– Здравствуйте, мистер Кику. – Она непринужденно села.
– Здравствуйте, мисс Соренсон.
– Просто Бетти. Так меня зовут все мои друзья.
– Спасибо. Буду счастлив к ним принадлежать.
Посмотрев на Бетти, мистер Кику содрогнулся. Теперь она экспериментировала с новым дизайном «в клетку», что сделало ее лицо похожим на шахматную доску. К тому же она, видимо, недавно прошлась по магазинам и была одета в нечто, совершенно не подходящее ей по возрасту. Мистер Кику был вынужден напомнить себе, что о вкусах не спорят, да к тому же они все время меняются.
– Мм… Видите ли, дорогая леди, я немного затрудняюсь, как объяснить вам цель этой встречи.
– Вы не волнуйтесь. Я никуда не спешу.
– Не желаете чая?
– Давайте я налью нам обоим, чисто по-дружески.
Мистер Кику не стал спорить. Взяв чашку, он откинулся на спинку кресла с видом полнейшей непринужденности, которой, говоря по правде, не ощущал.
– Надеюсь, вам тут у нас понравилось?
– Да, еще бы! Раньше мне никогда не доводилось вот так ходить по магазинам и не трястись над каждым пенни. Кому не понравится иметь неограниченный кредит в банке?
– Очень рад за вас. И можете быть вполне уверены, что эти затраты нисколько не отразятся на бюджете Министерства. В буквальном смысле не отразятся – все идет из особого фонда. Да, вы же, кажется, сирота?
– Сирота в юридическом смысле. Я – свободный ребенок. Мой опекун – Вествиллский дом свободных детей. А что?
– Так, значит, вы несовершеннолетняя?
– Ну, это как посмотреть. Я думаю, что совершеннолетняя, а законы говорят, что нет. Слава богу, ждать осталось совсем недолго.
– Мм… да. Вероятно, мне нужно признаться, что я знал все это.
– Собственно, я так и думала. А из-за чего весь этот разговор?
– Пожалуй, мне стоит рассказать вам небольшую историю. Вы когда-нибудь держали кроликов? Или кошек?
– У меня были кошки.
– Тут возникла некоторая трудность с хрошиа, известной под именем Ламмокс. Ничего опасного, нашему с ними договору ничто не угрожает – ведь она дала слово. Однако, мм… скажем так, если бы мы смогли пойти навстречу Ламмокс в одном вопросе, это улучшило бы ее расположение к нам и улучшило бы дальнейшие перспективы отношений.
– Наверное, так и есть, если вы так считаете. А что это за вопрос, мистер Кику?
– Мм… И вы, и я знаем, что хрошиа Ламмокс в течение длительного времени была домашним животным… ну, может, лучше сказать – питомцем Джона Томаса Стюарта.
– Да, точно. Теперь это выглядит забавно.
– Э-э-э… Да. А до этого Ламмокс была питомцем отца Джона Томаса, и так далее – на протяжении четырех поколений.
– Ну да, конечно. И таким прелестным – лучше и не придумаешь.
– В этом-то, собственно говоря, и дело, мисс Соренсон… Бетти. Так выглядит ситуация с точки зрения Джона Томаса и его предков. Но всегда существуют как минимум две точки зрения. И с точки зрения Ламмокс, она… он… не был питомцем. Совсем наоборот, это Джон Томас был ее питомцем. Ламмокс занималась выращиванием Джонов Томасов.
Глаза Бетти расширились, она начала было хохотать, но поперхнулась.
– Мистер Кику! Ой, нет!
– Я абсолютно серьезно. Все зависит от точки зрения, а с учетом продолжительности жизни эта точка зрения выглядит более весомо. Ламмокс вырастила несколько поколений Джонов Томасов. Это – единственное, что ее интересовало, единственное ее хобби. Ребячество, конечно же, но ведь Ламмокс была и остается ребенком.
Бетти кое-как справилась с собой и даже смогла сквозь смех произнести что-то членораздельное:
– «Выращивание Джонов Томасов…» А Джонни про это знает?
– Вообще-то, да, но я объяснил ему ситуацию несколько иначе.
– А миссис Стюарт?
– А… Я не счел нужным сообщить ей об этом.
– Можно я ей скажу? Мне хочется посмотреть на ее лицо. Это надо же – Джоны Томасы… я, кажется, умру.
– Я думаю, что было бы жестоко рассказывать ей, – немного чопорно сказал мистер Кику.
– Пожалуй, да. Ладно, не буду. Но могу же я просто помечтать?
– Мы все можем мечтать. Однако я продолжаю; это невинное хобби доставляло огромное удовольствие Ламмокс. Она намеревалась заниматься им и дальше. Именно поэтому мы и оказались перед этой любопытной дилеммой: хрошии обрели своего собрата, но не могут улететь обратно. Ламмокс хотела продолжать… мм… выращивать Джонов Томасов. – Мистер Кику нерешительно замолк.
Через некоторое время Бетти сказала:
– Ну так что, мистер Кику? Продолжайте.
– Мм… каковы ваши собственные планы, Бетти… мисс Соренсон?
– У меня? Я ни с кем их не обсуждаю.
– Хм. Прошу прощения, если мои вопросы становятся слишком личными. Видите ли, любое начинание требует определенных… составляющих, и Ламмокс, как оказалось, прекрасно понимает, что это за составляющие. Э-э-э… Скажем, у нас есть кролик… или кошка… – Он замолчал, не зная, что сказать дальше.
Бетти, нахмурив брови, внимательно изучила его несчастное лицо:
– Видимо, вы пытаетесь сказать, что для разведения кроликов требуется по крайней мере два кролика?
– Ну, в общем-то, да. Это и кое-что еще.
– Ой, ладно! Зачем столько времени ходить вокруг да около? Это же всем известно. Как я понимаю, Ламмокс знает, что данное правило относится и к Джонам Томасам. Это и есть ваше «кое-что еще»?
Мистер Кику смог только молча кивнуть.
– Бедняжка, вам надо было написать мне все это в письме, и вы бы так не нервничали. Пожалуй, мне придется помочь вам еще немного. Вы подумали, что я могу иметь отношение к этому плану?
– Я совершенно не намеревался вторгаться… но я хотел бы знать ваши намерения.
– Собираюсь ли я выйти замуж за Джона Томаса? Ну конечно да. У меня никогда не было иных намерений.
– Благодарю вас. – Мистер Кику облегченно вздохнул.
– Эй, это вовсе не ради вашего удовольствия!
– Нет-нет! Я просто поблагодарил вас за помощь.
– Благодарите Ламми. Старый добрый Ламми. Уж его-то не проведешь.
– Значит, как я понимаю, все решено?
– Что? Вообще-то, я еще не сделала ему предложение. Но сделаю… Я просто хотела заняться этим перед самым отлетом корабля. Вы же сами знаете, какие все мужчины нервные и пугливые. Я не хотела оставлять ему времени для размышлений. Вот ваша жена – она сразу сделала вам предложение или подождала, пока вы не созреете?
– Мм… Понимаете, у моего народа несколько иные обычаи. Ее отец договорился с моим отцом.
