И, бормоча себе под нос, удалился к какому-то кусту. Остальные члены нашей группы тоже выглядели слегка ошалевшими. Может, от того, что отвыкли вдыхать столь чистый воздух, в котором не было примесей смога или пыли.
- Я покажу вам поселение, - сказал за моим плечом Сверр. - Потом мы вас накормим. Идемте.
Мы вразнобой покивали и пошли за сопровождающим. Селение ожило. Из шатров то и дело выходили ильхи, провожали нас взглядами, понять которые мы не могли. Но агрессии аборигены не высказывали, и через некоторое время даже Юргас прекратил зыркать вокруг исподлобья и убрал руку с парализатора. Осмотр поселения оказался не слишком длительным просто потому, что смотреть было особо нечего. Как я и заметила изначально, три десятка шатров, в которых проживали ильхи. Внутренне убранство почти идентично. В каждом лежанки со шкурами для сна, грубые очаги в центре, дыры в крыше для воздухоотвода, низкие деревянные столики, на которых высилась глиняная посуда, и различная утварь вдоль стен. Жилища располагались вокруг главного дома - обмазанного глиной, с красной крышей.
- Шиар, - сказал Сверр, указав на него.
- Шиар? Что это значит? - заинтересовался Макс и повернулся ко мне. - Лив, вы заметили, что у ильхов довольно много непонятных нам слов, хотя основа языка одинакова. Вероятно, некоторые слова образовались у них с развитием ремесел или появление новых предметов, как, к примеру, колесо или игла. Но вот назвали они их уже не так, как мы. Удивительно, правда? Так что означает шиар?
- Шиар - это шиар, - отрезал Сверр, пожал плечами. Мы не стали настаивать, решив, что успеем все разузнать. В том числе и про этот непонятный дом с красной крышей. Пока мы осматривали жилища, инвентарь и повозки с тягловыми животными, ильхов вокруг стало гораздо больше. Они тащились за нами, смотрели не мигая, втягивали воздух, принюхиваясь.
- Изумительный генофонд, - бормотал рядом со мной лингвист Жан. - Просто изумительный. Лив, ты видела?
Я видела. То, что ильхи красивы. То, что они похожи на бронзовые статуи, что стоят у нас в музее антропологии. Что их мышцы развиты образом жизни, а не тренажерным залом, а шрамы получены в бою, а не в салоне какого-нибудь новомодного мастера. Одетые лишь в набедренные повязки и начи, местные жители производили сногсшибательное впечатление. Большинство ильхов оказались светловолосыми, цвет варьировался от русого до пшеничного, радужки - насыщенных голубых или зеленых цветов. Отрезанные от остального мира, варвары сохранили свои первоначальные внешние данные. У них не было возможности смешивать кровь с другими народностями, и потому сейчас я видела перед собой прекрасные образцы генотипа, который почти утерян в современном мире. В Конфедерации уже давно преобладает темная масть. Мои светло-зеленые глаза были почти атавизмом и моей тайной гордостью. А здесь я видела ещё десяток мужчин с цветом радужек от мятного до почти лимонного.
Потрясающе!
Но что интересно, каменный обруч темнел лишь на шее Сверра, хотя на большинстве мужчин и красовались похожие украшения, но из кожи. Множество нитей с перьями и звериными клыками, длинные волосы, заплетенные в косички, кожаные ремешки и браслеты, а также мазки красной краской на лицах и телах завершали портрет местного населения. Мне безумно хотелось рассмотреть все это подробнее, но я вновь заставила себя подождать. И уже мечтала о том, чтобы заполучить в свою лабораторию хоть одного варвара! Хотя бы на сутки!
Я очнулась от своих размышлений, поняв, что Жан толкает меня локтем.
- Они смотрят на тебя, - шепнул он.
Я осторожно повертела головой, констатировав, что коллега прав. Ильхи смотрели. Рассматривали даже. Склоняли головы, втягивали воздух, прищуривались. Изучали меня с ног до головы, и на их лицах возникало озадаченное выражение.
- Что происходит? - я инстинктивно шагнула ближе к своим. - Почему они так смотрят?
- И почему мы пока не видели ни одной женщины, - добавил Юргас. Его пальцы снова сжались, желая выхватить из кобуры парализатор.
- Спокойно, господин Лит, - шикнул на него Максимилиан, сверкая стеклами очков. - Обойдемся без оружия!
Один из ильхов отделился от толпы и что-то резко сказал. Гортанно, отрывисто. Совершенно непонятно. Смотрел он при этом на меня. Сверр лениво повернул к нему голову и ответил. Так же непонятно.
- Вот вам и единство языка, - сердито хмыкнул Жан. - Я даже основу не разобрал.
Незнакомый голубоглазый ильх снова открыл рот, в его голосе скользнули гневные нотки. Сверр ответил. Мягко, даже тихо. И толпа ильхов поддалась назад. Разговоры смолкли.
Наша маленькая группка в черных комбинезонах со знаком Академии Прогресса на груди тоже застыла, настороженно озираясь.
- Что происходит? - не выдержала я.
- Ничего, - Сверр повернул голову к нам. - Я объяснил, что вы наши гости.
- Почему вы говорите на разных языках? - потребовал объяснений Юргас.
- Я говорю на языке северного фьорда, - негромко пояснил Сверр. - И могу общаться и с вами, и с ними. И на ваше письмо тоже ответил я.
- Невероятно! - всплеснул руками Жан. Маленький и щуплый, он взирал на ильхов как на богов. - Значит, на фьордах даже произошло языковое разделение! Можно попросить их ещё что-нибудь сказать? Я хотел бы разобрать основу этого диалекта…
- Да, но позже, - Сверр снова улыбнулся, не размыкая губ. - Думаю, вы проголодались.
- Еще как! - воскликнул подвижный, словно ртуть, Клин. - Осмотр ваших достопримечательностей очень утомляет!
Мужчины рассмеялись. Сверр склонил голову и направился к центру поселения, туда, где располагался огромный очаг и откуда уже пахло едой.
- Он не ответил про женщин, - шепнул мне на ухо Жан. - Ты заметила? Может, их тут вовсе не существует? Одни мужики кругом. Странно…
Я заметила. А ещё задумалась над тем фактом, что из всего племени понимает нас лишь Сверр. Так получается? Профессор рядом со мной тщательно протирал свои очки.
***
Однако обеспокоиться всерьез мы не успели. Просто потому что, приблизившись к огню, увидели тех самых несуществующих представительниц прекрасного пола. С десяток женщин разного возраста суетились возле огня, занимаясь работой, которую издревле выполняли все хранительницы очага. Что-то варили в котле, резали овощи и толстые стебли, подкидывали угли и ворчали, обжигая пальцы о кипяток. Рядом крутились ребятишки - чумазые и жизнерадостные, как и положено детям, где бы они ни выросли.
И надо признать, у меня отлегло от сердца, когда я увидела эту картину. Потому что на какой-то миг я действительно испугалась. Мои коллеги тоже заметно расслабились и оживились. Сверр сделал приглашающий жест рукой, что-то быстро сказав женщинам. Те вытаращились на нас так же бесцеремонно, как совсем недавно их мужчины. Одна из аборигенок - с множеством светлых и весьма грязных косичек - ткнула пальцем в Жана и что-то прочирикала на своем непонятном языке. Остальные рассмеялись, и стало без перевода понятно, что прозвучала женская сплетня.
