Тогда будущее его, Сосновцева, становится столь неопределённым, что и думать об этом не хочется. А как же Натали? Он мечтает встретиться с девушкой ещё раз! И Селивёрстов, из соглядатая ставший другом? Ведь штабс-капитан уже загорелся идеей реактивной артиллерии, стал союзником и единомышленником!
Тем временем Постышев велел водителю Фёдору остановиться, а пассажирам выйти, прогуляться на свежем воздухе. Они отошли от авто по раскисшей дороге. Слева и справа простирались убранные поля.
– Ну-с, господа воители, рассказывайте, – проронил Пётр Афанасьевич.
Друзья молчали, будто в рот воды набравши.
– Нечего сказать? – удивился специальный агент. – Или трудно начать? Хорошо, тогда начну я. Итак, сводка о нападении уличных хулиганов на двоих прохожих легла мне на стол вчера вечером. Хоть убейте, сам не понимаю, чем этот случай привлёк моё внимание. Интуиция, что ли? С другой стороны, во Владимире хулиганство не столь частое явление. Так ли, этак ли, но я не поленился, съездил в околоток. Городовой Измайлов в личной беседе сообщил, что господа пострадавшие отказались пройти к околоточному надзирателю для составления словесного портрета преступников, равно как и заявлять о нападении. Однако приметы самих жертв живописал довольно красочно. Узнать вас, судари мои, не составило труда. Андрей Павлович, что можете сказать на это?
– Ну да… Э-э-э… То есть… – промямлил Сосновцев. – Да, напали. Шушера, уличная босота. Бумажники хотели отобрать, часы. Да не вышло, сами получили по зубам. Правильно я говорю, Никодим Митрофанович?
Селивёрстов кивнул, однако Постышев не позволил столь откровенно согласовывать показания.
– Подождите заручаться поддержкой господина штабс-капитана, – буркнул он, быстро глянув на отставника. – С ним тоже разговор будет. Отдельный. А вы, Андрей Павлович, ничего добавить не желаете?
– Н-нет… Всё как было…
– Понятно. Стало быть, уличное нападение и ничего более. В определённых кругах это называется «гоп-стоп». Однако всё, что связано с визитёрами, касается меня непосредственно. И я счёл своим долгом приставить на ночь к особняку господина Селивёрстова человека. Для наблюдения, а в случае необходимости – и вмешательства. И вот что доложил наблюдатель на следующий день. Оказывается, из дома Никодима Митрофановича по ночам выпрыгивают люди. Надеюсь, это были не вы, Андрей Павлович? Вы ведь не страдаете лунатизмом? Или, быть может, существует такой особый вид тренировок, поддержания спортивной формы?
– Вор, – быстро ответил за Сосновцева Селивёрстов. – Представляете, ваше высокоблагородие, в мой дом забрался ночной воришка! В страшном сне такого не привиделось бы, чтоб в нашем городе… Хорошо, господин Сосновцев его погнал…
Постышев только поморщился, и Селивёрстов замолк на полуслове.
– Здорово получается, – с нескрываемым сарказмом произнёс Пётр Афанасьевич. – Вначале уличные грабители, потом ночной вор. Им что, ваша парочка мёдом намазана? А сегодня что случилось? Не поделили места в вагоне с честными обывателями и принялись палить друг по другу из револьверов? А те вызвали на подмогу машину с пулемётом, купленным в Англии. Слыхано ли?!
– Не знаю, – убитым голосом ответил Андрей. – Я не знаю, кто это был, и чего они хотели. Никодим Митрофанович правильно сказал – злодеи слова не проронили, сразу бросились в драку. Не предъявив претензий, так сказать…
– Угу, – кивнул Постышев, – но это не всё, что мне поведал наблюдатель. Преследовать прыгуна у него приказа не было, потому филер не решился покинуть пост и продолжал следить за особняком. Ранним утром наши герои отправились на вокзал с дорожными сумками в руках. Взяли билеты до Москвы. Мой человек, воспользовавшись полицейским жетоном, допросил кассира. И выяснил интересный факт – сразу после вас некто неизвестный выкупил все оставшиеся свободные места в том же вагоне. Филер выбрался на перрон, там он наблюдал посадку. И вот что любопытно, за считанные секунды до отправления в вагон загрузилась целая группа пассажиров подозрительного вида. А командовал ими человек с худым, костистым лицом, высокий, в приличном сюртуке. Вам такой не встречался, господа?
Сосновцев и Селивёрстов подавленно молчали. А ведь прав был герр гауптман, когда предлагал сесть в последний миг, подумал Андрей. Да только они чуть-чуть поспешили, а во время посадки злоумышленников он уже любезничал с Натали. Чёрт, как нескладно всё получилось! А мужчина с худым лицом лежит сейчас на полу вагона с металлическим прутом в глазнице. И как теперь объясняться с господином специальным агентом?
– Молчите? – продолжал Пётр Афанасьевич. – И правильно. Человек за вами присматривал опытный, в высоком господине он опознал Матвея Скрягу. Который есть не кто иной, как правая рука Фёдора Нужды, главаря самой опасной разбойничьей ватаги последнего времени. Банду эту полиция преследует давно. Вначале налётчики взялись обносить банки во Владимире. Когда здесь стало горячо, перебрались в Суздаль, следом в Ярославль, Нижний Новгород. Потом отметилась в Москве, Киеве, Харькове. Затем на время затихли, надёжно укрывшись от полиции. Те с ног сбились, разыскивая хоть какие-то следы, но преступники как в воду канули. А недавно вновь объявились в наших краях. И вот, столь опасные головорезы охотятся за вами. Такие никого не пощадят – ни славную девушку Наталью Русланову, ни вас, судари мои.
Постышев пристально смотрел на друзей, ни для сарказма, ни для подначек места не осталось.
– К сожалению, филер не имел возможности сообщить мне всё это незамедлительно. Пока он добрался до канцелярии, а я в это время уже встречался с Чиховым… В общем, пока он отыскал меня, поезд ушёл. А поехали вы, господа, экспрессом, и первая остановка у него планировалась только в Орехово-Зуево, то есть без малого через сто километров от Владимира. Всё, что я сумел, это договориться с командиром 6-й Эскадры. Он любезно направил вдогонку военный дирижабль, а там и Потапов, слава богу, подоспел. И вовремя! Ещё немного, и мерзавцы издырявили бы вас вместе с вагоном в решето.
– Быть может, бандиты охотились не за нами, а ещё за кем-то? – предположил Андрей, рассказать о статье из журнала он так не собрался. Не делал этого и Селивёрстов, молча поддерживая товарища кивками. – Может, кто-то вёз ценности, но успел улизнуть? А мы остались и приняли бой. Ну действительно, Пётр Афанасьевич, ну чем мы могли заинтересовать налётчиков? Ни денег у нас больших нет, ни других каких ценностей…
– Возможно, – с сомнением протянул Постышев. – Я ещё не имел возможности изучить всех пассажиров злополучного вагона. Но сделаю это обязательно. Однако согласитесь, господа, слишком много совпадений. Случайные гопники на улице, случайный вор ночью, случайно ватажники Фёдора Нужды нападают на вас в поезде… Не находите всё это странным? Будто бандиты знают нечто мне неизвестное, и хотят заполучить сие «нечто» любой ценой. Андрей Павлович, вы можете прояснить ситуацию?
– Ей-богу, ваше высокоблагородие, не ведаю! – Андрей вложил в голос и выражение лица всю искренность, на какую был способен. – Может, этим душегубам всё равно, кого стрелять и резать? Одно слово – бандиты!
