Женская претензия о равном распределении домашних обязанностей и забот о детях весьма молодая. Тридцать пять веков человечество придерживалось строгой модели безоговорочной власти мужчины. Новое представление о ролях в семье зародилось в шестидесятых годах прошлого века, а расцвело в наши дни.
И возникло оно, когда:
– во-первых, работа перестала измеряться почетом и усталостью, эквивалентом хорошей работы стало материальное вознаграждение;
– во-вторых, доля жены в семейном бюджете стала ощутимой, а порой и определяющей. Женщина потребовала равноправия в социальной жизни и паритета в распределении домашних обязанностей;
– в-третьих, государство сняло с себя обязанности воспитателя и полностью отдало детей в руки родителей;
– в-четвертых, старший мужчина в семье перестал быть непререкаемой властью.
Казалось бы, эти социально-экономические изменения очевидны, все о них знают и переживают их в своей собственной жизни. Но мы не до конца осознаем закономерность происходящего. Патриархальные требования к мужчине, вынесенные женщиной из родительской семьи, не укладываются в рамки современной жизни. Претензии живы, а ответить на них мужчинам нечем. Кроме того, очень часто требования и претензии к отцовской роли в семье носят фантазийный характер.
Мудрый, заботливый, тонко чувствующий мачо, содержащий семью, работающий почти круглосуточно, при этом делающий уроки и утреннюю зарядку с детьми, вникающий в их жизнь и присутствующий дома всегда, когда требуют обстоятельства, в реальной жизни невозможен.
Мужчины не понимают, чего от них ждут женщины. На вопрос, каким должен быть отец, отвечают общими фразами, красивыми и правильными. Критериев «правильного отцовства», в отличие от «правильного материнства», общество не знает.
Ситуацию еще больше запутывают женщины, пытаясь в своих требованиях совместить несовместимое.
И каждая семья, где спорят о роли отца, считает, что их конфликт особенный, носит «местный характер», что у «других» все правильно, что где-то там, на соседней улице живут идеальные папы.
Нет, не живут. Кризис отцовства такой же тотальный, как и кризис семьи в целом. И причины этого – в огромных социальных изменениях, которые мы не хотим осознать во всей их глубине.
Мы все продолжаем мечтать о «большом столе на террасе», за которым радостно расположились три поколения. А во главе стола – отец семейства, самый уважаемый и почитаемый. И все счастливы, все искренне любят друг друга. Никакого недовольства, зависти, неприязни. А если кто-то из большой семьи ведет себя недостойно, то будет незамедлительно наказан старшим. Чтобы эта замечательная и теплая картинка стала реальностью, необходимо безоговорочно признать власть мужчины, отдать в его руки финансовые рычаги управления семьей, признать его нравственный приоритет, поставить всех в зависимость от его единоличной воли. Вот тогда все три поколения мирно уживутся за столом. Это не только идеалистично, но и совершенно невозможно.
Мы не заметили, как перешагнули в новую цивилизацию, сменив не только век и тысячелетие, но и уклад жизни. Наши коммуникативные и информационные возможности стали практически неограниченными. При таких колоссальных изменениях, случившихся всего в одном поколении, мы наивно хотим, чтобы в бурном море стремительнейших изменений один остров остался неизменным: патриархальная семья и прежние отцовские роли. Не получится!
Тем более что в обществе растет запрос на «теплое», новое отцовство. Новые формы медленно и мучительно прокладывают себе дорогу. Мужчины, хоть и крайне редко, но соглашаются брать декретный отпуск по уходу за ребенком, рационально подходя к бюджету семьи. Раньше об этом и подумать было невозможно.
Молодые отцы все чаще обращаются к педагогам и психологам с вопросами о своих детях, интересуясь эмоциональным состоянием детей, способами их воспитания. В недалеком прошлом это делали только матери.
Ребенок видит только результаты труда отца и матери, а сама их работа остается за скобками. Утром родители уходят, вечером приходят. В детстве и подростковом возрасте сыновья почти ничем не занимаются вместе с отцами.
Однако меняющиеся условия жизни семьи, огромное количество разводов, большая загруженность отцов на работе создают новые проблемы. И здесь, рассуждая об отцовстве, мы говорим о нравственных категориях: порядочности, ответственности, взрослости и умению любить.
Мать ругает сына-двоечника:
– Ты такой же тупой и бестолковый, как и твой отец!
Ее муж, который в это время находится рядом с дверью и все слышит, входит в комнату и говорит:
– Это что же получается? Я тупой и бестолковый?
– А ты молчи! Не о тебе речь!
Резюме
В нашей культуре отец исторически является фигурой недоступной, отдаленной и властной.
Современный отец по-прежнему отдален от семьи. Домочадцы оценивают его по вкладу в финансовое и материальное состояние. Это в традиции нашей культуры. Единственное, что помогает не терять контакта, – средства электронной связи. На помощь в общении с детьми приходят эсэмэски, мобильный телефон, скайп, наконец. Мать рассказывает о развитии детей, их заботах и переживаниях отцу. Он, как правило, получает информацию из вторых рук.
Матери «в тесном сотрудничестве» с бабушками не позволяют мужчинам воспитывать детей так, как они считают нужным. Женщины становятся буфером между отцами и детьми. Общее недоверие к мужчине и отрицание его власти приводят к отчуждению мужчин от детей.
Ситуация усугубляется большим количеством разводов, при которых безотцовщина становится нормой жизни. А если сюда добавить использование детей как орудие женской мести, то картина становится совсем печальной.
Женское воспитание в семье, детских учреждениях и школах делает фигуру мужчины, с одной стороны, непонятной и отдаленной, с другой – желаемой и фантазийной. Что порождает конфликты и непонимание в отношениях детей и отцов.
Отцам все труднее сочетать новые требования к родительству с высокой профессиональной и рабочей загруженностью.
На фоне воспевания «святого материнства» тема отцовства остается в тени. Об отцах не говорят, не пишут, эту тему почти не исследуют. Психологии отцовства как будто и не существует. Вместо нее предлагается широкий выбор ярлыков и шаблонов. Института отцовства в нашей стране практически нет.
По данным Министерства труда и социального развития, каждый седьмой ребенок до 18 лет в России воспитывается в неполной семье. Большую часть неполных семей составляют матери с детьми (94 %). Папы-одиночки – явление крайне редкое, чаще даже встречаются дети-сироты, которых растят бабушки и дедушки. Самая распространенная модель неполной семьи – это родители или родитель матери-одиночки и сама мать с ребенком или несколькими детьми.
