Данный суд уже выразил свое мнение, отказав Ламмоксу в праве выступать свидетелем… на настоящий момент. Но этот суд не полномочен давать окончательное решение по такому вопросу при всей своей уверенности в том, что Ламмокс – животное.
Поэтому суд по собственной инициативе возбуждает дело об определении истинного статуса Ламмокса. Тем временем Ламмокс поручается попечению местных властей, каковые будут нести ответственность как за его безопасность, так и за то, чтобы он не подвергал опасности окружающих. – Гринберг замолчал и сел на место.
Если бы какой мухе захотелось в этот момент залететь в чей-то открытый рот – выбор у нее был бы необычайно широкий. Первым опомнился адвокат «Взаимной гарантии» мистер Шнейдер:
– Ваша честь? И что же тогда получается с нами?
– Не знаю.
– Но… послушайте, ваша честь, давайте прямо взглянем на факты. У миссис Стюарт нет никакой собственности или фондов, она живет на средства треста. То же самое относится и к мальчику. Мы надеялись получить свои деньги за счет самого животного; постаравшись, за него можно взять хорошую цену. А теперь вы, разрешите так выразиться, все разрушили. Да ведь если кто-нибудь из этих типов… ладно, назовем их «учеными»… начнет свои исследования, которые могут тянуться долгие годы, или, того хуже, бросит хоть тень сомнения на статус этого животного – ну и где нам, спрашивается, искать тогда возмещение? Подавать в суд на город?
Ломбард мгновенно оказался на ногах:
– Эй, послушайте, вы не можете подать в суд на город! Город сам является одной из пострадавших сторон. Если так рассуждать…
– Порядок в суде! – сурово приказал Гринберг. – Ни на один из этих вопросов мы не можем ответить в настоящий момент. Все гражданские иски сохраняют силу до окончательного выяснения статуса Ламмокса. – Он задумчиво поглядел в потолок. – Но есть еще один вариант. Насколько можно понять, это существо прибыло на Землю на борту «Следопыта». А если мне не изменяет знание истории, все образцы, привезенные этим кораблем, принадлежат государству. Даже в том случае, если Ламмокс – объект собственности, он, возможно, все равно не является собственностью частной. В таком случае источник возмещения ущерба может оказаться предметом несколько более сложного разбирательства.
Мистер Шнейдер был ошеломлен, мистер Ломбард был возмущен, Джон Томас был растерян.
– Что это судья хочет сказать? – прошептал он Бетти. – Ламмокс мой, и только мой.
– Тсс… – прошептала Бетти. – Ведь я же говорила тебе, что он нас вытащит. Мистер Гринберг – просто зайка.
– Но ведь…
– Заткнись. Мы выигрываем.
За все время суда, исключая дачу показаний, сын мистера Ито не проронил ни слова. Теперь он встал:
– Ваша честь?
– Да, мистер Ито?
– Я всего этого не понимаю, я простой фермер. Я хочу только одно знать: кто заплатит за папины теплицы?
Джон Томас поднялся.
– Я заплачу, – просто сказал он.
Бетти дернула его за рукав:
– Да замолчи же ты, идиот!
– Это ты замолчи. Ты уже достаточно поговорила сегодня. – (Бетти умолкла.) – Мистер Гринберг, все уже, похоже, высказались. Можно и мне кое-что сказать?
– Пожалуйста.
– Сегодня я много всякого выслушал. Тут пытались доказать, что Ламмокс опасен, а это совершенно не так. Пытались сделать, чтобы его убили, – просто по злобе… да, да, это я про вас, миссис Донахью!
– Обращайтесь, пожалуйста, только к суду, – спокойно вставил Гринберг.
– Вы тоже говорили очень много. Я не все понял, но, вы меня простите, кое-что из сказанного показалось мне очень глупым. Извините, пожалуйста.
– Я не сомневаюсь, что вы не хотели оскорбить суд.
– Ну, скажем… насчет того, является ли Ламмокс предметом собственности. Или – достаточно ли он умен, чтобы получить избирательное право. Ламмокс очень умный, наверное, никто, кроме меня, не знает, какой он умный. Но у него нет никакого образования, и он нигде не бывал. Однако это не имеет никакого отношения к вопросу, чей он. Он мой. Ровно так же, как я принадлежу ему… мы же вместе выросли. Так вот, я знаю, что именно я ответствен за все перепорченное в понедельник… Ты можешь помолчать, Бетти? Сейчас я не смогу заплатить за все это, но в конце концов я заплачу. Я…
– Одну секунду, молодой человек. Суд не может позволить вам взять на себя ответственность, не посоветовавшись с адвокатом. Если вы намерены это сделать, суд назначит вам защитника.
– Вы говорили, что я могу высказаться.
– Продолжайте. Отметьте в протоколе, что все сказанное вами не накладывает на вас обязательств.
– Именно накладывает, потому что я действительно собираюсь расплатиться. Очень скоро фонд, оставленный на мое образование, поступит в мое распоряжение, и его суммы примерно хватит. Я думаю, что смогу…
– Джон Томас! – воскликнула миссис Стюарт. – Ты не сделаешь этого!
– Мама, ты бы тоже лучше в это дело не лезла. Я собирался сказать…
– Ты ничего не скажешь! Ваша честь, он же…
– К порядку! – прервал их Гринберг. – Ничто из сказанного не накладывает никаких обязательств. Пусть парень говорит.
– Спасибо, сэр. Но я все равно уже заканчиваю. Мне только надо сказать кое-что и вам, сэр. Ламми очень тихий и робкий. Я могу справиться с ним потому, что он мне доверяет, – но если вы думаете, что я позволю кому-нибудь пихать его туда-сюда, задавать дурацкие вопросы, гонять его через свои лабиринты и всякие такие штуки, – вы сильно ошибаетесь, я этого не потерплю. Сейчас Ламми болен. На него свалилось больше, чем он может выдержать. Бедный…
* * *
Ламмокс ждал Джона Томаса дольше, чем ему хотелось, потому что не знал в точности, куда тот ушел. Он видел, как Джон исчез в толпе, но не был уверен, вошел ли он в большой дом, стоящий неподалеку. Проснувшись в первый раз, он попытался уснуть снова, но вокруг все время крутились какие-то люди, и ему приходилось опять и опять заставлять себя просыпаться – сторожевые центры его мозга не очень хорошо разбирались в сложных ситуациях. Сам-то он не думал об этих центрах, а просто раз за разом просыпался от чего-то вроде предупредительного звонка.
Потом ему это надоело, и он решил, что пора найти Джона Томаса и отправиться домой. Таким образом, он все-таки нарушил приказ Бетти, но, с другой стороны, Бетти – это не Джонни.
Поэтому он обострил свой слух и попытался обнаружить Джонни. Он слушал долго, несколько раз слышал голос Бетти, но она его не интересовала. Он продолжал слушать.
И вот наконец Джонни! Ламмокс отгородился от всего остального и прислушался внимательнее. Так и есть, он в большом доме. Но что это? Голос Джонни звучит в точности как при спорах с матерью. Ламмокс немного расширил диапазон своего слуха, пытаясь определить, что же там происходит.
