– Могла кого-то спровоцировать. На любом курсе всегда есть непризнанные гении.
– По своему опыту знаешь? – снова съязвил Королев.
– Завтра сделаем запрос в училище, – сказала Вика, – возьмем список всех сокурсников. Даня, а ты абсолютно уверен, что охрана ни при чем?
– Да я с каждым из четырех по часу беседовал. Спокойные, уверенные ребята.
Жека поднял голову и внимательно посмотрел на Королева.
– Чего-чего? С каждым из четырех? – переспросил он. – Даня, их пятеро было!
– Вчера, когда я приехала, их было четверо, – с сомнением сказала Вика.
– Я сегодня весь день изучал видео с выставки. Я там по кадру все выучил. Так что поверьте, охранников было пять.
– Ясно, – нахмурился Королев и полез в карман за телефоном. – Николай Георгиевич? Это вас старший лейтенант Королев беспокоит. Да-да, который сегодня был. Вы какого хрена мне лапшу на уши навешали? Вы серьезно думали, я не узнаю, что охранников на мероприятии было не четверо, а пятеро? Что значит – не знаете? А кто должен знать, где ваш сотрудник? Понятно. Сейчас запишу.
Схватив ручку, Королев стал что-то быстро писать, потом отключился и объяснил:
– Один охранник вчера пропал, сразу после мероприятия. Они сами его найти не смогли. Врет, что хотели вначале сами разобраться. Зовут Константин Артемов.
– Адрес есть? – спросила Вика.
– По московскому адресу его нет. Они ездили. Но известно, что он родом из деревни Симоново. От города час езды.
– Поезжайте втроем. Что он за человек, мы не знаем. Может быть, и вооружен.
Когда все трое вышли из отдела, Соколовский выдернул из рук Жеки контракт, который тот прихватил с собой.
– Спокойно, – остановил Соколовский разволновавшегося Жеку. – Покажу моим юристам, пусть почитают. А ты не отчаивайся. Не получилось с Ниной – найду тебе еще кого-нибудь!
– Не, ну Нина мне нравится как женщина, и вообще…
– Тогда тем более не ной! – улыбнулся Соколовский, глядя, как Даня отдирает примерзшие дворники на своей машине. – Королев! Давай с нами! Одной машиной проще! Сядешь на бездорожье на брюхо – вытягивать не стану.
Покосившись на внедорожник Соколовского и на свою машину, Даня раздраженно пошел к внедорожнику и залез с независимым видом на заднее сиденье.
Проехать через всю деревню не удалось. Дорога просто кончилась, и Соколовский даже на внедорожнике не рискнул туда лезть.
– Пошли пешком, – предложил он, – так надежнее. Зато не придется в нескольких десятках километров от дома искать ночью трактор.
Они брели по улице по колено в снегу, постоянно сбиваясь с узкой протоптанной тропинки. Жека крутил головой больше всех в поисках номеров домов.
– Ну и какой дом Артемова? – спросил он. – По описанию должен быть вот этот. И окно горит.
Жека решительно пошел первым. Соколовский с иронией смотрел на его геройство, поднял ветку и осторожно потрогал его сзади за шею. Испуганный Аверьянов подпрыгнул от неожиданности.
– Да пошел…
Больше ничего Жека сказать не успел, потому что, повернувшись, уткнулся носом в дуло обреза, который держал какой-то здоровенный бородатый дедок.
– Ваша машина? – спросил старик.
– Его, – с удовольствием кивнул на Соколовского Даня.
– Бандиты? – снова лаконично потребовал дед.
– Менты, – в тон ему ответил Игорь.
– Ладно. – Дед дыхнул свежим алкоголем и повел стволом в сторону двери дома: – Внутрь. Внутрь, внутрь, внутрь!
Переглянувшись, оперативники подчинились и гуськом пошли по скрипучим ступеням через холодные сени в дом. На кухне они увидели накрытый стол со скромной деревенской закуской в виде капусты, огурцов, сала. Там же красовалась большая бутылка чуть мутноватого самогона.
– Дед, что празднуешь? – спросил Даня.
– Поминаем хорошего человека, – ответил дед, не опуская обреза и усаживаясь за стол. – А вам чего надо?
Соколовский посмотрел на своих коллег, которые не торопились отвечать, и шагнул вперед сам:
– Артемова ищем. Константина. Знаете такого?
– Что натворил? – вместо ответа осведомился дед.
– Вот мы у него и хотим спросить. Пока непонятно.
Дед обвел всех троих взглядом, потом решительно выставил на стол еще три рюмки.
– Со мной помяните.
– Мы при исполнении, дед, – покачал Даня головой.
– За рулем, – добавил Соколовский.
– А кого поминаем? – спросил Жека.
– Алену Щеглову, – ровным голосом ответил дед, разливая по рюмкам. – Год назад удавилась.
– Ставь пятую, – раздался мужской голос, и из соседней темной комнаты вышел молодой мужчина.
– Тьфу ты! – расстроился дед. – Я бы их сейчас спровадил!
– Да ладно. Надо же парням рассказать, – подсел на лавку к деду мужчина. – Я Артемов и есть.
– Что вы хотели рассказать?
– У Алены Щегловой брат есть, – подняв пятую рюмку, которую налил дед, сказал Артемов. – Андрей его зовут. Он мне историю и рассказал. Алена художница была. Училище окончила. Только с работой не сложилось. Жила тут, рисовала. А потом приехала какая-то. Предложила картины купить. Алена отказалась. Мол, не на продажу. Через неделю дом обнесли и все картины украли. А еще через неделю и Аленки не стало.
– И кто картины украл? – спросил Соколовский.
– А то вы не догадались, – нехорошо засмеялся Артемов.
Андрей Щеглов лежал на раскладушке в маленькой захламленной квартире. Стук в дверь среди ночи не сразу его разбудил. Но потом он наконец понял, что это за звуки, и сел, сонно протирая глаза. Кто мог заявиться к нему в такое время суток? А в дверь барабанили уже сильнее. А потом послышался мужской голос:
– Гражданин Щеглов, откройте, полиция.
В одних трусах Щеглов кинулся к окну, прикидывая высоту. За окном было холодно, да и высоковато для прыжков. Но надо было как-то действовать. И тут дверь потряс сильный удар, что-то с треском отлетело, и в комнату ввалились трое мужчин с пистолетами в руках.
– А вот и красочка! – ткнул Соколовский стволом пистолета в сторону многочисленных банок из-под краски.
Щеглов опустился на раскладушку, сложив руки на груди.
– Я сопротивляться не собираюсь, – угрюмо и даже как-то обреченно завил он.
Соколовский сел рядом и обнял Андрея за плечи.
– Алену нам жалко, – сказал Игорь.
– Чего? – Щеглов, не понимая, закрутил головой.
– Она вместе с этой грымзой училась? Крыловой? – спросил Даня.
– Ты можешь доказать, что Крылова украла картины твоей сестры? – Соколовский снова стал тормошить Щеглова, чувствуя, что тот никак не поймет, что происходит.
