Сверр кивнул.
- Не стой здесь долго, Лив. Ветер с моря обманчив.
И развернувшись, ушел к воинам. Я еще постояла, обхватив себя руками и вглядываясь в блики волн. Так и казалось, что мелькнет в глубине длинное тело морского змея…
***
Берег показался через три дня пути. Сверра я почти не видела, он все время проводил со своими воинами, словно пытался как можно реже пересекаться со мной. И я испытывала странную тоску, засыпая на узкой кровати в тесной комнатке. Лишь в последнюю ночь ильх разбудил меня жадными поцелуями, но стоило мне открыть рот, и на губы легла тяжелая рука.
- Нет, - почти беззвучно приказал риар. Слов он не хотел, только тело его горело и требовало, погружая меня в кипящую лаву желания. И в эту ночь, на качающейся палубе корабля, мы сплетались с такой жадностью, словно это была последняя наша ночь. Впрочем, возможно, так оно и было. Сверр торопился, целовал почти до боли, облизывал мое тело, тихо рычал… Изо всех сил сдерживал зов. Я понимала его, ведь позвать на корабле, полном мужчин без женщин - это подлость… и потому близость была рваной, злой, обжигающей, невероятной…
Я не смогла сдержать крик, и Сверр закрыл мне рот губами. А когда все закончилось, снова ушел на палубу, оставив меня на покрывале, что еще хранило его тепло и запах. И я уткнулась носом в ткань, закрыла глаза, изо всех сил стремясь продлить эту иллюзию его присутствия. Как бы я хотела…
Оборвала себя, не позволяя даже мыслей.
А утром я увидела полоску берега и скалу, на которой возвышался Варисфольд. Зал ста хёггов.
Даже суровые воины застыли на миг, наблюдая за приближением этой армады. Величественные пики тридцати башен, белый камень и черные узоры, железные арки, сияющее стекло и хрусталь… Два берега узкого канала, ведущего к суше, соединяли ступни гигантского воина, который держал обеими руками занесенный меч. Черное железное острие угрожающе смотрело вниз, и я против воли вздрогнула, когда корабль прошел под этим оружием.
- Это Харос Первый, тот, что первым слился с хёггом, - сказал один из моих стражей. - Говорят, его меч поразит тех, кто придет в Варисфольд со злом.
Следом в гавань вошел хёггкар Данара, который все время держался неподалеку. Корабль снежных казался осколком льдины на воде.
- Невероятно, - восхитился за спиной Андерс. Пленников тоже вывели на палубу, и сейчас они моргали и вертели головами, рассматривая красоты подступающего города. Меня же так тревожил предстоящий совет, что даже великолепные здания, улицы и мосты не могли привлечь моего внимания. И вспомнилось, как я везла Сверра в Академию. Неужели он тогда тоже так нервничал? Поискала взглядом хёгга и усмехнулась, увидев его спокойное и сосредоточенное лицо. Нет, не думаю, что он нервничал. Это ведь Сверр…
В гавани покачивались корабли, не менее двух десятков, значит, все почти в сборе. Сверр говорил, что входить в зал можно только на человеческих ногах, таков закон. К круглому зданию, похожему на амфитеатр, вели мраморные ступени - не менее сотни. Огромные двери распахнулись при нашем приближении, и мы наконец увидели зал ста хёггов. И с усмешкой я вспомнила, как стоял Сверр в зале Академии Прогресса. Мы-то думали, что дикарь поражен великолепием и масштабами. Теперь я знала, что после увиденного сегодня ни одно здание не сможет вызвать у меня трепет восторга. Это действительно был Зал с большой буквы. Огромное пространство из мрамора, золота, хрусталя, камней и железа. Стоя внизу, под куполом с круглым отверстием посередине, я ощущала себя ничтожной букашкой, посмевшей явиться в святилище. Со всех стен на меня смотрели драконы. Черные, с распахнутыми крыльями, белые со вздыбленными шипами, морские, восстающие из водных глубин… и темно-красные, багровые, вылетающие из кипящей лавы. Сто хёггов окружали нас: барельефами выступали из стен, скалились железными клыками, смотрели хрустальными и бриллиантовыми глазами… Реалистичные до ужаса и желания вспомнить какую-нибудь молитву. Купол сиял звездами, и я подумала, что ночью будет трудно отличить - какие искусственные, а какие - настоящие, заглядывающие в отверстие крыши.
