– Плата предусмотрена, – не стала спорить Искра Звезд. – Прожить чужую жизнь – это не только взглянуть на нее со стороны, но и разделить все остальное. Эмоции, переживания, страхи, потери. Твой мозг может попросту не выдержать. Но другого выхода у тебя нет. Даже если ты вновь решишься пожертвовать частью души, я не уверена, что этого хватит, чтобы остановить Штефэнеску.
– Этот самый Штефэнеску уже вонзил клыки мне в шею! Раньше надо было предлагать такую сделку!
– Если все получится, – Искра приблизилась и доверительно положила руки мне на плечи, – то в момент, когда время вновь продолжит свой бег и эта комната исчезнет, ты сможешь обратиться к моей силе. Отдать приказ, как это делал Архарон в свое время. Если же нет, то…
– Я убью себя, – кисло закончил я вместо Искры. – Очень вдохновляет.
– Другого пути нет.
Я отвернулся, размышляя над сказанным. А ведь еще совсем недавно у меня была размеренная и во многом чудесная жизнь. Следи себе за тем, чтобы постояльцам хорошо отдыхалось, и в ус не дуй! Чертовы перипетии судьбы! Если бы в тот день я взял отгул, то ничего бы не произошло! А теперь…
– Что от меня требуется? – обреченно спросил я, решив довериться «живому» артефакту.
– Поцелуй меня, – устами Дарлайны произнесла Искра Звезд. – Ну же, не бойся…
Я повиновался.
Интерлюдия
Вегейр Нерожденный
Внизу простирались озеро и далекие холмы. С высоты в тысячу саженей все казалось слишком маленьким, но цепкие глаза Вегейра Нерожденного улавливали каждую деталь. Другие на его месте остановились бы перевести дух, полюбовались бы красотами природы, но по своей сути Вегейр был воином, прямолинейным и черствым. На эту гору он поднялся только с одной целью, и он намеревался добиться успеха во что бы то ни стало.
Всю свою жизнь Вегейр не признавал над собой чужой власти, но не мог не откликнуться на просьбу короля Хардуша. За милость нужно платить милостью, и если его попросил об одолжении друг – он выполнит просьбу. Ведь что может быть проще? Верный топор при нем, а крепкие мышцы горят в предвкушении славной битвы.
Мощная фигура Вегейра была затянута в шкуры различных зверей, которых он убил сам, и лишь на голове виднелся шлем, взятый в замке Хардуша. Под подошвами сапог хрустел мелкий гравий. Подъем на эту гору отнимал немало сил, но главное испытание ждало впереди.
Пещера показалась неожиданно, и Вегейр понял, что это именно то место, которое он искал. Из черного зева в горной породе тянуло гарью, а вокруг виднелись кости и даже целые скелеты различных животных, в том числе корнматусов, весивших каждый как три десятка лошадей. Эти крупные травоядные встречались в долинах и никогда не забредали так высоко в горы. А значит, существо, дотащившее их сюда, было как минимум в несколько раз крупнее.
– Эй! – крикнул во всю ширь могучих легких Вегейр, поудобнее перехватив топор. – Покажись! Вегейр Нерожденный вызывает тебя на поединок, клянусь Гарсом!
Некоторое время ничего не происходило, но спустя несколько минут из пещеры появилась громадная голова дракона. Янтарные глаза уставились на незваного гостя, из широких ноздрей вырывался пар. Приоткрыв устрашающую, полную острых зубов пасть, ящер высунул раздвоенный язык, после чего в голове у Вегейра раздался его голос:
«Я знаю, кто ты. Нерожденный. Сын Крови. Великий воин, пользующийся благосклонностью богов. Зачем явился ты сюда?»
– Богов? – Вегейр рассмеялся, а затем его лицо окаменело в ярости: – Существует лишь один бог, чудище!
Его называли Нерожденным. Легенда гласила, что мать Вегейра умерла при родах, а младенец так и не покинул утробы. Зато он вышел из нее сам, чем изрядно напугал весь свой клан. Отец и братья отказались от него, оставив без защиты. Новорожденного бросили умирать в лесу, но он выжил, а потом видел, как сменяются луны, идут дожди и сыплет снег на голову. Как нестерпимо печет яркий диск в небе, и вновь идет снег.
А после были первые мысли, шаги, слова. И первое убийство, за которым последовали десятки, сотни других. Вегейр видел, как стареют и умирают друзья, но сам он не спешил в объятия Гарса. Бог войны хотел от него иной службы, а потому Нерожденный и стал тем, кем его знали во всех известных королевствах. Сыном Крови, жнецом войны.
«Зачем ты пришел? – вновь раздался в голове Вегейра голос дракона. – Уходи, воин».
– Не могу. Ты прячешь то, что тебе не принадлежит.
В ответ дракон зарычал, полностью покидая свою пещеру. Размеров он был огромных, и это притом, что свои кожистые крылья ящер держал сложенными. Вегейр на его фоне казался маленькой мышью, но в груди у Нерожденного теплилась сила, дарованная Гарсом, а значит, он не мог проиграть.
«Ты совершаешь ошибку, воин! – Яростная мысль просвистела ураганом. – Ее можно расколдовать! Я знаю как!»
– Колдовство – черная сила. Лишь Гарсу подвластно творить чудеса, – отрезал Сын Крови, а после рявкнул: – с дороги, чудище!
«Не могу. Я… сильно привязан к ней».
– Тогда нам придется сразиться, – с непоколебимой уверенностью заявил Вегейр, вскидывая вверх топор.
Дракон отреагировал мгновенно, устрашающе встав на задние лапы и тем самым вырастая в размерах еще больше. Громогласный рев разнесся по горам, пугая птиц и заставляя редких животных искать укрытие. Из ноздрей вместо пара сочился уже дым, густой и едкий. Мощный хвост несколько раз ударил по земле, кроша камень и массивные скелеты корнматусов.
«Уходи! Она моя!»
– Дочь принадлежит лишь своему отцу, пока у нее нет мужа. Я здесь по воле Хардуша, и клянусь Гарсом, ты меня не остановишь!..
Вегейр запрыгнул на тушу мертвого дракона, так как переступить ее не было никакой возможности. Непреодолимым препятствием она закрывала вход в пещеру, и обычному человеку пришлось бы немало попотеть, прежде чем он нашел бы способ ее обойти. Впрочем, простому человеку никогда не удалось бы победить столь опасное чудовище.
Полуоторванная рука Вегейра уже перестала кровоточить и начала восстанавливаться на глазах. Сын Крови давно привык к этому и уже не обращал на чудесное исцеление никакого внимания. Так было, когда в детстве его рвали на части волки и медведи, так случалось, когда на войне он сгибался от многочисленных резаных ран и угодивших в тело стрел. Окружающие боялись его, не признавая за своего, а он твердо знал, что это неспроста. Гарс даровал ему силу, чтобы он, Вегейр, мог верой и правдой исполнить божественную волю.
На первые тридцать шагов от входа пещера была выжжена изнутри, и стены чернели от копоти, но чем дальше Нерожденный заходил вглубь, тем больше грот походил на подземное жилье. Здесь, как и прежде, воняло драконом – его испражнениями и выделениями желез, – но к этому примешивалось и кое-что другое. Нюх Вегейра уловил аромат мясной похлебки, перетертых трав и… женщины. Глаза разглядели уголок, отгороженный несколькими покрывалами. За ними он и увидел ту, кого разыскивал последние две недели.
