– Но… но… – Джим не находил слов. Его обманули, запутали скользкими словами, он не знал, как на них отвечать. – Вы не можете так поступать! – выпалил он. – Вам он тоже не принадлежит. Вы не имеете права держать его под замком.
Хоу медленно соединил кончики пальцев:
– Этот вопрос требует рассмотрения. Хотя вы и отказались от своих прав на это существо, оно тем не менее может являться собственностью. В таком случае, поскольку оно было обнаружено на территории школы, я могу оформить его как школьное имущество – в качестве лабораторного образца.
– Вы не можете! Это нечестно! Если он кому-нибудь принадлежит, то он мой. Вы не имеете права…
– Молчать! – Джим умолк, и Хоу продолжал уже спокойнее: – Не указывайте мне, что я вправе делать, а что нет. Вы забываете, что по отношению к вам я нахожусь in loco parentis.
[24] Любые права, какие у вас могут быть, принадлежат мне, как если бы я был вашим отцом. Что касается судьбы марсианского существа, я рассмотрю этот вопрос… сегодня я как раз собираюсь встретиться с генеральным представителем. В свое время вам сообщат о результате.
Латинская фраза сбила Джима с толку, как и было задумано, но он ухватился за другие слова Хоу:
– Я расскажу об этом своему отцу. Вам это так не пройдет.
– Угрозы? – скорбно улыбнулся Хоу. – Не трудитесь просить у меня ключ от телефонной будки, нечего школьнику звонить родителям каждый раз, когда я велю ему вытереть нос. Продиктуйте отцу письмо и представьте мне на прослушивание, прежде чем отправить. – Он встал. – Это все. Можете идти. Нет, подождите.
Он снова вышел в приемную и тут же вернулся – не на шутку взбешенным.
– Куда ты спрятал оружие? – спросил он.
Самообладание уже частично вернулось к Джиму, и он ничего не ответил директору.
– Отвечай мне! – настаивал Хоу.
– Один раз вы уже назвали меня лжецом по этому поводу, – медленно проговорил Джим, – так что я вам больше ничего не скажу.
Хоу, не мигая, смотрел на него.
– Возвращайтесь в свою комнату! – приказал он.
Джим вышел из кабинета.
Фрэнк ждал его в комнате.
– Крови не видать, – объявил он при виде друга. – Как прошло?
– Ох, этот сукин сын! Какая дрянь, дрянь!
– Все плохо, да?
– Фрэнк, он не отдает Виллиса.
– Требует отправить его домой? Но ты ведь к этому приготовился.
– Не в том дело. Он его вообще не отдает. Наплел мне с три короба, но суть в том, что он его забрал и теперь не отдаст. – У Джима был такой вид, будто он вот-вот разревется. – Бедный малыш Виллис, ты же знаешь, как он всего боится. Фрэнк, что мне делать?
– Не понимаю, – медленно ответил Фрэнк. – Он не может забрать Виллиса себе. Виллис твой.
– Говорю тебе, он нагородил с три короба, но смысл такой. Как мне забрать Виллиса? Фрэнк, я обязательно должен его вернуть.
Фрэнк не ответил. Джим беспомощно огляделся по сторонам и только сейчас обратил внимание на состояние комнаты.
– Что тут было? – спросил он. – Похоже, будто ты пытался тут все разнести.
– A-а-а. Я не успел тебе сказать. Пока тебя не было, парочка приспешников Хоу произвела у нас обыск.
– Чего?
– Пистолеты искали. Я прикинулся дурачком.
– Обыск, значит? – На лице Джима появилось решительное выражение. – Мне нужен Смайт. – И направился к двери.
– Эй, погоди, зачем тебе Смитти?
Джим оглянулся с постаревшим лицом:
– Возьму пистолет, вернусь к нему и заберу Виллиса.
– Джим! Ты рехнулся!
Джим, не отвечая, шел дальше.
Фрэнк подставил ему ногу, повалил и, уложив на обе лопатки, завернул ему правую руку за спину.
– Полежи-ка, пока не успокоишься, – сказал он.
– Пусти.
– У тебя в голове есть что-нибудь? Ладно, – продолжал Фрэнк, не получив ответа, – я могу так сидеть сколько захочешь. Дай мне знать, когда успокоишься. – Джим начал вырываться, но Фрэнк скрутил ему руку так, что он вскрикнул и замер. – Вот так-то лучше, – сказал Фрэнк. – Теперь слушай меня: ты славный парень, Джим, но с придурью. Ну возьмешь ты пистолет и напугаешь старину Хоу так, что он выплюнет Виллиса обратно, а дальше что? Знаешь, сколько Виллис пробудет у тебя? Ровно столько времени, сколько Хоу будет дозваниваться до полиции. Тебя посадят, а Виллиса снова отберут, и ты его больше не увидишь, не говоря уж о том, сколько горя и хлопот это принесет твоим родителям.
Последовало продолжительное молчание.
Наконец Джим сказал:
– Ладно, пусти.
– Раздумал махать пистолетом?
– Само собой.
– Честное слово? Клянешься?
– Да, обещаю.
Фрэнк отпустил его и слез. Джим потер руку и сказал:
– Мог бы и полегче.
– Он еще жалуется, нет бы спасибо сказать. Бери свою тетрадку, мы опаздываем на химию.
– Я не пойду.
– Не дури, Джим. Нахватаешь пропусков и вылетишь, и все только потому, что обозлился на директора.
– Не в том дело. Я ухожу, Фрэнк. Я в этой школе не останусь.
– Чего? Джим, не горячись. Я понимаю твое состояние, но ведь учиться можно или здесь, или нигде. Твоим не по карману посылать тебя учиться на Землю.
– Значит, нигде. Здесь я не останусь. Побуду еще, пока не удастся заполучить Виллиса, а потом уеду домой.
– Ну что ж… – почесал голову Фрэнк, – твоя проблема. Но знаешь, при всем при том на химию лучше пойти. Вреда от этого никакого, ты же не сейчас уходишь.
– Нет.
Фрэнк забеспокоился:
– Обещаешь сидеть здесь и ничего не выкидывать, пока я не вернусь?
– Чего ты волнуешься?
– Обещай, Джим, а то я тоже пропущу химию.
– Хорошо-хорошо! Иди на свою химию.
Фрэнк убежал.
Когда он вернулся, Джим лежал на койке.
– Спишь?
– Нет.
– Решил, что будешь делать?
– Нет.
– Хочешь чего-нибудь?
– Нет.
– Ты блестящий собеседник, – прокомментировал Фрэнк и сел за стол.
– Извини.
Весь день от Хоу ничего не было слышно. Фрэнк все-таки уговорил Джима пойти завтра на занятия, чтобы не привлекать к себе внимания, раз он хочет забрать Виллиса.
Во вторник Хоу тоже не давал о себе знать. Ночью, часа через два после отбоя, Фрэнка разбудил какой-то шорох в комнате.
