем с огнем не найдешь. Такие пошли инженеры – диплом есть, а квалификация напрочь утрачена, так как сразу после вуза отправлялись в офис бумажки перекладывать.
В то же время, дабы отделить агнцев от козлищ, мэр придумал хитрый финт. Организовал в самом городе множество в принципе нужных, но не срочных или вообще не актуальных в их положении работ, не требующих от работников какой-то квалификации. Одновременно с этим снизил пайковые нормы для неработающих, и не только повысил их для работающих, но и расширил для них продуктовый набор, на практике и максимально доходчиво совместив демократические свободы с имперским принципом «от каждого по способностям, каждому по труду». Не хочешь работать, пожалуйста, общество уважает твой выбор, неволить не станет, но жрать ты будешь одну перловку. Хочешь что-то повкусней, иди работать. Военным идея очень понравилась, и они предложили не останавливаться на достигнутом и вообще прекратить кормить тунеядцев, но вовремя одумались – только восстания дармоедов им в собственном тылу не хватало. Пусть живут, пока они с местными тварями не разберутся.
Со всеми, кто в новых условиях не мог самостоятельно себя обслуживать, поступили еще проще. Гостиница «Таврополь», расположенная прямо напротив летного училища, и «Евроотель» в центре города были превращены в пункты работы с такими гражданами. Клиентами их стали старики, инвалиды и матери-одиночки с грудными детьми. Для этих целей там даже сделали, как выразился мэр, «гаванское водоснабжение». Смонтировали на крыше цистерны, куда раз в сутки водовозки закачивали воду из Комсомольского озера. Естественно, пить ее ни в коем случае не рекомендовалось, так, помыться и смыть за собой. В перспективе проектировали возобновить работу детских садов, пробурить несколько скважин на территории, которые смогут обеспечить детские учреждения водой, потому как артезианской воды пока не нашли, а водопровод еще не понятно когда построят. Теоретически, раз они в экваториальных джунглях, водоотдача должна быть неплохой, но вся беда в том, что по данным геологов на сто метров в глубину у них лежал родной тавропольский грунт, в котором воды не так много, как хотелось бы.
Однако если технические и организационные проблемы худо-бедно решались, то с политическими был полный завал. Как на внешнем, так и на внутреннем фронте. Мелких вонючек, населяющих окрестные джунгли, оказалось не так просто испугать, а сами джунгли частично нивелировали техническое преимущество землян. Если разведка ВДВ и бригады ВВ уверенно играли на территории тварей, то у остальных это получалось намного хуже. После первых успехов в зачистке армия стала нести потери. С усилением натиска – все большие и большие. Причем не только в людях. Оказалось, что легкобронированная техника может быть уничтожена местными магами. И самое плохое, против них начали войну не только мелкие вонючие твари, к которым уже прилипла кличка «гоблины», и здоровенные «орки» – против них выступили такие же люди, как и они.
Внутри города тоже не все шло гладко. Кроме всплеска преступности, обострились межнациональные противоречия, которые подогревались новыми нормами выдачи продуктов. Проблемой, естественно, стали горцы, причем далеко не все, а приехавшие в последние годы. Особенно безмозглая молодежь, выросшая в период двух Кавказских войн. Эти были абсолютно уверены: Кавказ – сила, а все остальные просто скот. Упреждающий удар по преступности, решительные действия органа военного управления в первые дни и виселицы на улицах пока удерживали горячие головы от активных действий. Надолго ли?
С другой стороны, среди горцев набирала силу одна очень интересная тенденция, которую он решил всеми силами поддерживать. Некоторая часть товарищей захотела жить отдельно от всех остальных, организовать первый джамаат в новом мире. Старшее поколение, знающее, что такое труд, и в большинстве своем исповедующее традиционный ислам, отнеслось к идее, мягко говоря, скептически. Тем более что основными ее носителями являлись представители радикальных учений. Это несведущему человеку кавказские народы кажутся единым монолитом, на самом деле там все более чем запутано.
И уж тем более любой осмотрительный кавказец сначала десять раз подумает над тем, что предлагает гражданин, окончивший медресе в каком-нибудь Катаре или Саудовской Аравии. Последнее, правда, не относится к молодежи, тут, наоборот, радикализм так и прет. Проверь десять, и у девяти в телефонах найдутся пропагандистские ролики с шахид-мобилями. И кто-то очень тонко использует их настроения в своих целях. Кто, пока выяснить не удалось. Даже пришлось приостановить зачистку города от этнического криминала, дабы случайно не уничтожить столь полезных товарищей.
