– Знаешь, где лекаря найти? – спросил он.
Кассандра подняла голову.
Ее прекрасные зеленые глаза, полные слез, уставились прямо на него. Она быстро закивала, слезы покатились по щекам, оставляя бороздки на перепачканном лице. А все, чего ему хотелось в тот миг, – слизать эти капельки соленой воды.
– Идем же! – скомандовал Ивейн.
Кассандра бежала столь быстро, что ему с трудом удавалось поспевать за ней, с его-то головокружением и слабостью во всем теле. Они миновали один квартал и где-то вдали, на фоне окрашенных в предрассветный багрянец облаков, полыхнула молния. Спустя несколько шагов донесся раскат грома.
Такая же гроза сейчас начиналась и внутри него самого.
Ивейн поддерживал безвольно болтающуюся голову Вайи обрубком. Второй рукой обхватил девушку выше колен. Он чувствовал, как кровь из раны на ее затылке уже пропитала ему рукав. Мокрая ткань липла к коже, а запах крови кислил во рту. Но сердце внутри сломанной груди продолжало стучать.
Почему?!
Как?
Откуда в этом хрупком тельце столько желания жить? Что дает ей эту силу?
Больше всего сейчас хотелось сокрушить то, что осталось от девушки. Раздавить. Расплющить. Превратить в мешок сломанных костей и смятых внутренностей. Изуродовать. Разорвать на части. Уничтожить даже воспоминания о ней.
Ивейн почувствовал, как рука сама по себе сильнее прижала Вайю к его телу. Он ведь может это сделать. Прямо сейчас.
Что же ему мешает?!
Неужели, он такой слабак, что не в состоянии довести начатое до конца?
Ведь это будет почти милосердием. Она и так наполовину мертва. Нужно лишь немного помочь ей…
– Это здесь! – от крика Кассандры Ивейн едва не выронил свою ношу.
Девушка уже вовсю тарабанила обоими кулачками и одной ногой по обшарпанной двери, над которой красовалась выцветшая, некогда зеленая вывеска: «Лекарь Идилиус. Целебные снадобья и травы».
Спустя вечность в глубине дома послышалось шуршание, затем звук шаркающих шагов.
Сквозь мутное стекло в верхней части двери показалось тусклое свечение.
– Скорее же! – заорала Кассандра, еще сильнее стукнув по двери.
Ударь она еще пару раз с такой силой, и, пожалуй, дверь просто рассыпалась бы. Но тут скрипнул замок, судя по звуку, такой же старый, как дом, что он охранял, и вывеска на нем.
Дверь открылась. Лекарем оказался дряхлый старикашка с помутневшими белесыми глазами, почти как у мертвеца.
Кассандра вцепилась в его облезлый халат.
– Скорее, мастер Идилиус! Вайя. Нужна помощь!
– Да, да… – забормотал старый лекарь, но Кассандра уже влетела внутрь, едва не сбив его с ног.
Ивейну не осталось ничего, кроме как последовать за ней, глядя на лезущие на лоб глаза старика.
В сумраке Ивейн прошел вглубь комнаты и уложил Вайю на большой стол.
В комнате пахло десятком известных трав. И еще столько же запахов было неведомо. Все это обилие ароматов лишь усилило головокружение. А еще здесь пахло пылью, сыростью и старостью. Ветхое жилище ветхого старика. Как может тот, кто сам уже одной ногой в погребальном костре, спасти кому-то жизнь?
Но лекарь, несмотря на свой возраст, оказался на удивление сообразительным и проворным. Он склонился над девушкой и стал ощупывать изломанное тело.
– Нужно больше света! – скомандовал он, указав рукой на пустой подсвечник. – Свечи там, в углу, в ящике.
Кассандра побежала в указанном направлении. Она схватила коробку, но та выскользнула из руки. С грохотом по полу покатилась всякая всячина: разного размера склянки, блестящие щипчики, что-то наподобие металлической тарелки и с полдюжины свечей. Кассандра выругалась. Ивейн поспешил на помощь.
Вместе они стали собирать свечи. Он заметил, как дрожат ее руки, и на миг ему стало тошно от мысли, что именно он – причина этого горя. Отчаяние было столь сильным – Ивейн едва не упал на колени вымаливать прощения.
Наконец они собрали проклятые свечи, воткнули их в подсвечник и подожгли от уже горящей.
– Вижу, вы из военных, – сказал старик, ткнув своим скрюченным пальцем в новый гвардейский мундир Ивейна, – значит, должны знать о строении человеческого тела.
– Я – паладин, – ответил Ивейн почти смущенно.
– Тем лучше, – старого лекаря ответ не смутил и, похоже, ни капли не удивил. – Поможете оперировать.
Мастер Идилиус деловито взял с другого стола фиал с прозрачной жидкостью, плеснул немного в ладони и потер руки друг о друга. Затем смочил кусочек белой ткани и стал протирать свои инструменты.
– Ваши руки, юноша, – он повернулся к Ивейну.
Ивейн молча протянул свою единственную руку открытой ладонью вверх.
– О… – на миг лекарь растерялся. Но быстро пришел в себя и вылил чуть-чуть жидкости в ладонь Ивейна, затем тщательно растер одновременно обжигающую и холодящую влагу.
Пальцы старика были что сухие ветки. Скрюченные и жесткие. Кожа покрыта пятнами. Ивейну вспомнился тот день, когда его лишили всего. Когда другой старик вытирал о кусок тряпья свои окровавленные пальцы, любуясь на проделанную работу – два браслета, вживленные глубоко в человеческую плоть. Два куска небесной стали, превративших Ивейна в жалкое подобие того, кем он должен был стать.
Если бы мастер Умбер был еще жив, то сейчас Ивейн с удовольствием сломал бы ему все пальцы. А после – выдавил глаза. А затем…
– Станьте сюда, – скомандовал старик, – так, возьмите это, – он протянул инструмент, похожий на большие щипцы.
– Мастер Идилиус, чем я могу помочь? – Кассандра стояла над телом Вайи, растерянно глядя то на Ивейна, то на лекаря.
Старик причмокнул.
– Буду признателен, коли ты нам чаю заваришь, вот. А сестрицу твою мы поправим, – он попытался улыбнуться, – головой она, конечно, здорово стукнулась, но жить будет. Нужно только пару костей соединить…
Что?! Пару костей. Жить будет!
А что же она скажет, когда откроет глаза? «Привет, Касс. Знаешь ли, паладин Ивейн влюблен в тебя до безумия и потому пытался меня убить». Ивейн вытер рукавом выступившую на лбу испарину.
Кассандра неуверенно отошла от стола, не спуская глаз с лекаря. Идилиус нацепил очки и повернулся к Ивейну.
– Слушай сюда, парень. Плохо дело. Видишь, как сильно плечо у нее опущено? Ключица сломана. Вот смотри, – старик указал пальцем на бугорок, устрашающе точащий из-под кожи.
Ивейн кивнул.
– Кости сместились. Разрезать придется. Иначе – обломком может артерию проткнуть.
Дальше Ивейн слушал вполуха. Вот шанс довершить начатое. Исправить ошибку. И в этом даже не будет его вины. Лекарь старый ведь. Рука и дрогнуть может…
