– Такие вещи в открытую обсуждаются на теологическом факультете? – поинтересовался Карл.
Действующая рука Йоханнеса Таусена задергалась.
– Естественно, многое в моем рассказе является общеизвестными фактами, однако столь доскональные астрономические интерпретации не имеют отношения к теологическому учению.
– Очень странно, – заметил Мёрк, не понимая, каким образом применить полученное знание. Возможно, забавно было бы высказаться в подобном ключе во время подготовки к конфирмации, однако священнику такой разговор вряд ли пришелся бы по душе.
– Существует и масса иных феноменов, демонстрирующих связь между небесными телами и историями, известными нам по Библии и священным книгам других религий. Но я подхожу к концу, – сказал Таусен и прикрыл глаза, словно чтобы убедиться, что он не забыл ничего существенного. – Лишь замечу, что, если рассматривать Иисуса как животворящее начало, как сына Солнца на Земле, – продолжал он, не размыкая век, – то на языке изобразительного искусства древней эпохи голова Иисуса с нимбом вокруг и крестом на заднем фоне удивительно напоминает зодиакальный солнечный крест. Иисус – сын Бога, свет мира, который борется с силами тьмы. И если вникнуть в подробности, терновый венец – всего лишь тень, появляющаяся по мере того, как солнце продирается сквозь кроны деревьев. – Теперь профессор обратился непосредственно к гостям. – Я не удивлюсь, если вышеизложенное покажется вам слишком сложным для осознания. Вообще-то, даже для меня это непросто, как для теолога и верующего человека, и я с готовностью признаю, что эта пища сложна для переваривания. Все же, как уже говорилось, я поведал вам только основную суть целого цикла лекций, так что, возможно, информация была представлена мной в слишком сконцентрированном виде.
Ассад и глазом не моргнул, но таков уж скептицизм – у него много обличий.
– Это звучит совершенно… невероятно, – осторожно заметил Карл. – Такие теории способны потрясти церковное сообщество.
Пожилой профессор улыбнулся.
– Вовсе нет. Можно ведь переформулировать и сказать, что это единственная настоящая история, существенная для всего человечества. То, что она пересказывается из раза в раз, совершенно естественно, ибо человечество во все времена нуждалось в спасителе и миротворце. Я и сам воспринимаю ее именно так. Замечательная и во всех отношениях блестяще выстроенная на века история.
– Да и Франк, видимо, так думал. Как вы считаете? – прорезался Ассад.
– Да, абсолютно! И вот в этом-то вся суть. Раз уж столько крупных религий берут начало из астрономических наблюдений за солнцем и звездами и строятся по образу и подобию светил, вероятно, это потому, что жизнь на Земле и во Вселенной представляет собой следствие межзвездных взаимодействий, а мы наконец-то получаем объяснение существованию всего, в том числе и самого Господа, если хотите.
Он на мгновение замер, уставившись перед собой, словно последняя фраза привнесла в его мысли некое обновление.
– Кстати, я думаю, что по ходу нашей беседы мне удалось вспомнить кое-что, о чем он сказал мне во время нашего последнего диалога.
Карл задержал дыхание.
– А сказал он что-то типа следующего: «Если хочешь поклоняться всему всевышнему, что есть над нами, всему не вполне ясному человеческому разуму, то следует признать единственное, что никоим образом невозможно опровергнуть: Солнце дано нам как источник жизни, а природа – как источник пропитания. Гор – первый бог Солнца на Земле, и потому поклонение ему отвечает глубинному инстинкту человека, призывающему нас почитать Солнце и природу, относиться к ним уважительно и благоразумно. Сегодня нам это несвойственно, но пора начинать». А потом он добавил: «И как можно быстрее».
– И что, это были последние его слова? – с некоторым разочарованием уточнил Карл.
– Да. Ну, понятное дело, он меня поблагодарил.
– То есть вы считаете, он стал приверженцем некой новой религии? – спросил Ассад.
– Ну, вполне вероятно, да.
Ассад повернулся к Мёрку:
– Карл, мы слышали об этом уже не раз.
Тот кивнул. Жители Борнхольма во всем видели указания на это. Мужчина, раскопавший солнечный камень. Даже слепая Беата Висмут ощутила это.
– Ассад, не припомнишь, что там Беата Висмут сказала на этот счет Розе?
Сириец с полминуты листал блокнот, Карл и профессор с нетерпением наблюдали за ним.
– Вот. Она сказала, что Франк был «существом кристальной чистоты», что он познал истинный свет, отразился в его лучах и с того момента больше не сможет жить без этого света.
– Видите, вам надо искать человека с подобающим образом жизни, – кивая, прокомментировал профессор. – Человека, поклоняющегося Солнцу, природе и Гору как достойному символу Солнца и природы.
– Перед вашим любопытнейшим обзором мы остановились на вопросе о том, как он хотел устроить свою жизнь. Вы считаете, он стремился стать новым мессией и обрел необходимый ему для этого инструмент в виде ваших лекций? Можно допустить такую мысль? – предположил Карл.
Старик сдвинул брови.
– Ну, вряд ли. Хотя, конечно, никогда нельзя знать наверняка, правда?
Глава 37
Воскресенье, 11 мая 2014 года
Пирьо проснулась, переполненная дурными предчувствиями, как будто ей предстоял экзамен, к которому она не подготовилась, или как будто накануне состоялся семейный скандал, оставивший осадок в душе.
Взглянув на часы, она поняла, что лучше встать и попытаться избавиться от дискомфорта. Менее чем через минуту все равно должен был прозвонить будильник. 3:59, сорок шесть минут до восхода.
Она услышала шаги Ату по коридору – он, по своему обыкновению, направлялся на берег, несмотря на дождевые тучи, чтобы встретить молитвами первые лучи солнца.
У Пирьо также имелись ритуалы, повторяющиеся изо дня в день.
Сперва ей предстояло разбудить недавно прибывших учеников, затем она направлялась на средний двор к душевым, чтобы провести привычную процедуру очищения во время всеобщего мытья и дальнейшее обсушивание на веранде, глядя на медленно поднимающееся над горизонтом светило. После этого новички возвращались в свои хижины, где быстро, но в спокойной обстановке упражнялись в песнопениях, возносимых к небесному своду.
Постоянно проживающие в Академии люди и временные помощники уже приступали к своей работе в соответствующих отделах, и теперь задача Пирьо заключалась в обходе помещений и выяснении, все ли готовы к встрече нового дня. Время от времени оказывалось, что кто-то заспался чересчур долго, а кто-то заболел. Если б Пирьо не заботилась о тщательной проверке состояния слушателей и вовремя не предлагала им свою помощь, существовал риск, что церемония всеобщего пробуждения и встречи нового дня будет потревожена проспавшими, которые могли объявиться в любой момент. Несмотря на настойчивую просьбу Ату к проспавшим заниматься в это время какими-нибудь другими делами, такое все же случалось.
