– Ладно, – прервал рассуждения Соколовский. – Определим цели-задачи. Сколько мне нужно набрать процентов?
– Семь. Минимум, – уверенно ответил Константин.
– И это половина средств, одобренных вам в качестве кредита, – напомнил Васильев, переглянувшись с юристом.
– Раз нужны семь процентов – у меня они будут, – берясь за авторучку, заявил Соколовский.
– Не забывайте, – снова заговорил Константин, – чтобы в конце план не сорвался, вам необходимо найти эвент оф дефолт. Не найдете повода объявить Игнатьеву дефолт – он станет сильнее, а вы потеряете фирму вашего отца.
– Вы должны понимать – придется идти до конца. И в итоге выиграете либо вы, либо Игнатьев. Проигравший пойдет по миру, – добавил Васильев.
Соколовский некоторое время смотрел на своих помощников, потом опустил руку и поставил свою подпись.
– Счастливо, – сказал он, бросая ручку на стол, поднимаясь и выходя из кабинета.
Константин и Васильев переглянулись. Константин поднялся тоже и пошел собирать со стола бумаги, которые до этого просматривал Соколовский.
– Только такие и делают историю, – заметил он. – Иногда, правда, историю провалов.
Когда Соколовский подъехал к отделению полиции, то, к своему изумлению, увидел машину Кати, припаркованную среди машин сотрудников. Подойдя, он увидел и саму Катю, которая сидела в машине и что-то набирала в своем смартфоне. Постучав в стекло и дождавшись, когда оно опустится, Игорь облокотился на дверцу.
– Явка с повинной? – поинтересовался он.
– Игорь, мне по-настоящему интересно, – засмеялась девушка. – Я думала, про полицию ты прикалываешься. Из любопытства позвонила спросить, в каком отделении служит лейтенант Игорь Соколовский. И вот!
– Может, экскурсия в другой раз? – шутливо поморщился Соколовский.
– А зачем откладывать? – В глазах у Кати загорелись шальные огоньки.
– Ладно, – вздохнул Соколовский, посмотрев на окна своего отдела, где, как ему показалось, он мельком увидел Родионову.
Он провел Катю через дежурную часть в коридор, где располагался их отдел. И у самой двери, взявшись уже за ручку, спросил:
– Скука, пыль, отчеты, протоколы – заводит?
– Не-а, – замотала Катя головой. – Не очень.
– Тогда держись, – решительно сказал Игорь и распахнул перед девушкой дверь.
Они вошли в кабинет, и тут же поднялись над бумагами головы Королева и Аверьянова. Вика посмотрела на вошедших последней, без эмоций.
– Так проводит будни полицейская элита. – Соколовский широко повел рукой. – Всем привет. Знакомьтесь: это Катя.
– Твоя девушка? – тут же спросил Даня.
– Здравствуйте. – Катя внимательно окинула Даню взглядом. – И если вас так это интересует, можете спросить у меня. Да. Я его девушка.
– Здрасьте. – Аверьянов привстал и чуть наклонил голову, едва не опрокинув на бумаги стакан с чаем. – Меня Жека зовут.
– А это наш капитан, – Соколовский повернулся к Родионовой, – Виктория Сергеевна. С ней лучше не шутить.
– Игорь Владимирович, – ледяным тоном ответила Родионова, – тебе посылка.
– Мне? – только теперь Соколовский увидел на краю стола Родионовой красивую коробочку, перевязанную лентой.
– На ней твое имя. – Вика ткнула авторучкой в сторону коробки и добавила неприязненно: – Будь добр, в другой раз не делай заказы на работу.
– Что приобрел? – ехидно спросил Королев. – Рубашечку? Запонки? Телефон?
Даня не успел договорить. Соколовский начал открывать коробку с чем-то тяжелым внутри. Картон порвался, и на пол со стуком выпала темно-зеленая граната. Звонко отскочила предохранительная чека.
– Ложись! – заорал Соколовский, физически чувствуя, как проходит одна секунда, вторая.
Жека, опрокинув стул, мгновенно оказался под столом, Даня, перепрыгнув через стол, бросился к Вике, но явно не успел бы добежать до нее до взрыва. Игорь отшвырнул пустую коробку и упал на гранату грудью. Еще секунда, в воздухе повис возглас Родионовой: «Игорь!» А потом… Соколовский не знал, как это бывает, да, наверное, не знает и никто. А тот, с кем это было, рассказать уже не сможет. Сколько он лежал? Секунду, две, десять. Ничего не происходило. И очень громко и почему-то раздражающе тикали часы на стене.
Первым поднялся Королев и похлопал Соколовского по плечу:
– Подъем.
Игорь стал подниматься, чувствуя, что его бьет адреналиновая дрожь. Даня взял с пола гранату и повертел ее в руках.
– Боевая… Запал вывинчен, – констатировал он и сгреб Соколовского за плечо, поднеся к его лицу зажатую в кулаке гранату: – По-твоему, это смешно?
Соколовский отпихнул его руку, поднялся с пола и уселся на стул.
– Кто коробку принес? – спросил он, чувствуя, что никак не справится с голосом.
– Я, – растерянно отозвался Жека. – На стол я поставил. Курьер принес, для Соколовского, а я поставил на стол.
– А как он выглядел? – заторопил Соколовский. – Парень лет двадцати семи?
– Нет, девушка.
– А открытка была?
Королев снова схватил Игоря за плечи и развернул к себе.
– Так, какая открытка? – рявкнул он. – Что ты про это знаешь? Что вообще происходит?
– Не ори! – огрызнулся в ответ Соколовский. – Розыгрыш это! Чей-то глупый розыгрыш!
Королев взял ладонь Игоря и шлепнул в нее гранату. Повернувшись, он ушел к своему столу. В тишине, повисшей в комнате, послышалось легкое покашливание Кати. Девушка стояла у двери и переводила взгляд с одного полицейского на другого.
– Извините, – сказала она. – Игорь, я пойду. Всем до свидания.
Катя вышла. Игорь вскочил со стула, но, услышав, что Родионова сказала: «Хороший выбор», остановился в дверях. Он хотел что-то сказать, но говорить было нечего. Покрутив в руках гранату и не зная, что с ней делать, Игорь сунул ее в карман и выскочил из кабинета.
– Катя, постой! – Сбежав по лестнице, он выскочил на улицу и уже около машины догнал девушку. – Извини, я сам не ожидал. Глупо получилось.
– А она тебя любит, – открывая дверь машины, сказала Катя. – Капитан Виктория. С которой лучше не шутить.
– Кать, все шутки я оставил в прошлой жизни.
– Похоже, не все. – Катя кивнула в сторону окон отдела: – Ты ведь знаешь, кто на самом деле прислал гранату?
Игорь промолчал. А вот чего ему сейчас меньше всего хотелось, так это впутывать Катю во все эти истории, во все его тайны и расследования. Но девушка, кажется, расценила все это по-своему.
– Понятно, – усмехнулась она и села в машину.
– Один псих, – выдавил из себя Соколовский. – Любит действовать на нервы.
