– Вероятно, тебе следует подняться к себе и сменить эти мокрые туфли, прежде чем заняться еще чем-нибудь. Не забывай: если застудить ноги, можно схватить простуду.
Кэтрин рассмеялась, снимая накидку и перчатки.
– Тетя, я надела высокие кожаные ботинки, потому что уже накрапывал дождь, когда мы выходили. Ноги у меня совершенно сухие.
Леди Лиола приподняла брови, но ничего не сказала. А Кэтрин с улыбкой продолжала:
– Ох, что я буду делать, когда выйду замуж? Вас ведь не будет рядом, чтобы говорить мне, что я должна переодеться и дать отдых ноге…
– Хотелось бы думать, что твой муж будет заботиться о тебе так же хорошо, как и мы, – ответила тетушка, и Кэтрин вдруг показалось, что на глаза пожилой леди навернулись слезы. – Именно это он и должен обещать, когда будет произносить в церкви свои обеты. Ты ведь скажешь мне, если муж будет недостаточно внимателен к тебе?
– Да, тетя, конечно, – ответила Кэтрин, немного помедлив.
– Я буду очень скучать по тебе, когда ты покинешь этот дом. Но пришло время обзавестись собственным домом, дорогая. Что ж, я иду наверх. Загляну к тебе попозже, к концу дня. – Тетя похлопала девушку по щеке и начала подниматься по лестнице.
А Кэтрин, улыбнувшись, подумала: «Мне, наверное, никогда не удастся отучить дядюшек и тетю от привычки похлопывать меня по щеке». Вслед за тетей она начала медленно подниматься по ступенькам, как вдруг увидела герцога, выходившего из гостиной; направляясь прямо к лестнице, он пристально смотрел на свою сестру. Заметив его, тетя Лиола остановилась. Он молча кивнул ей, и она продолжила свой путь.
Этот странный обмен взглядами неприятно удивил Кэтрин. «Что-то в доме не так…» – промелькнуло у нее.
– Добрый день, дядя. – Она потянулась к герцогу, чтобы поцеловать его.
– Как провела день, моя дорогая девочка?
– Очень весело. А вы, дядя?
– Прекрасно. Лорд Грейхок зашел повидать тебя.
Девушка вздрогнула от неожиданности.
– Ох, я… Дядя, вы уверены?
Несколько секунд герцог молча смотрел на нее. Потом с удивлением проговорил:
– Вот уж не думал, что тебя так смутит его желание поговорить с тобой несколько минут наедине. Учитывая ваши с ним отношения… – выразительно взглянув на племянницу, добавил герцог.
У Кэтрин перехватило дыхание. Слова дяди ее не смутили, а ошеломили. Ведь существовала одна-единственная причина, по которой молодой леди разрешалось остаться наедине с джентльменом. И причина эта… Неужели он действительно намеревался сделать ей предложение?! При этой мысли у нее подогнулись колени, и она крепко сжала ручку своей трости. Но ведь такого просто быть не могло, не так ли?..
Да-да, конечно же, речь вовсе не о браке. Ведь Адам не раз говорил ей и снова повторил вчера, что не намерен жениться. А может, он передумал?.. Надежда затеплилась у нее в груди, и Кэтрин невольно улыбнулась.
– И я дал согласие на эту беседу, – продолжал дядя. – У тебя имеются возражения?
Возражает ли она? Нет, конечно же, нет!
Стараясь скрыть переполнявшую ее радость, Кэтрин пробормотала:
– Нет, дядя, никаких.
– Тогда я позволю тебе ненадолго уединиться с ним. Он сейчас в гостиной. А я буду за соседней дверью, в своем кабинете.
– Спасибо, дядя, – прошептала Кэтрин.
С замирающим сердцем она направилась в гостиную, чувствуя, что напряжена, как струна на скрипке. Адам, стоявший перед камином, был в желтовато-коричневых брюках, темно-красном жилете и черном сюртуке. Но выражение его лица было не очень-то приветливым, и это настораживало. «Что-то здесь не так…» – снова промелькнуло у Кэтрин.
Адам сделал несколько шагов ей навстречу, и они встретились посреди комнаты. Выражение его лица смягчилось, когда он заглянул ей в глаза.
– Вы восхитительно выглядите сегодня, Кэтрин, – проговорил он, улыбнувшись. – Персиковый цвет вашего платья очень вам к лицу, и кажется, что глаза ваши сверкают, подобно изумрудам.
– Благодарю вас, милорд, – ответила Кэтрин, все еще опасаясь, что его визит мог быть вызван какими-то другими причинами, не имевшими отношения к браку.
– Я вижу, вы все еще с тростью. Как ваши занятия?
Эта трость очень долго была частью ее жизни. И не так-то просто отказаться от нее… Положив трость на кушетку позади себя, Кэтрин сказала:
– Я почти не пользуюсь ею, когда остаюсь одна.
– Вот и хорошо, – кивнул Адам. – Очень хорошо.
Эти его слова немного успокоили ее, и она, откашлявшись, произнесла:
– Дядя сказал, что вы хотели поговорить со мной. Должна признаться, это меня несколько удивило.
– Я пришел просить вашей руки, Кэтрин.
Девушка радостно ахнула, но ей тут же снова показалось, будто что-то не так…
– Вы же говорили, что никогда больше не женитесь, – пробормотала она.
– Таковы были мои намерения, когда я вернулся в Лондон. Но тогда я даже предполагать не мог, что встречу вас и что отношения наши зайдут так далеко, что вызовут насмешки и, возможно, скандал.
При этих его словах Кэтрин вздрогнула и проговорила:
– Значит, вы хотите жениться на мне только для того, чтобы уберечь от скандала?
– Ваш дядя прав. Я подпортил вам репутацию – и не один раз. Но поверьте, я этого не хотел. Однако же… Как человек чести, я обязан сделать вам предложение.
Кэтрин замерла. Совсем не это ей сейчас хотелось услышать. Тихо вздохнув, она прошептала:
– Похоже, вы сделали мне предложение, чтобы спасти свою честь.
Явно озадаченный ее словами, граф нахмурился.
– Кэтрин, кажется, я сказал совсем не то, что хотел.
– Если не то – начните сначала. Вы ведь знаете, как делают девушке предложение, не так ли?
– Да-да, конечно, хорошо… Так вот, я действительно скомпрометировал вас, но не сомневайтесь: я прошу вас выйти за меня замуж только потому, что люблю вас, Кэтрин.
Его слова ошеломили ее.
– Вы меня… любите? – прошептала Кэтрин. – Это правда?..
– Дорогая, чистейшая правда. – Адам взял ее за руку и поцеловал тыльную сторону ладони. – Но неужели вы не догадывались, неужели не чувствовали, что я люблю вас? Ведь именно поэтому я не мог удержаться, не мог не прикоснуться к вам, когда мы оставались наедине. Да, я хочу жениться на вас и сделать вас своей.
По телу девушки пробежали мурашки, и внезапно ей понадобилась трость, чтобы устоять на ногах.
– Никогда не думала, что услышу это от вас, – прошептала она.
Снова посмотрев ей в глаза, граф продолжал:
– Я почувствовал влечение к вам сразу, как только увидел вас впервые. И я уже говорил, что хочу вас больше, чем когда-либо любую другую женщину.
