– Нет, возможно, я неправильно выразился. Нас интересует, когда будут выборы, чтобы мы могли привести наши законы в соответствие с реалиями нового мира. Та же магия и вопросы с жертвоприношениями, все это требует определенного регулирования. Опять же вопросы с собственностью и оплатой труда, у нас ведь сейчас военный коммунизм, мы все понимаем, мера вынужденная, но это не может длиться вечно. Да и управлять городом в ручном режиме, как вы сейчас, просто невозможно? – Увидев кривую ухмылку Игоря, гражданин тут же переключился на него, видимо, посчитал слабым звеном. – А вам, товарищ капитан, чем-то не нравится мое предложение? Вам интересно жить в беззаконном обществе? Плыть по течению, не принимая участия в жизни? Не желаете взять на себя ответственность за собственную судьбу?
– Если под участием в жизни общества вы понимаете свободные выборы из двух и более кандидатов, то нет, совершенно не хочется. Я искренне не понимаю, на кой ляд выбирать кучу бездельников, которые, не являясь профессионалами, сочиняют дурацкие законы, зачастую противоречащие не только друг другу, но и самому здравому смыслу, и которые мы потом обязаны выполнять, раскорячившись, как корова в бомболюке из известного фильма.
Да еще и не неся за этот маразм никакой ответственности. Вы знаете, меня здесь больше пугает не отсутствие здравого смысла, в конце концов, кто из нас не косячил, а отсутствие ответственности. Вот, например, я или товарищ полковник, если мы ошибемся в бою, то, с большой вероятностью, расплатимся за ошибку собственной головой. Но я что-то не припомню, чтобы хоть один народный избранник расплатился за свою дурь.
Насчет беззакония есть одна хорошая восточная легенда. Когда Кир Ахеменид завоевал Вавилон, к нему пришли вельможи с вопросом: «Земля наша велика и обильна, народов, населяющих ее, не счесть, как править будем? Надо бы законов насочинять и политкорректность соблюсти…», – и прочее, прочее. На что Кир им ответил, что рулить новой державой собирается следующим образом: любое злое дело должно немедленно и со всей решительностью пресекаться, а любое доброе дело находить всемерную поддержку. По-моему, отличный рецепт от мужика, который в управлении понимал больше любого из нас. Ведь после его смерти персидское царство не развалилось, как империи Александра Македонского, Чингисхана или Тимура, а нормально просуществовало больше двухсот лет. Почему бы и нам не взять на вооружение полезный опыт? А то уже до маразма дошло, за общественно-полезные дела у нас наказывают значительно строже, чем за общественно-опасные.
– Как интересно, и какое же общественное устройство вы считаете наиболее рациональным?
– Уж точно не дерьмократию, придуманную просвещенными рабовладельцами в Древней Греции. Перефразируя классика, по фигу, какая у тебя кошка, демократически выбранная из двух и более кошек или тоталитарно назначенная, лишь бы мышей ловила.
– Чего еще можно ожидать от человека, заслужившего среди горожан прозвище Вешатель? – фыркнула дама. Вот это новость, он, оказывается, знаменитая личность, а никто даже в известность не поставил. Серега-мент явно заслужил втык.
– Так, товарищи, попрошу без оскорблений. Игорь выполнял приказ, освобождал город от всякой нечисти, и если граждане этого не поняли, мне очень жаль. У нас идет война, где не пирожными кидаются, а убивают друг друга, поэтому никакой пятой колонны мы не потерпим. Любую уголовщину и впредь будем давить без всякой жалости.
По вопросу общественного устройства хочу вас успокоить. Столь радикальные взгляды исповедует не так много военнослужащих. И я полностью с вами согласен, долго жить при военном коммунизме невозможно. Сейчас мы концентрируем все силы и средства для решающего сражения с обитающими вокруг тварями. Если победим, то получим столь необходимую передышку. Если повезет, может быть, выиграем пару лет относительного мира, во время которых нам нужно будет провести выборы, определиться с органами власти, экономикой, социалкой и прочим. В общем, стать настоящим государством. Альтернатива, как понимаете, одна-единственная – пойти тварям на обед.
– Не боитесь, что у вас самым подготовленным подразделением командует такой радикал? – усмехнулся интеллигент.
– Гражданский стереотип, – отмахнулся Менг. – Разведка всего лишь узкоспециализированный инструмент современного командира. Она хороша для получения информации о противнике, диверсий и внезапных точечных ударов по слабо защищенным объектам, а полноценный бой вести не в состоянии, у нее просто нет необходимого для этого вооружения. Ну и, Игорь, ты же не будешь интриговать против своего бывшего начальника курса?
– Нет, товарищ полковник, я больше насчет повесить кого, для интриг умом скорбный. А уж если путч провалится, вы меня заставите все сортиры зубной щеткой вычистить. Нет, не мое это.
– Вот видите, ваше беспокойство неоправданно, – оскалился командир.
– История знала и не такие предательства, – не поняв армейского юмора, снова фыркнула женщина.
В общем, прежде чем удалось выпроводить представителей прогрессивной общественности, еще с полчаса потратили на беспредметные разговоры. Менг с облегчением откинулся в кресле и обратился к своему невидимому собеседнику с вопросом, следует ли уточнить задачу. Но, видимо, Дима был товарищ сообразительный, потому как Менг лишь буркнул свое «одобрямс» и отключился. Перевел смеющийся взгляд на Игоря:
– Наверное, лучше всего играть самого себя.
– Я оправдал доверие?
– Висит на сцене в первом акте: бензопила, ведро и еж. Заинтригован Станиславский, боится выйти в туалет. Пять баллов. Может, теперь хоть не будут мешать работать. Побоятся молодых Бонапартов, которые хотят возродить древнеперсидские порядки с царями, сатрапами и секир-башкой за нерадивость. Так что на твоем фоне я буду смотреться настоящим светочем либерализма и столпом демократии. Ладно, давай с тобой закончим. У тебя есть в наличии целые доспехи от этих магических созданий?
– Да, тот, которому я голову срубил, целый.
– Прекрасно, обстреляй его бронебойными из АК и ПК с разных сторон, может, не такой он и неуязвимый. Теперь по твоей магии, кого-нибудь смог обучить своим фокусам?
– Нет. Возможно, требуется больше времени. Я же сам в этом вопросе как дрессированный медведь, научить – научили, а почему оно работает, даже не представляю. Был у нас один товарищ, очень интересовался всякой мистикой, связанной с боевыми искусствами, и достиг в этом деле значительных успехов, может, он и знал, откуда ноги растут. Но его в городе нет.
– Точно нет? Может, он залег на дно и сейчас вовсю изучает новые способности?
– Исключено. Он мне как старший брат, будь в городе, обязательно связался бы. Хотя бы удостоверился, не свернул ли я себе шею.
– Если мне не изменяет память, у Степанова было двадцать учеников, кто-нибудь из них есть в городе?
– По всей видимости, никого. Проехался по всем адресам, никого не встретил, на оставленные записки никто не отреагировал. В базе МЧС на получение продуктов ни одного из них не значится.