За спиной тихо и восхищенно ругался под нос Клин, вздыхал Жан, ахал Андерс. Инстинктивно мы жались ближе друг к другу, словно звери со стен и потолка в любой момент могли ступить на мраморный пол. В центре зала высился стол из белого камня. Вокруг уже сидели двадцать один риар - хозяева и защитники самых сильных городов фьордов. Сверр кивнул присутствующим и молча сел на свое место. Мы столпились позади. Данар, ни на кого не глядя, опустился напротив. Я тайком осмотрела тех, от кого зависела не только судьба фьордов, но и моя тоже. Больше всего было морских - одиннадцать человек. От каждого пахло солью и морским ветром, лица у них были хмурые и беспокойные. Словно этим детям глубин не терпелось покинуть Варисфольд.
Снежных тоже оказалось немало - семеро. Их отличали белые гривы и льдистые, почти прозрачные, глаза. Потомков Лагерхёгга было всего четверо вместе со Свером. Я с любопытством уставилась на огромного мужика с секирой. Множество черных косичек на голове, всклокоченная борода, в которую торчали звериные клыки и кости. Он выглядел настолько диким, что делалось жутко. Кожаная одежда на нем, казалось, задубела от грязи и пота. Огромные сапожищи покрывали комья земли, а единственный янтарный глаз смотрел с веселой злобой.
- Это риар Карнохерма, Бенгт, - тихо сказал Вирн. - Лучше не смотри на него. Карнохерм - дикие и темные земли, и их риар такой же… Хуже только Дьярвеншил, но слава перворожденным, его риар снова не явился… - я торопливо отвела взгляд, потому что Бенгт дернул головой и повернулся в нашу сторону, словно почувствовал. Рядом с ним с равнодушным лицом сидел молодой парень. Длинные черные волосы волной спускались на спину, точеные черты лица странно не вязались с выражением агрессии в желтых глазах.
- А это Мелвин из Гараскона. Сильный, даром, что выглядит как девка, - почти беззвучно пояснил Вирн. Я благодарно кивнула. Морские хёгги переговаривались и шутили, снежные сидели молча. За спинами у всех стояли воины и приближенные, только одноглазый дикарь был один.
- А почему нет ни одного красного хёгга? - вдруг осознала я. Вирн бросил на меня изумленный взгляд.
- Да кто же по доброй воле пойдет на такое? - прошипел он. - Все, тихо. Старейшина Магнус идет.
Гулкие шаги разлетелись по залу, и разговоры смолкли. Печатая шаг, к столу подошел сухой старик, окинул совет взглядом волчьих, желтых глаз. Его голова была белой, и на миг я подумала - снежный, а потом поняла, что старейшина просто седой. Еще один потомок Лагерхёгга - черного дракона. Он оперся руками о высокую спинку стула, но садиться не стал.
- Не могу сказать, что рад видеть вас в этот час, риары, - резко бросил он. - Совет собрался, потому что на фьорды пришла беда. Так что давайте опустим глупые расшаркивания и решим, что делать дальше. - Морские одобрительно закивали, длинноволосый Мелвин закатил глаза. Но спорить со старейшиной никто не стал. - Данар, ты первый. Что с Аурольхоллом?
Снежный коротко и сухо рассказал о нападении людей из-за Тумана. На лицах хёггов отразилось сначала недоумение, потом ярость и гнев.
