Соколовский и Жека следом за Верой вошли в спальню и сразу увидели, что под потолочным светильником свешивались на нитках те самые овалы с лицом Веры, которые были вырезаны с ее фотографий.
– Жуть… – тихо произнес Жека. – И так четыре месяца?
– Не все время… И не совсем так… Я сейчас вам покажу.
Соколовский увидел, что у Веры немного трясутся руки. «А ведь все очень серьезно, – подумал он. – Я Веру давно знаю, и характер ее знаю прекрасно. И если уж она действительно боится, то дело серьезное».
– Вот смотрите, – Вера показала оперативникам экран своего телефона. – Я фотографировала… Раньше у меня тут был аквариум.
Оперативники увидели на фото аквариумных рыбок. Они были разложены прямо на столике в гостиной. Мертвые, с открытыми ртами.
– Горничную проверили? – первым делом спросил Даня.
– Уволила, если честно. Даже не разбиралась. И замки сменила. Но потом… – Вера снова стала листать фотографии. – Вот смотрите. Это мои концертные костюмы, платья.
На фото был манекен, установленный посреди комнаты, а на нем клочьями висели остатки обгоревшей одежды. Даня посмотрел на фото, покачал головой и спросил:
– Что ж вы полицию сразу не вызвали?
– Я не хотела скандала, и потом… это больше не повторялось почти два месяца. Я только-только начала спать спокойно.
– Разрешите, заберу – проверю пальчики? – попросил фотографии Илья.
– Конечно, берите… Только… Я вас очень всех прошу: я не хочу, чтобы об этом узнали. Я и так еле держусь, боюсь опять сорваться. Снова психолога вызвала. В общем, Игорь, я очень надеюсь…
– Не волнуйся. Анонимность – не проблема. Мы сейчас тут все посмотрим, а заодно и вспомним каждого, кто к тебе ходит. Значит, постоянно у тебя тут только домработница и повар?
– Да. Хотя… Есть еще один мальчик, стилист. Он меня понимает, дает правильные советы. Иногда встречаемся тут. Не чаще чем раз в месяц.
– И ты никого не подозреваешь? – спросил Соколовский, заставляя Веру сосредоточиться.
– Игорь, если бы я знала, я бы не стала вас звать. Я же не паникер, ты меня знаешь.
Неожиданный звонок снизу прервал разговор. Вера спохватилась и прикусила губку:
– Психолог пришел… Совсем из головы вылетело! Вы же все посмотрели и все спросили?
– Да-да. Можем отчаливать, – поспешно кивнул Даня.
– Извините, что так получается, но… это для меня важно.
– Хорошо, я позвоню, когда будут результаты, – сказал Соколовский и чуть задержался, взяв Веру за локоть. – Скажи, а может, психолог…
– Нет, ну… – Вера покачала головой: – Он тут бывает раз в две недели. И я слишком хорошо ему плачу, чтобы он хотел отправить меня в психушку.
Соколовский вышел вместе со всеми на улицу и обернулся, глядя на дом снизу.
– Получается у нас следующее, – сказал он. – У кого-то есть ключ от ее квартиры. И она об этом не знает.
– Да точно кто-нибудь из ее холопов, – раздраженно махнул рукой Королев.
– Не клеится, – возразил Игорь. – Прислуга с ума сводить не станет – так и без работы легко остаться. Интересно, он просто пугает или реально опасен? Что, если сегодня ножичком по горлу на фотографии, а завтра вживую попробует? Давайте так: незаметно покатаемся за ней до конца дня и у квартир подежурим?
– Ага, и заночуем на коврике, – проворчал Даня.
– Уверен: тот, кто за ней следит, делает то же самое, – проигнорировал шутку Королева Соколовский.
– Я согласен, – ответил Жека.
– Ну и отлично. – Соколовский достал из кармана ключи от машины. – Даня, ты давай на своей, а мы с Жекой на моей.
Ехать пришлось не очень далеко. Вера отправилась в торговый центр. Предстояло нелегкое испытание – наблюдать, как женщина выбирает себе одежду или белье. Соколовский, чтобы всем троим не мозолить глаза, расставил Даню и Жеку по разным сторонам на этаже, а сам пошел за Верой, стараясь держаться за спинами покупателей и витринами с рекламой.
Вера встретилась с элегантным молодым человеком, они коротко дружески прижались щеками и отправились в кафе у лифтов. Видимо, это и был тот самый стилист, судя по прическе и одежде парня. Парочка уселась за столик в кафе, и знакомый Веры стал что-то увлеченно показывать ей на планшете. Они очень энергично что-то там обсуждали, а Соколовский смотрел на телефон Веры, который лежал на столе возле ее локтя… А еще он обратил внимание, что и стилист поглядывает на телефон своей знакомой.
Пока Соколовский следил за Верой, Жека и Даня спорили о женщинах, большей частью о богатых и избалованных. И Даня откровенно уговаривал Жеку не связываться с Ниной и дамами ее круга.
– Але, – в телефоне Аверьянова раздался голос Соколовского. – Вера ушла из кафе, а ее знакомый стащил у нее телефон. Давайте ко мне быстрее.
Когда оперативники подоспели, за столик стилиста уже подсел парень с видом типичного хипстера. Стилист вытащил телефон Веры, и оба принялись присоединять его проводом к ноутбуку. Пока они стучали по клавишам и что-то обсуждали, Соколовский с коллегами прошли в кафе и встали вокруг парней. Парни удивленно уставились на незнакомцев. Соколовский достал удостоверение и решительно захлопнул крышку ноутбука.
Вера шла торопливым шагом по торговому центру, когда неожиданно увидела Соколовского, подпиравшего плечом стену возле бутика.
– Игорь, привет! – улыбнулась Вера.
– Обнаружила, что нет телефона? – поинтересовался Соколовский.
– Ты откуда знаешь? – удивилась Вера.
– Я же мент. И, возможно, мы его поймали. – Игорь показал на вход в кафе, откуда Даня и Жека выводили стилиста с его другом.
– Славик? – опешила Вера.
– Ты сама говорила, что он приезжал к тебе домой.
– Да, но… – Вера с укором смотрела на стилиста. – Мне казалось, что мы друзья почти…
– Возьми, – Соколовский протянул Вере телефон. – Они пытались скачать оттуда твои контакты с целью их коммерческого использования.
– Что? Да, спасибо… – растерянно ответила Вера.
Мальчишник они начали в отделе, куда Соколовский пригласил трех стриптизерш в кожаных костюмах, стилизованных под американскую полицию. Обалдевший от неожиданности, Жека даже чуть испугался. Но когда вошел в раж и когда Соколовский организовал звонок Нине, предупредив, что сегодня ее жених на мальчишнике, Жека разошелся на всю катушку. Потом они пригласили Пряникова и отправились вместе в бар.
Игнатьев сидел с закрытыми глазами в большом домашнем кресле, не сняв костюма и просто ослабив узел галстука. Если бы кто-то сейчас посмотрел на его осунувшееся лицо с глубоко запавшими глазами и обострившимися чертами, то подумал бы, что Аркадий Игнатьев умер.
