Ирвин сжал губы, в голубых глазах сузился зрачок.
- Что? - он осекся и вздернул подбородок. - Как пожелаешь, мой риар. Когда?
- Сегодня же.
- Хорошо, - рявкнул Ирвин. Похоже, и он с трудом удерживал себя в рамках сдержанности. - После шатии она войдет в мой дом и останется в нем. Сколько воинов ты одобришь, чужачка?
- Что? - я ошарашенно переводила взгляд с одного мужского лица на другое. Воины вокруг оживились и снова подошли ближе. - Сколько воинов?
- Для твоей шатии! - Кажется, у Ирвина кончается терпение. - Сколько?!
- Что? Я не знаю…
- Все, кто выиграет бой! - отрезал Сверр, и, развернувшись, ушел.
Я обвела взглядом внимательные лица воинов. И ощутила, как земля уходит из-под ног.
- Не многим удавалось так разъярить риара Нероальдафе. Ты способная, чужачка. Или желаешь умереть, - задумчиво сказал за моей спиной Ирвин. И тоже хотел уйти, но я вцепилась холодными пальцами в его плащ.
- Подожди! Это что же… Это вы сейчас о чем?
Ильх покачал головой и выразительно посмотрел на мою руку, что комкала плотную ткань.
- Что непонятного? Шатия. Для тебя. Готовься, чужачка. В кругу я точно буду первым. А после заберу тебя в свой дом.
И, отцепив мои пальцы, ушел. И пока я хлопала глазами, пытаясь осознать тот кошмар, в который угодила, меня дернули под локти две женщины.
- Шевелись, девочка, - довольно дружелюбно произнесла та, что слева. - Времени не много, а в кругу ты должна быть достойной битвы воинов. Идем с нами, мы тебе поможем.
Я и пошла. Вернее, побежала. Рванула так, что потеряла слишком большие мужские сапоги. Мой ученый мозг просто отключился, такой страх охватил. Не осталось ни разума, ни здравых мыслей, ни логики… только понимание, что ночью меня втолкнут в круг к озверевшим ильхам, и те поставят меня на колени. Да лучше сдохнуть. И если я доберусь до воды, то буду плыть, пока не доплыву куда-нибудь или пока не утону.
Правда, добежать я не смогла даже до крепостной стены. Крепкий парень, что уже таскал меня на плече, догнал в несколько здоровенных прыжков и без труда потащил к дверям крепости.
- Не бойся, чужачка, - шепнул он, передавая меня в руки женщин у дверей башни. - Я тоже буду за тебя драться. Меня зовут Вирн, запомни это имя! И если смогу - на шатии буду вторым… С хёггом мне не совладать, то уж понятно…
И огорченно щелкнув языком, ушел. Дверь захлопнулась, отрезая меня от возможности утопиться.
ГЛАВА 17
На этот раз я оказалась в комнате явно просторнее моей клетушки, но тоже небольшой. Хотя это и понятно - обогреть маленькую комнатку всегда гораздо легче, чем огромный холл.
Осмотрелась. Голые стены, хотя пол укрыт тканями и мехом. Простая и добротная деревянная мебель. Железные подставки для свеч, сейчас незажженных. Каменные полки. Камина или очага в комнате не оказалось, но я чувствовала тепло. Тронула стену и удивленно ахнула - камень согрел пальцы. От того и в помещении так комфортно!
- Но как? - изумилась я. - Как нагреваются стены?
Неужели здесь уже применяют внутреннее отопление? Подведены трубы с горячей водой? Паром?
- Так в простенке огонь хёгга течет, - легко ответила одна из женщин. Дородная, крупноносая, в темных волосах блестела проседь. Светло-карие глаза поглядывали на меня с удивлением и любопытством, хотя губы женщина и поджала неодобрительно. - Между камней пламя и льется, так что и зимой в Нероальдафе тепло! Повезло нам жить здесь!
Вторая моя сопровождающая - молодая, румяная, темноглазая - радостно закивала.
- Ох, повезло! Правду говоришь, Ирга! Счастливчики вдвойне, всегда и тепло нам, и сытно… Главное убегать вовремя, если хёгги разгневаются, и все дела!
- Точно так, Сленга!
Я сглотнула вязкую слюну, и тут же мне в руки сунули огромную кружку с горячим питьем. Похоже на глинтвейн - легкое вино, мед, травы, пряности. Вкусно. И страх отступает.
- И часто они гневаются? - спросила на выдохе, все еще стоя посреди комнаты. И пытаясь как-то осознать реальность.
- Риар - часто, - пожала плечами старшая из женщин. - Так то и понятно. Кровь у него такая, огненная. Гром и молния внутри, вот и взрывается. Он еще гораздо спокойнее, чем его батюшка, вот от того весь Нероальдафе по десять дней в укрытии сидел. Так ярился риар… А Сверр-хёгг почти всегда сдерживается! - последнее прозвучало с особенной гордостью.
Я уныло кивнула. Сдерживается, значит… Явно не сегодня. Да и я не смогла сдержаться, до сих пор все внутри кипит. Женские эмоции - слишком новые для меня и слишком пугающие. Да что ж теперь сожалеть…
- Риар - это кто? Главный здесь? - осторожно спросила я, и женщины закивали.
- Риар - это все, - с придыханием ответила молодая Сленга.
- А Ирвин а-тэм?
- А-тэм - его побратим. Ну и второй после риара. Жизнь его бережет, ярость иногда гасит. Морские-то поспокойнее будут…
Я слегка заторможенно кивнула. Так, немного разобралась. Неплохо бы вернуться к предстоящему событию. Женщины тоже вспомнили о нем, потому что бросились к сундукам, достали оттуда что-то светлое, цвета слоновой кости. Наряд… Два куска ткани, соединенные по бокам. Без рукавов, с высокими разрезами на боках. И все расшито красной нитью, стежки уложены столь искусно, что кажутся акварельным рисунком на шелке. И от плеч стелется широкий кусок алой ткани - шлейф.
Пожилая, Ирга, ласково погладила ткань ладонью.
- Красота-то какая… Жаль, изорвут все, изничтожат. Но на то она и шатия, чтобы ни клочка ткани на деве не осталось. Да ты не бойся, чужачка. Мать моя под шатией была. И бабка. А мне вот уже не досталось…
- Почему?
- Так редкость она, - развела руками молодая Сленга. - Шатия ведь лишь с позволения риара случается, когда он велит. И в основном для пленных девок, чужачек или вольнорожденных, что сами просят, потому что надеются сильное дитя родить. Старики говорят, оттого и сыны слабые стали… Моя прабабка помнила время, когда в Нероальдафе жило с десяток хёггов, а раньше - и того больше… А ныне зов ослаб…
- Не мели языком! - прикрикнула Ирга на младшую товарку. - Девку готовь! А ты, чужачка, снимай свою одежду, все равно срам один. Видела я дев в штанах, так то воительницы с островов были. А ты и меч держать не умеешь, сразу видно! Руки вон какие мягкие, ни одной мозоли! Словно и не работала никогда! Вольнорожденная что ли? Родовитая? Ну, тогда понятно, почему сам побратим тебя к себе берет…
И пока женщины удивленно рассматривали мои ладони, я попыталась снова расспросить их. К тому же, видела любопытные взгляды. Им явно было интересно, кто я и откуда, только спрашивать боялись.
- Ты сказала, что я не должна бояться шатии. Почему?
