– А нельзя использовать что-нибудь такое, против чего у всех есть иммунитет? – спросил я. – Всем, например, делают прививки от тифа. И почти все вакцинированы от оспы.
– Ничего не выйдет. Если у носителя есть иммунитет, паразиту болезнь не передается. Теперь, когда слизняки научились отращивать себе наружный панцирь, все контакты с внешней средой идут у них через носителей. Нет, нам нужно что-то такое, чем хозяин сможет заразиться и что убьет слизняка, но не вызовет у носителя ничего страшнее легкой лихорадки и головной боли.
Я хотел что-то ответить, но тут заметил в дверях Старика, извинился перед Келли и встал из-за столика.
– Что там из тебя Келли выкачивал? – спросил Старик.
– Ничего не выкачивал, – ответил я.
– Это ты так думаешь. Ты знаешь, кто он такой?
– А должен?
– Да, должен бы. Хотя, может, и нет. Он никому не позволяет себя фотографировать. Это сам Би Джей Келли, величайший научный криминалист современности.
– Тот самый Келли?! Но он же не имеет никакого отношения к армии.
– Резервист, должно быть. Думаю, теперь ты догадываешься, насколько важна эта лаборатория. Пойдем.
– Где Мэри?
– Сейчас тебе к ней нельзя. Она приходит в себя.
– С ней… что-то случилось?
– Я же обещал тебе, что все будет в порядке. Лучше Стилтона в этой области никого нет. Но нам пришлось копать очень глубоко и преодолевать сильное сопротивление. Это всегда тяжело для объекта.
Я обдумал его слова и спросил:
– Ты получил, что хотел?
– И да и нет. Мы получили гору информации, но еще не закончили.
– А что ты хочешь найти?
Мы шли по одному из бесконечных подземных коридоров базы, потом зашли в небольшой кабинет и сели. Старик нажал клавишу коммуникатора на столе и сказал:
– Частная беседа.
– Да, сэр, – ответил голос. – Мы не будем записывать.
На потолке зажегся зеленый огонек.
– Верить им, конечно, нельзя, – пожаловался Старик, – но, по крайней мере, так пленку не будет слушать никто, кроме Келли. Теперь, сынок, о том, что ты хотел узнать… Я не уверен, что у тебя есть на это право. Ты женат на этой девочке, но это не значит, что ее душа – твоя собственность. То, что мы откопали, крылось слишком глубоко в душе. Мэри и сама не подозревала, что там есть.
Я молчал, и он продолжал задумчиво, обеспокоенным тоном:
– Впрочем, наверное, лучше рассказать тебе что-то, чтобы ты понял, о чем я говорю. Иначе ты начнешь дергать ее, а мне бы этого очень не хотелось. Это может довести ее до нервного срыва. Сама она вряд ли что-нибудь вспомнит – Стилтон работает предельно осторожно, – но ты можешь здорово осложнить ей жизнь.
Я глубоко вздохнул и сказал:
– Сам решай.
– Ладно. Я расскажу тебе кое-что и отвечу на твои вопросы – на некоторые из них, – если ты поклянешься никогда не беспокоить на эту тему свою жену. У тебя просто нет нужного опыта.
– Хорошо, сэр. Я обещаю.
– В общем, не так давно на Земле существовала группа людей – культ, можно сказать, – к которым все остальное человечество относилось довольно неприязненно.
– Я знаю. Уитмениты.
– А? Откуда ты узнал? От Мэри? Нет, Мэри не могла ничего тебе рассказать; она сама не помнила.
– Нет, не от Мэри. Сам догадался.
Старик посмотрел на меня с внезапным уважением:
– Возможно, я тебя недооценивал, сынок. Да, уитмениты. И Мэри была в детстве с ними, в Антарктике.
– Стоп! Они же перебрались из Антарктики… – я напряг память, и нужная дата вдруг всплыла, – в тысяча девятьсот семьдесят четвертом.
– Точно.
– Но тогда Мэри должно быть около сорока.
– А тебя это беспокоит?
– В смысле? Да нет. Но этого не может быть.
– На самом деле может. Но есть нюансы. Хронологически ей действительно около сорока. Биологически – примерно двадцать пять. А субъективно она еще моложе, потому что у нее нет сознательных воспоминаний о жизни до тысяча девятьсот девяностого.
– Что ты имеешь в виду? Я могу понять, что она не помнит своего детства, не хочет его вспоминать. Но что означает все остальное?
– То, что я и сказал. Ей ровно столько, на сколько она выглядит… Помнишь ту камеру на корабле титанцев, где она начала что-то вспоминать? Лет десять или даже больше Мэри провела в анабиозе точно в таком же аквариуме.
28
С возрастом я не становлюсь грубее и крепче; скорее наоборот – мягче, сентиментальнее… Мэри, моя любимая жена, плавающая в этой искусственной утробе, не живая и не мертвая – законсервированная, словно саранча в банке, – нет, это было уже слишком.
Откуда-то издалека вновь донесся голос Старика:
– Спокойно, сынок. С ней все в порядке.
– Ладно. Давай дальше.
Внешне жизнеописание Мэри выглядело довольно просто, хотя элемент загадочности в нем тоже присутствовал. Ее нашли в болотах под Кайзервилем, у Северного полюса Венеры. Девочка ничего не могла о себе рассказать и знала только свое имя – Аллукьера. Никто не обратил внимания на необычное имя, да и вряд ли кому пришло бы в голову искать связь между ребенком ее возраста и погибшей колонией уитменитов: команда грузового корабля, доставлявшего припасы в их колонию в Новый Сион, сообщила, что там никого не осталось в живых. Их плантации вновь поглотило болото, а от жилищ остались одни остовы, скрытые буйной молодой порослью. Маленького найденыша из Кайзервиля отделяли от забытых богом колонистов Нового Сиона двести миль непроходимых джунглей и долгие десять лет.
Неизвестно откуда взявшийся ребенок на Венере? В 1990 году? Событие более чем невероятное. Словно кошка, запертая в холодильнике, оно требовало объяснения. Но на планете не нашлось ни одного человека, который заинтересовался бы этим делом и захотел разобраться. Кайзервиль в то время – это горняки, шлюхи, несколько представителей «Двухпланетной компании», и, пожалуй, все. А когда целыми днями ворочаешь на болотах радиоактивную грязь, ни сил, ни желания чему-то удивляться уже не остается.
Девочка росла, называя всех женщин в поселении «мамами» или «тетями», а игрушками ей служили покерные фишки. Со временем поселенцы сократили ее имя до Лаки – Везунчик. Старик не сказал, кто платил за ее перелет до Земли, да это и не так важно. Главный вопрос заключался в другом: где она была с тех пор, как Новый Сион поглотили джунгли, и что случилось с колонией уитменитов?
Однако ответ на него хранился только в памяти Мэри – вместе с ужасом и отчаянием.
* * *
Незадолго до 1980 года – примерно в то время, когда появились сообщения о летающих тарелках над Сибирью, или на год-два раньше – титанцы обнаружили на Венере колонию Новый Сион. Как раз, видимо, за один сатурнианский год до нападения на Землю. Скорее всего, они прилетели на Венеру не ради землян, а на разведку, наподобие той, какую уже давно вели на Земле. Но может быть, и наоборот, титанцы точно знали, где искать колонистов. Нам известно, что они похищали землян в течение как минимум двух веков, и кто-то из последних пленников мог знать, где находится Новый Сион. Здесь темные воспоминания Мэри ничего не проясняли.
