– Фрост, я позвоню тебе завтра. И еще раз, мне очень жаль…
– Проехали, Стоун. На этот раз я обратилась явно не по адресу.
И линия замолчала.
Итак, Бабба Джонс мертв. Репортер, которого они хорошо знали, был жестоко и беспощадно убит самым кошмарным способом.
А она об этом ничего не знает.
Ким мысленно повторила последние слова журналистки. Что, черт побери, происходит с ее командой?!
Глава 40
Стоун сама назначила брифинг на семь часов утра, поэтому не удивилась, что ее люди были уже на местах и ждали ее. Удивили инспектора липкие бумажки с именами, которые были приклеены у них на груди.
Она смяла ту, на которой было написано «босс» и выбросила ее в корзину для бумаг. В другое время над этим можно было бы посмеяться.
Детектив видела, что теперь полностью овладела вниманием подчиненных.
– Каким образом, объясните мне, случилось так, что я ничего не знаю об убийстве Баббы Джонса? – начала она, переводя взгляд с одного сотрудника на другого и ожидая их объяснений.
Наконец, ее взгляд остановился на Брайанте.
– Командир, вы же работаете по… – начал тот.
– Но у меня есть телефон, электронная почта, факс, – перебила его начальница. – Вы, черт возьми, могли бы на худой конец послать мне почтового голубя, чтобы Фрост не пришлось раскрывать мне глаза в половине двенадцатого ночи!
– Об этом кричали во всех выпусках новостей, – промямлил Доусон.
– И ты, Кев, считаешь, что именно из новостей я должна все узнавать?! – Ким была вне себя.
Если таким образом Доусон пытается защитить своего коллегу, то он выбрал не тот метод и не то время.
– Простите меня за то, – напустилась Ким на сержанта, – что я позволила себе потратить час на саму себя после пятнадцати часов непрерывной работы! Наверное, сегодня надо будет провести брифинг в десять часов вечера, чтобы все были в курсе происходящего.
Детектив немного покривила душой – ведь во время звонка Трейси она работала над листком бумаги, найденным Тревисом, – но ее вывело из себя умозаключение сержанта о том, что о деятельности своих людей она должна узнавать из выпусков этих гребаных новостей.
– Вы правы, командир, – произнес Брайант. – Я должен был вам сообщить. Это моя обязанность, которую я не выполнил.
Извинение было совершенно искренним и неподдельным, так что инспектор приняла его, кивнув в его сторону.
Для всех присутствующих все, что происходило вокруг, было в новинку. Их заставили работать в другом ритме, нарушив отработанные взаимодействия в их хорошо смазанном механизме. И сейчас каждый из них чувствовал себя не в своей тарелке.
То, что Стейси сидела молча, свидетельствовало о том, что констебль тоже не была задействована в процессе.
– Ну и на чем же мы теперь стоим? – спросила Ким, протягивая руку за кофе, который уже ждал ее на столе.
Она не встречалась с этим парнем лично, но именно Бабба был виноват в том, что некоторое время назад Доусон чуть не потерял работу
[68]. Этот стажер умудрился убедить ее коллегу пойти против ее прямых указаний, что привело к появлению кучи бесполезных свидетелей и сотням часов потерянного времени.
– С Вуди все это обговаривалось? – уточнила инспектор. О любых предыдущих контактах с жертвой необходимо было с соответствующими объяснениями доложить начальству.
– Вчера вечером, – ответил Кевин.
– И?..
Для продолжения расследования сержанту требовалось формальное разрешение старшего инспектора.
– Разрешение получено, – ответил Доусон.
Кажется, на этот раз он поступил по правилам.
– Его привязали к рельсам, пристроив его шею практически на одном из них, – продолжил Кевин, сделав характерный жест рукой. – И все, конец.
– Семья? – задала Стоун следующий вопрос.
– Парень – сирота, босс. Никаких близких, а с последней приемной семьей он не встречался уже много лет.
Ким ничего не смогла поделать с охватившей ее волной симпатии. Хотя то, что семья не будет оплакивать смерть молодого человека, ее расстроило. Она сама была сиротой и сейчас вспоминала лишь о нескольких людях из своего прошлого.
– Китс позволил убрать тело около одиннадцати, – вступил в разговор Брайант. – Криминалисты работают на месте, но там полный кошмар. Сколько я себя помню, это место всегда выбирали, когда хотели срезать путь, а кроме того, оно было центром постоянных сборищ молодежи.
Ким могла только попытаться представить себе то количество мусора, которое придется перевернуть в поисках улик.
– Вуди затребовал у Ллойд-Хаус усиление, которое проведет опрос жителей микрорайона. Мы же сосредоточимся на контактах Баббы, – продолжал Брайант. – Трасологическая экспертиза нам здесь мало чем поможет.
Инспектор согласно кивнула и слегка улыбнулась.
– Вуди уже говорил с тобой? – спросила она.
– Да, вчера вечером.
– Исполняющий обязанности детектива-инспектора? – уточнила Стоун.
Сержант кивнул.
– Поздравляю, Брайант, – лучезарно улыбнулась Стейси.
– Это что, шутка такая? – вырвалось у Доусона, уставившегося на своего коллегу.
– Успокойся, Кев, – подал голос Брайант. – Это просто такой титул, и ничего больше.
– Кстати, уже давно заслуженный, – заметила Ким, перехватив взгляд Кевина. – Опыт Брайанта лучше всего подойдет для расследования этого дела, а твое время еще наступит.
– Логично, босс, – согласился Доусон и сделал поклон в сторону Брайанта.
Решение было очевидным и абсолютно правильным, и не только с точки зрения процедуры – Вудворд не мог позволить, чтобы расследованием убийства занимался детектив-сержант. А единственным человеком, который считал, что Брайант не достоин звания детектива-инспектора, был сам Брайант.
Ким была рада, что все ее коллеги сделали все правильно. Кроме одного – забыли поставить ее в известность. Но сейчас было не время разбираться с этим.
– Первым делом сегодня вы должны встретиться с Фрост, понятно? – сказала инспектор.
– Понятно, – хором ответили ее сотрудники.
– А как там дела с расследованием нападения на Хенрика Ковальски? – Ким повернулась к Доусону. С самого начала это было его делом.
– На камерах наружного наблюдения обнаружили подозреваемого, который что-то делал со своим телефоном в паре сотен метров от места преступления, – рассказал Кевин. – Потом увидели его еще раз, когда он проходил мимо супермаркета на Мэйнор-уэй, но окончательно потеряли на Шенстоун-Айленд.
