- Я… Я знающая! Ну… Я обладаю особыми умениями! И за них меня ценил риар Нероальдафе! А не за то, что делают в постели!
- И что за умения могут быть у девки?! - усмехнулся Данар.
- Я… я могу узнать, почему у тебя не рождается сын! - выпалила я.
Риар дрогнул лицом, помрачнел. И если все время нашей пикировки он скорее развлекался, то сейчас скулы заострились, а в глазах разлилась злость. И я испугалась.
- Я могу узнать, чтобы ты исправил это, мой риар, - торопливо выдохнула я, нервничая. И с ясностью осознавая, что ни кочерга, ни даже меч не остановят снежного, если он захочет меня взять. Изменить его намерения может лишь действительно веская причина. «Женщина должна течь, как вода», - прозвучало в моей голове.
Поэтому свое оружие я отбросила, раскрыла ладони, склонила голову.
- Я в твоей власти, мой риар, - так, голос тихий, но твердый. И мышцы расслаблены. Покорность, Лив, демонстрируй лишь ее… - И осознаю это. Я благодарна риару Аурольхолла за жизнь, что он подарил мне. И хочу отблагодарить. Вот только в постели я неумела, а мое тело обезображено шрамами. Зачем тебе такая дева? У тебя, наверняка, много тех, что гораздо красивее и белее меня! Но если ты позволишь, я найду причину и выясню, отчего у тебя не рождается наследник! Позволь мне сделать это!
- Покажи, - скрипуче приказал мужчина. - Покажи свое тело. Докажи, что не врешь хотя бы здесь.
Я стиснула зубы, но заставила себя расслабиться. И решительно дернула завязки платья, стянула ткань с плеч вместе с нижней рубахой. Застыла, пытаясь не ежиться под внимательным мужским взглядом.
Снежный мягко приблизился, тронул пальцем рубец под грудью.
- Я слышал, что риар Нероальдафе хуже дикого зверя, но не знал, что настолько.
Задержал палец. Я затаила дыхание.
- Хорошо, чужачка, - тяжело бросил мужчина. - Пока я тебя не трону. Но уже к полнолунию ты должна сказать мне, что сделать для рождения наследника Аурольхолла. Тебя переведут в другие покои и дадут все, что ты попросишь.
Развернувшись, Данар покинул комнаты.
Я же со вздохом облегчения снова натянула платье и усмехнулась. Кто бы мог подумать, что мои шрамы мне однажды пригодятся!
ГЛАВА 24
- Где она?
Ирвин отложил топор, который натирал, и поднялся. Сверр остановился в дверях его комнаты. Смотрел спокойно, да только а-тэм слишком хорошо знал своего риара.
- О чем ты?
Сверр сделал несколько неслышных шагов.
- Я сейчас спрошу, а ты ответишь, Ирвин, - с угрожающей мягкостью произнес ильх. - Просто ответишь. Итак. Где она?
А-тэм покосился в сторону топора. Выдохнул.
- В водах фьордов.
Риар прищурился.
- Врешь.
- Правда, - твердо произнес светловолосый хёгг. - Она меняла тебя. Туманила твой разум. Я выполнил то, что должен сделать а-тэм. Утащил чужачку на дно к рыбам. Помог тебе сделать то, на что у тебя не хватало сил!
Тяжелый удар кулаком отбросил Ирвина к стене. Он вскочил, стер тыльной стороной ладони кровь с губы, оскалился.
- Как ты посмел? - прошипел Сверр. И снова ударил - по-настоящему, сильно. И не будь на шее Ирвина кольца Горлохума - не поднялся бы. Но а-тэм снова встал, подхватил боевой топор.
- Я сделал то, что должен! - упрямо повторил он. - Больше чужачка тебя не потревожит! Ты свободен от нее!
Сверр издал короткий низкий рык, блеснул в узком луче света обнаженный меч. Схлестнулся с топором. Мужчины рычали и бились, громя покои. От удара риара Ирвин рухнул на дверь дома, вывалился на мостовую. И зашипел, когда его накрыла темная тень. А-тэм не смог сдержать призыв хёгга. Чешуйчатый морской змей боднул головой обратившегося черного зверя, впился ядовитыми клыками. И два хёгга покатились, сцепившись, разбивая стены, снося крыши, выдирая друг из друга клочья. Жители Нероальдафе спешно разбегались, неслись в укрытие, стремясь спрятаться от ярости своих повелителей. Огромные когти царапали мостовую, с корнем выдирали деревца… Сверр сжал лапами извивающегося морского змея, приподнял, швырнул на камни… Но в этот момент тревожно забил на башне колокол, и огненный хёгг оставил Ирвина, взмыл вверх. И заревел, выпуская пламя.
А потом устремился к крепостной стене.
Морской дракон, шипя, помотал башкой, выплюнул ядовитую слюну, что прожгла дыру в стене дома. И пополз вслед за риаром. Частые удары с башни звучали гулко и тревожно, означая нападение.
***
Ярость внутри застилает глаза багровой пеленой. Трудно думать, дышать, жить… Хочется лишь убивать. А-тэма я разорвал бы на куски, если бы не нападение на Нероальдафе.
В этот раз - трое. Дикие хёгги, черные. Злобные и голодные, почуявшие теплые человеческие тела. Обычно диких хёггов отпугивают крепостные стены, статуи и мои метки, но эти трое решили поживиться…
И я обрадовался. Поднялся выше, за грань облаков. Черные тени скользили внизу, вытягивая длинные шеи. Я упал на того, что был мощнее других, вцепился клыками, отгрызая голову. От громогласного рева вздрогнули скалы. С наслаждением погрузил когти в живую плоть, разодрал… Пелена перед глазами исчезла, зрение стало ясным, четким. И желания - понятными. Убивать… Вгрызаться, рвать, жечь, выдирать мясо! Все, чтобы насытить мою ярость…
Туша упала в воды возле Нероальдафе, и я увидел, как оплел хвостом раненого хёгга морской змей, утянул в глубину. Да, в волнах нет никого страшнее… Ирвин утащит черного зверя на глубину, там и оставит, в пучине. Так же, как сделал с чужачкой...
Лив.
Имя полыхнуло перед глазами багрово-черным, так ярко, что я ослеп. И боль заставила закричать… Дикий рев пронесся над Нероальдафе, зарождая бурю в вышине. Почему так больно? Хёгги живут в ярости, но не в боли. Хёгги сильны и злы, хёгги свободны…
Так почему же так невыносимо больно?!
Во второго зверя вцепился когтями, не обращая внимания на то, что и мне уже подпортили шкуру. Сильные крылья утянули меня к стене, и там мы рухнули вместе, прокатились, дробя камни… Разрушение, вот наша суть… Крики, стоны, плач, хаос - вот то, что мы несем. Ударились о бок башни, звякнул и жалобно замолчал колокол. Шипастый хвост ударил меня плашмя, разрывая броню чешуи. Вывернуться не успел…. И снова удар, поперек, словно стальной плетью. Кровь брызнула на стену, а я взревел. Извернулся, вцепился, вгрызся… Сверху посыпались камни разрушающейся сигнальной башни, разбился бронзовый вестник… Тяжелыми взмахами поднялся в воздух, таща тушу дикого хёгга. Ударил о землю, снова поднял…
Ирвин в воде шипел, обвиваясь вокруг последнего, третьего… Морда морского змея вся в крови, не понять - своей или чужой.
Через минуту я сбросил добычу в расщелину между скал, пронесся над волной. Вода уже успокаивалась, под пенным гребнем извивался силуэт с плавниками.
