— Он хочет найти свою дорогу, свое призвание. Военная карьера его не прельщает, — мягко стала защищать Романа Марина. — Вот вы были счастливы, потому что занимались любимым делом. Он тоже хочет заниматься тем, к чему лежит душа. По-моему, это гораздо честнее, чем притворяться, будто тебе дорого то, что совсем не дорого.
Адмирал слушал ее с нарочитой враждебностью. Но глаза его смотрели по-доброму, и Марина поняла, что перед ней старый честный служака, который держал в строгости и повиновении своих подчиненных, хотя в душе любил их, как родных детей.
— А что он смыслит в бизнесе? Вот он собирается денег занять, а чем отдавать будет, если прогорит?
— Да почему он обязательно должен прогореть? Напишет бизнес-план. Просчитает все. Наймет хорошего юриста, в конце концов.
— Где вы видели честного юриста, — проворчал адмирал, в душе довольный тем, что она так защищает его внука. Защищает с жаром, значит — любит.
— Я — юрист. И, уверяю вас, честный.
— Да? — заинтересовался дед и, снова взяв Марину под руку, продолжил прогулку по саду. — А где вы служите?
— В одной компании. — И она стала рассказывать, чем занимается их фирма.
Адмирал слушал внимательно. Роман даже брови поднял, впервые увидев Марину такой разговорчивой и рассудительной. Ее высказывания были точными и профессиональными, аргументы настолько убедительными, что дед заинтересовался предметом разговора и слушал ее с удовольствием.
— Вам нравится ваша работа?
— Вообще да, но в нашей фирме у меня нет перспективы. Я подумываю найти другое место. А пока у меня хороший оклад и опыт работы. Юристу работа всегда найдется, — закончила она и улыбнулась старику.
— Вы прелесть, Марина, — сказал адмирал и поднес ее руку к губам. Вот откуда у Ромы такие манеры. Затем он повернулся к внуку. — Одобряю, внук. А то, как увидел вас утром, даже занервничал. Впервые мой Роман поступил, как эта распущенная молодежь! Привел в дом девушку, не представив.
— Я бы вчера представил, — возразил внук. — Но где вы были?
— Застряли. Дорогу размыло. Переждали дождь в машине. Только выехали, колесо пробили. Добрались в три ночи. Ты не слышал?
— Да мы так устали, к тому же вымокли! У камина погрелись и уснули. Правда? — Он снова обнял Марину.
У Марины, которая еще час назад чувствовала себя не в своей тарелке, выступая в непривычной для нее роли девушки на ночь, все перемешалось в голове. Она не отстранялась от Романа, хотя обниматься на глазах у его деда ей казалось неприличным. Они знакомы всего день. Один день. И ночь. Сутки, почти сутки прошли с той минуты, когда они познакомились, а у нее ощущение, будто она знает его всю жизнь. Так пишут в книгах. Но она никогда раньше не испытывала такого. Наоборот: была замужем годы, а казалось, словно она только вчера познакомилась с Валерой. В тот миг, когда он сказал ей, что уходит к Инне, она посмотрела на него и поняла, что так и не узнала его за годы супружества. То, что муж говорил ей тогда, не мог сказать близкий человек.
А с Романом сутки казались годом. Но внутренняя честность мешала Марине спокойно принять его ложь о двухлетнем знакомстве. Адмирал такой чудный старик, он поймет! Хотя… Она вспомнила грозное лицо отца Романа. Наверное, эта ложь была адресована скорее ему. Да и ее защищала. Нормальная девушка не ложится с мужчиной в постель после первого свидания. Она сама так всегда считала. Но этот случай исключительный.
— Валентин! Наталья! — командирским голосом позвал адмирал дочь и зятя, едва они вернулись на веранду. — Давайте еще и кофейку дернем. Наташенька, похлопочи. Твой фирменный, по-турецки с корицей! Маринка, садись со стариком рядом, — перешел он на «ты». — Вот мать, дождалась! Это — жена Ромки! Жена ведь? — строго обратился он к Роману.
— Конечно жена. — Роман снова положил руку ей на плечи. — Что за вопросы, дед? Я что, часто сюда девушек водил?
— Совсем не водил, — подтвердил старик. — Вот потому и удивил. Вы расписались?
— Пока нет, — не стал врать Роман, и его тон из полушутливого стал серьезным. — Не стоит торопиться.
— Это тебе не стоит! Ты обжегся раз — теперь не торопишься! А каждая девушка хочет белое платье, фату и тому подобное, — заворчал адмирал, уже чувствуя обиду за будущую невестку.
— Пап, ты бы не вмешивался, — засмеялась Наталья. — Сами разберутся.
— Разберутся, как же, как вы когда-то… Давай уж кофе. Чего тянуть-то? Марина — юрист с высшим образованием, со стажем, пора и замуж.
— Я была уже замужем. И считаю, что Рома прав. — Марина чувствовала все большую симпатию к старику. И мама Романа ей нравилась, и молчаливый отец уже не казался таким хмурым. Он вернулся к столу и принял участие в общем разговоре.
— А что, мать, может, открыть шампанское по такому поводу? — предложил он, пригладив усы.
— Давай-давай, — засуетился дед. — А то смотрю, они уже перемигиваются, бежать от нас думают.
— Нет, что вы? Просто у меня в Павловске дело. Мне с братом надо встретиться. И в Питер потом вернуться. А Рома, может, еще и задержится.
— Я Марину к брату провожу и вернусь, — пообещал Роман, когда они уже выпили по бокалу шампанского.
Марина вытащила из сумочки мобильник. Так и есть — разряжен. Гриша, наверное, беспокоится.
Она тепло попрощалась с этими людьми, которые за одно утро стали ей почти родными, и последовала за Романом. Они обогнули дом и прошли по улице метров двадцать. Роман увлек ее под черешню за зеленым деревянным забором — ее раскидистые ветки выступали на улицу — и поцеловал.
— Испугалась моих?
— Конечно. Еще и врать пришлось. Я этого не люблю.
— В чем же вранье?
— Про наше долгое знакомство и будущую свадьбу. Я понимаю, это ты для меня… Чтобы мне не так стыдно было…
— Глупая. Ты что же думаешь, я познакомил тебя с дедом, женой назвал, только чтобы тебе не было стыдно?
— Но… это ведь не может быть всерьез!
— Почему?
— Потому что так не бывает!
— Бывает, как видишь. — Он склонился над ней, прижавшись щекой к ее волосам. — Бывает…
— Ромочка, мы знакомы один день, — шепотом сказала она, потому что слезы подступили к горлу. От счастья или от боли. — Разве так бывает?
— Я подожду тебя дома, — охрипшим от волнения голосом проговорил он. — В Питер поедем вместе.
— Хорошо. Пойдем скорее к Грише. Еще далеко?
— Нет. Твой брат живет здесь, — указал он кивком головы на дом за зеленым забором. Его хозяйка — Эмма Витальевна, наша хорошая знакомая.
— Ты!.. Ты! — Марина задохнулась от смеха и возмущения. — Значит, Гриша живет рядом с вами! А сказал, что далеко бежать по дождю! Заманил? Специально?
— Да. Заманил, — признался Роман и улыбнулся виноватой и обезоруживающей улыбкой. — Ты жалеешь?
