Жека сплюнул прямо на пол.
– Вот вы, менты, до чего докатились! Уже фальшивыми купюрами своих людей снабжаете!
Лев ничего ему не ответил. Много чести разговаривать с таким. Вместо этого Лев сделал друзьям знак, приглашая их зайти к нему в кабинет.
– Чайку? – предложил он. – С печеньками?
Ребята хотели сначала отказаться, но Мотя смотрел на них таким умоляющим взглядом, что они предложение приняли. Мотя к домашним печенькам, которыми его угостил добрый участковый, отнесся с большим воодушевлением. Глотал их, почти не жуя. И в итоге пес умудрился схрумкать все печенье, так что людям почти ничего не осталось.
– И еще варенье у меня есть. Жена сама варила. Отличное абрикосовое варенье, пальчики оближете.
Варенье больше напоминало джем, но было и впрямь очень вкусным. Саша не заметил, как в одиночку опустошил целую вазочку. Надя к сладкому не притронулась. Она с возмущением рассказывала Льву о собачьем концлагере, в котором каждый день гибнут несчастные жертвы.
– И что ты от меня хочешь? – произнес Лев. – Закрыть приют я не могу. А что работает он с нарушениями, наверное, этим кто-то должен заниматься.
– Кто?
– Откуда мне знать? – искренне удивился Лев. – Я людьми занимаюсь, на них едва сил хватает. С собаками возиться, извини, времени нет.
– Но они же гибнут! Страдают!
Лев развел руками. Мол, что поделать. У каждого своя судьба.
– Нет! – воскликнула Надя. – Я не согласна. Это нельзя так просто оставить. И кстати, это дело связано с нашим.
– Это как же?
– Мы ведь расследуем похищение Жеки! А его похищение один в один похоже на похищение Шабана. А Шабана похитили люди, которые мстили ему за собак.
– Вот как?
– Они специально упрятали Шабана в ящик голым, чтобы тот понял, каково приходится его жертвам, когда он подолгу держит их в замкнутом холодном помещении без нормальной еды и даже питья.
И она передала Льву рассказ Нины об угрозах, поступавших ее мужу.
– А когда Шабан не послушался, эти люди его похитили. Отвезли в уединенное место и провели с ним воспитательную работу. Он их голоса принял за голоса ангелов и проникся. Потом, правда, снова за старое принялся.
– Интересно, – одобрил Лев. – Выходит, с Жекой эти люди тоже проводили воспитательную работу?
– Если преступление совершено аналогичным образом, то да.
Взглянув на Сашу, участковый сказал:
– Ты же говорил, что это антиквар с сообщником Жеку в деревянный короб упаковали.
– Они в этом признались?
Лев только и ждал этого вопроса. Он все утро занимался делом мошенника-антиквара и теперь жаждал похвастаться своими успехами. Саша слушал и немножко завидовал. За то время, что они с Надей провели в собачьем приюте, их старший товарищ и впрямь успел совершить немало подвигов.
– После того как мы по звонку кассирши из винного магазинчика задержали сообщников Жеки с карманами, набитыми нашими фальшивыми купюрами, мы провели обыск у них дома. И конечно, украденные вместе с деньгами золотые часы нашли очень быстро.
Когда главная улика была найдена, дальнейшее уже не представляло для Льва никакой трудности. Он распорядился доставить в отделение Бориса с Виталием, которым продемонстрировал часы и припугнул серьезной ответственностью за дачу ложных показаний. Те все равно пытались увильнуть, мол, часы приобретены законным порядком. Но очная ставка с Жекой, который образно и сочно изложил мошенникам, что он с ними сделает, когда освободится, заставила их призадуматься. Жеку вывели из кабинета в наручниках, иначе он мог поубивать мошенников. А Борис с Виталием принялись каяться в содеянном.
Впрочем, из всей их исповеди Льва интересовало лишь то, зачем мошенники вздумали вывозить пьяного Жеку на валы да еще и взялись заколачивать его в деревянный ящик.
– Но они свою причастность к этому делу категорически отрицают. И у нас нет против них никаких улик, чтобы доказать обратное. Они говорят, что после того, как Жека подписал у нотариуса нужные им документы, они потеряли к нему всякий интерес и оставили одного дремать на скамеечке в сквере, неподалеку от конторы нотариуса. Видимо, там его и подобрали.
И кто это мог быть? Саша чувствовал досаду. Такая отличная версия с причастностью к похищению Жеки мошенника-антиквара и его приятеля рассыпалась, словно карточный домик. Но в то же время Саша понимал, версия эта изначально была им притянута за уши. Не те это были люди, чтобы утруждать себя такими сложностями. Да и зачем им? Лично к Жеке они никакой неприязни не испытывали. Обычный придурок, которого они надули. Зачем его куда-то возить, да еще в ящик заколачивать, силы на это тратить, время, средства.
– Этим двоим проворачивать такие мутные делишки с антиквариатом явно не впервой. И не в их интересах привлекать к себе лишнее внимание. Оставили они ставшего ненужным им Жеку на лавочке и оставили. Тут я им верю.
– Но кто же тогда его увез?
– Придется походить, поспрашивать. Контора нотариуса находится в обычном жилом доме. И упомянутая лавочка, на которой мошенниками был оставлен Жека, располагается во дворе этого дома. Жильцов там несколько сотен. Возможно, кто-то из них смотрел в это время в окно и приметил пьяного Жеку дремлющим на лавочке. А если повезет, то найдется свидетель, который также вспомнит, кто Жеку забрал с лавочки.
Между тем нынешняя судьба Жеки была туманна и неопределенна. Все зависело, будут подавать Борис с Виталием заявление об ограблении их магазина и краже старинных золотых часов. Тогда Жека мог пойти по статье как организатор бандитского налета.
– Но пока что заявления эти двое писать что-то не торопятся. Они даже часы эти признали не для протокола. И это мне очень подозрительно. Объясню почему. Часики-то явно не дешевые. Золото, драгоценные камни, вещь старинная и стоимости немалой. Потерять такую обидно. Я бы на месте мошенников первым делом рванул к нам. А они ни гу-гу.
– А если заявления от них так и не будет?
– Подержим Жеку с дружками у нас для профилактики сутки-двое, а потом ауфидерзейн! Пусть валят на все четыре стороны.
– Как это? – оторопел Саша.
– Если потерпевшие заявления о случившемся так и не принесут, тогда нам придется отпустить и Жеку, и его сообщников.
– Отпустить! Как отпустить? Они же преступники!
– Ну да, отпустить, – кисло произнес Лев. – А что мы можем им предъявить?
– Кражу часов!
– И у кого они их украли? Повторяю, антиквар с подельником признаваться в том, что часы принадлежат им, не хотят.
– А попытка сбыть фальшивые купюры?
Лев замялся.
– Тут такая штука… Деньги эти вроде как мы трогать не имели права. Это же вещдоки. Я их на свой страх и риск из хранилища взял. А тут такая история. Никак не думал, что эти гады фальшивки украдут, а потом отправятся моими же фальшивками в магазине расплачиваться.
