– Ты всегда был придурком, Пол, но теперь ты придурок с ножом, а за это тебя закроют очень надолго, – прошипела она, наклонившись к нему. – Нож он сбросил где-то здесь, ребята, – обратилась инспектор к констеблям.
– Это мало чем тебе поможет, свинья, – ухмыльнулся Чатер. – На улице таких, как я, до фига, а будет исчо больше…
– Я все это знаю, но, как говорят в одном супермаркете, Пол, «курочка по зернышку клюет»
[8].
Ким подошла к ожидающему ее сержанту, который покачивал головой, стряхнула грязь с ладоней и улыбнулась. Сегодня на улицах стало на одного подонка меньше.
– Ладно, Брайант, – сказала она. – А теперь можешь отправляться домой к своему обеду.
Глава 2
Доктор Эй осмотрела ряд лиц прямо перед собой и постаралась сдержать вздох. Ее коллега по Астонскому университету летит сейчас в Дубай, чтобы просветить группу вновь набранных офицеров полиции в вопросах первого этапа экскавации останков.
А она стоит здесь, посреди поля в Черной Стране
[9], вместе с группой равнодушных ко всему студентов, и с ощущением начала тяжелого дня – понедельника – в душе, которое она, будучи профессионалом, никому не показывает. Куда подевались все эти молодые люди с любознательными мозгами, которые были готовы впитывать новую информацию как губка? Это в значительной степени облегчило бы распределение специалистов по разным локациям. А так будет гораздо лучше, если на следующую консультацию по вопросам археологии в стране с солнечным, теплым климатом направят именно ее…
– Ладно, накапливаемся вокруг меня, – сказала доктор Эй, взмахнув руками.
– Она просит вас всех подойти к ней, – перевел ее помощник Тимоти.
Женщина надула губы. Ну да, иногда она действительно путает некоторые английские слова, но если они не смогли понять такой простой фразы, то в будущем их всех ждут проблемы.
Пока она наносила краской границы раскопа – два метра на метр, – четырнадцать студентов разбились на небольшие группы и теперь стояли, засунув руки глубоко в карманы и съежившись от ноябрьских семи градусов по Цельсию. Но хотя ветерок и был прохладным, он не пронизывал до костей. Хорошо бы отправить этот молодняк к ней на родину, в Македонию, что на Балканском полуострове, до которой добираются холодные ветра из России, зависающие в ее долинах и понижающие температуру до минус двадцати градусов
[10].
– Кто может назвать мне инструменты, которые должны быть в чемоданчике археолога-криминалиста? – спросила доктор Эй, раскрывая чемодан, стоящий рядом с лопатами.
– Камера, – произнес один из студентов с широким зевком.
– Блокнот для зарисовок и карандаши, – предложил другой.
– Пинцеты и тампоны, – продолжил любитель зевать.
– Фонарь.
Археолог кивнула, так как услышала наиболее частые варианты ответов. Но энтузиазм аудитории быстро сошел на нет, когда пришлось задуматься, чтобы назвать вещи не столь очевидные.
– Не забывайте, что мы с вами на месте преступления, – подсказала Эй.
– Лента для огораживания места преступления.
– Одноразовая одежда.
И опять доктор Эй кивнула, посмотрев на прямоугольник, нарисованный на траве.
– Ну что, мы готовы начать? – спросила она, взяв в руки лопату.
Сделав шаг вперед, студенты недоуменно посмотрели друг на друга.
– Da mu se nevidi
[11], – прошептала чуть слышно доктор.
Она бросила взгляд на Тимоти, который сфокусировал взгляд на собственной переносице. Он достаточно знал македонский, чтобы понять, что это был крик отчаяния.
– Нам ничего не надо сделать в первую очередь? – спросила Эй.
– Надо очистить наши инструменты, – предложил один из студентов.
– Предполагается, что они и так уже чистые, – коротко заметила археолог.
Ей оставалось только робко надеяться на то, что ни один из присутствующих не выберет специальность эксперта-криминалиста.
Пора бы уже наставить их на путь истинный, подумала она, начиная копать.
– Обычно мы начинаем с верхнего слоя. Так как здесь никакого преступления нет, то я буду рассказывать и копать одновременно.
Тимоти встал рядом с ней и тоже принялся копать. Несколько студентов подошли ближе, демонстрируя свою активность.
– При настоящих археологических раскопках важные слои обычно скрыты под более поздними напластованиями, – стала объяснять доктор Эй. – При раскопках на месте преступления поверхность тоже является важным слоем. Захоронение может находиться под самой поверхностью земли, а это значит: то, что вы идете по ней к месту захоронения, так же, как и само ваше присутствие там, может значительно изменить или полностью уничтожить улики.
Женщина замолчала в ожидании вопросов, а когда их не последовало, продолжила в соответствии с планом занятия:
– Криминальные улики – вещь очень нежная. Археолог-криминалист должен внимательно относиться к присутствию таких вещей, как поврежденные корни, сухие листья, увядшая растительность, следы использования инструментов, обуви и даже отпечатки пальцев.
Куча земли возле расчерченной белой границы постепенно росла.
– Артефакты, найденные на месте раскопок в нашем случае – это очень часто крайне непрочные вещи, и они совсем не похожи на те, которые находят в нормальных археологических раскопах. Обычно это клочки бумаги или ткани, крошки табака, насекомые, волосы, ногти или куски мягких тканей трупа.
Доктор Эй посмотрела на окружающие ее скучающие лица – раскоп уже достиг футовой глубины.
Она протянула лопату брюнетке, стоявшей справа от нее, и жестом велела юноше, занявшему место рядом, взять лопату у Тимоти.
– Прошу вас, пожалуйста, копать, – распорядилась она и подождала, пока эти двое не выбросили первые комки земли, прежде чем продолжить: – Существует также опасность наткнуться на биологически вредные материалы или опасные предметы… – Археолог заколебалась, подыскивая подходящий пример. – Например, на заряженный пистолет.
Студентка замерла. Неожиданно это слово привлекло всеобщее внимание.
– Да, и такое случалось, – кивнула доктор.
Она подошла к копавшим и взмахом руки велела им передать лопаты следующей паре. Пора, наконец, расшевелить эту молодежь.
