— Мы…
— Замолчи, женщина, и послушай, — посоветовал Банд Аппа Бонди.
— Нам многое известно, — повторил вождь Пленников. — И кое-что мы откроем вам теперь же, чтобы заставить понять. Каждый, кто совершает путешествие сюда из Тяжелого Мира, меняется. Некоторые погибают. Но большинство выживает и отращивает крылья. Между нашими мирами проходят могучие лучи, которые нельзя увидеть или почувствовать, и они меняют наши тела. Когда вы явились сюда, когда вы прибыли в Истинный Мир, вы тем самым превратились в истинных, подлинных людей. Личинка летучего тигра — пока еще не тигр, но станет им. Так меняются и люди, превращаясь в тех, кого вы зовете летунами.
— Эти его слова, это знание не для моих ушей, — упрямился Харис, рухнув на пол пещеры. Но Лили-Йо и Флор продолжали слушать стоя.
— В Истинный Мир, как вы его называете, мы явились, чтобы умереть, — с сомнением произнесла Лили-Йо.
Пленник с костяной челюстью возразил ей:
— Личинка летучего тигра полагает, что умирает, начиная свое превращение.
— Вы все еще молоды, — сказал вождь Пленников. — Вы начали новую жизнь. Где ваши души?
Лили-Йо и Флор переглянулись. Во время бегства от вялохвата они необдуманно побросали фигурки своих душ. Харис свою растоптал. Немыслимо!
— То-то же. Вы больше в них не нуждаетесь. Вы еще молоды и способны завести детей. Некоторые из этих детей с самого рождения будут наделены крыльями.
Пленник с руками без костей добавил:
— Некоторые могут родиться не такими, как все. Таковы и мы. Другие будут подобны обычным людям.
— Вы слишком непотребны для того, чтобы жить! — взвыл Харис. — Почему же вас не умертвили, увидев подобную мерзость?
— Оттого, что нам известно все, — сказал вождь Пленников. Его вторая голова приподнялась и сипло объявила: — Быть таким, как все, — не самое главное в жизни. Знать тоже очень важно. Мы не слишком хорошо умеем двигаться, но мы умеем думать. Людское племя Истинного Мира добродетельно и знает цену мысли, какую бы форму та ни принимала. Поэтому и дозволяет нам править людьми.
Флор и Лили-Йо, не сговариваясь, что-то забормотали.
— Вы говорите нам, что это вы, несчастные Пленники, правите Истинным Миром? — наконец вопросила Лили-Йо.
— Именно так.
— Тогда почему же вы — «пленники»?
Летун с соединенными мочками и пальцами вновь повторил свой вечный жест протеста, впервые заговорив глубоким, отчасти сдавленным голосом:
— «Править» значит служить, женщина. Те, кто наделен властью, подчинены ей, словно рабы. Лишь отверженный свободен. У нас есть время на беседы и раздумья, на составление планов и на получение знаний, ибо мы — Пленники. Лишь те, кто знает, направляют ножи остальных. Мы — власть, хоть и правим, не имея силы.
— С вами не случится ничего плохого, Лили-Йо, — добавил Банд Аппа Бонди. — Вы будете жить среди нас и радоваться этой жизни, вдали от несчастий.
— Нет! — произнесли оба рта вождя Пленников. — Прежде чем они смогут насладиться ею, Лили-Йо и ее спутница Флор — ибо это мужеподобное создание, по-видимому, совершенно бес полезно — должны помочь нам претворить Великий План.
— Ты полагаешь, нам следует рассказать им о вторжении? — спросил Бонди.
— Почему бы и нет? Флор и Лили-Йо, вы явились сюда в надлежащее время. Воспоминания о Тяжелом Мире и о его дикарской жизни все еще свежи в вас. Нам надобны такие воспоминания. И посему мы хотим, чтобы вы вернулись туда, исполняя Великий План, подготовленный нами.
— Вернулись? — ахнула Флор.
— Да. Мы хотим напасть на Тяжелый Мир. Вы должны нам помочь, возглавив наши войска.
Глава 6
Закат вечности все тянулся и тянулся — та долгая тропа золотых сумерек мира, которая когда-нибудь приведет его к вечной ночи. Нет, мир не остановился, выжидая; но движение, которым он был охвачен, не содержало в себе ничего, кроме разве что тех малозначимых событий, что казались грандиозными для существ, в них участвовавших.
Для Лили-Йо, Флор и Хариса событий было великое множество; самое главное, они научились правильно летать.
Боль, напоминавшая о себе всякий раз, когда им приходилось напрягать обретенные крылья, вскоре ушла совсем, когда чудесная новая плоть налилась силой и сухожилия окрепли. Парить при слабой лунной гравитации стало для них удовольствием, которое со временем лишь усиливалось, — ведь уродливые суматошные движения летунов Тяжелого Мира здесь были не нужны.
Они познали науку общего полета, научились охотиться в стае вместе с остальными. Со временем они узнали достаточно, чтобы исполнить придуманный Пленниками План.
Набор разрозненных случайностей, приведший спящих в своих прозрачных саркофагах людей в этот мир, подарил им радость, и она нарастала по мере того, как новая эпоха освоения Луны разворачивалась перед ними. Ибо мало-помалу люди все лучше приспосабливались к жизни в Истинном Мире. Доля выживающих становилась все большей, их превосходство над прочими видами — все более очевидным. Тогда как в Тяжелом Мире условия все более и более благоприятствовали растениям и ничему иному.
По крайней мере, Лили-Йо быстро ухватила, насколько проще живется на Луне, в этом новом для нее мире. Она сидела рядом с Флор и десятком других людей, насыщаясь разбитым в щепы мехострелом, вместе со всеми готовясь выполнить наказ Пленников и отправиться в путешествие к Тяжелому Миру.
Не так-то легко было выразить обуревавшие ее чувства.
— Здесь мы в безопасности, — произнесла она, указывая на покрытую зеленью лунную почву, изнемогавшую от зноя под серебристыми сетями ползунов.
— Если не считать летучих тигров, — кивнула Флор.
Они отдыхали на оголенной вершине горы, где воздух был разрежен и куда не добрались даже гигантские вьюнки. Перед ними распахивался вид на беспокойную бескрайнюю зелень, совсем как дома, — хотя то здесь, то там виднелись округлые края скалистых кратеров.
— Этот мир меньше, — сказала Лили-Йо, снова пытаясь поделиться с Флор тем, что засело у нее в голове. — Здесь мы сами больше. Нам уже не приходится так часто сражаться.
— Вскоре придется.
— Но потом мы сюда вернемся. Это хорошее место, здесь меньше опасностей и нет столько врагов. Здесь племена людей могли бы жить, не испытывая великого страха. Вегги, и Той, и Мэй, и Грену, и всем остальным малышам понравится здесь жить.
— Они будут скучать по деревьям.
— Зато у нас есть крылья. Ко всему можно привыкнуть.
Эта неспешная беседа шла в неподвижной тени скалистого выступа. Над головами людей парили ползуны — серебряные пузыри на фоне багрового неба, — меряя шагами свои паутины и лишь изредка опускаясь к верхушкам сельдерея, шумевшим далеко внизу. Обратив свой взор на этих ослепительных существ, Лили-Йо вернулась мыслями к придуманному Пленниками Великому Плану и вновь пережила его в серии живых, ярких картин.
