Лусинда удивилась, что вокруг столько людей. Операторы настраивают камеры, громкие команды откуда-то сверху, масса народу возится с установкой света, надо же! Они знают, что делают. Она почувствовала себя песчинкой, попавшей в колесо шоу-бизнеса.
И каким только ветром ее сюда занесло. Лусинда захотела домой, в Чикаго – тут не так празднично, как представлялось, и никому нет дела. Она же думала, что будут долго репетировать, возиться с нею. Но после репетиции с Николь и Терезой больше никто и никого не спрашивал. Только имена собравшихся сверяли по списку несколько раз. Наверное, праздник начнется потом, во время записи. Она ведь столько раз видела участниц, которые говорили с телеэкрана, как стали счастливы, благодаря шоу. Что девиз «королева на один день» только шутка. На самом деле остаешься королевой на всю жизнь. Она мечтательно закрыла глаза. Конечно. Все правильно. Почему она должна мешать людям, которые заняты? Это у нее, Лусинды, нет опыта в этом деле. А у них есть. Ей просто повезло, что она здесь.
Джоанна и Дэрриэл вместе спускались в студию. Джоанна, в белой кофточке и черной бархатной юбке казалась очень стройной и юной. Рассеянно кивала, и никак не могла сосредоточиться на том, что рассказывала Дэрриэл.
– Дэрриэл, я все увижу на суфлере – имена, кто в каком платье. Главные героини – дочь, которая заставила мать уважать свои чувства, они обе из Балтимора. Мать работает в банке, дочь – тренер по фитнесу. Они мне расскажут, что у них произошло. Дочь счастлива, мать осознала ошибки, которые делала в течение двадцати лет. Я обращаюсь ко всем матерям, и призываю быть чуткими сегодня, а не двадцать лет спустя. Мать и дочь обнимаются, аудитория плачет.
– Вставки: ты знакомишь с двумя антиподами – женщиной, которая никогда не встречалась с мужчинами, и… – начала Дэрриэл.
– А в коротких перерывах я не стану есть чипсы, а буду вспоминать, что у нас дальше. Или буду есть и вспоминать одновременно, – улыбнулась она. – Неважно, я смогу сосредоточиться на том, как и кого зовут, кто и откуда приехал, а также, какое и на ком платье. Я в курсе. Уже двадцать пять лет одно и тоже. – Они в два голоса произнесли молитву «ДД-студио»: и каждый человек – это целый мир, в который мы готовы всматриваться и изучать, не уставая. Джоанна на последних звуках расхохоталась и долго не могла остановиться.
– Дэрриэл, – наконец, проговорила Джоанна, почти всхлипывая от смеха, – только вечный двигатель может что-то делать, не уставая. Я не вечный двигатель, я женщина, если кто-то помнит. – Она вдруг резко перестала улыбаться. Стала серьезной и, четко выговаривая слова, сказала, взяв Дэрриэл за руку, и глядя прямо в глаза:
– Мне нужна информация о Кеннете Томпсоне. Все, что можно собрать, включая факты личной жизни, которые кажутся сплетнями. Завтра. Ты меня понимаешь, я прошу тебя помочь. Но это срочно, в субботу Томпсон будет нашим гостем.
«Я ему устрою интервью в живом эфире, – подумала она. – Пусть приходит, я его в порошок разотру. А потом объясню, что это непреднамеренно, как убийство. И неожиданно, как любовь». – Шум аплодисментов отвлек ее от мыслей, что не давали покоя.
Когда Джоанна появилась в студии, собравшиеся приветствовали ее, аплодисменты перешли в никем не отрежиссированную овацию. Люди действительно счастливы ее видеть. Она подняла руки над головой, улыбаясь дамам, заполнившим аудиторию:
– Привет, красавицы! Как я рада вас видеть! Сияете ярче прожекторов. Понятно, мужья не могут оставить вас без присмотра, мало ли, кто у нас за камерой стоит. Не доверяете моей команде? И правильно делаете, наездники. Жену и коня не доверяй никому! – заодно поддела нескольких мужчин, приехавших на шоу.
– Ну что, готовы исповедоваться, девочки? А что, без меня некому? – грубовато подмигнула она, а в зале засмеялись, из верхнего ряда тут же раздался чей-то звонкий голос:
– Так никто не интересуется!
Смешливая полная женщина в центре подхватила: – Интересуются, только вслух не говорят.
Ее соседка тут же присоединилась:– Ох, Джоанна, только с тобой и можно по душам поговорить!
– Спокойней жить, когда никто не тревожит. Шучу, девочки, шучу. Вы же знаете, я все время шучу.
– Где наши героини из Балтимора? – деловым голосом она обратилась к толстой администраторше, сопровождавшей Лусинду в студию.
– Здесь. Все в порядке, – встрепенулась та и затараторила: – Сейчас на диван приглашу. Сначала они – с основной историей, потом женщина в розовом платье, в качестве перебивки, прямо из зала – расскажет, что она никогда не находилась в одиночестве. А в зеленом – что никогда ни с кем не встречалась. Просто, чтобы дать возможность сменить тему на несколько минут.
– А я увяжу это с главной идеей шоу. – Джоанна задумалась. – Поняла, мы можем начинать. Где моя вода, чипсы?
– Здесь, рядом с диваном, в кадр не попадут, не волнуйтесь. Выставлено, проверено. Героини: Элизабет – мама и Крис, дочка. Элизабет и Крис Ларовиц. Из Балтимора.
– Помню. Спасибо, давай отмашку, я готова, – тихо сказала Джоанна, спустя секунду ее взгляд засиял и она отчетливо заговорила, глядя в камеру:
– Это шоу Джоанны Джойс. Я опять похудела, о том, как сбросить вес мы сегодня говорить не будем. О том, как прогнать надоевшего мужа тоже не сегодня. – Смех в зале звучал искренне. Вообще, на шоу люди вели себя естественно – глядя на Джоанну, участницы невольно становились органичными. Это повторялось в течение многих лет и нельзя сказать, чтобы Джоанна к этому привыкла. Подсознательно она каждый раз боялась, что чуда не случится.
– Сегодня мы говорим как это прекрасно, когда любимый рядом и как здорово, когда близкие люди понимают друг друга. Неожиданная тема, правда? Кто бы мог подумать, что когда-нибудь мы будем говорить об этом серьезно. – Женщины переглядывались между собой, понимающе улыбались. Джоанна чувствовала, что овладела настроением аудитории и наслаждалась этим. – Но иногда так хочется расслабиться, замурлыкать от счастья. Кто-то в студии умеет мурлыкать от счастья? Правда? Покажите, я хочу научиться.
В зале мурлыкали, мяукали, хохотали, шоу началось – и время поплыло над головами зрителей, как огромный разноцветный шар. Яркий свет, от которого мысли в голове плавились. Свет, меняющий лица, делающий происходящее странным и неестественным. Красивым и слегка выморочным. Вопросы, ответы, аплодисменты, смех, рекламные паузы, которые и не паузы вовсе, а фразы для оператора и камеры, шоу продолжается – и непонятно, как долго это длится. Лусинда чувствовала себя счастливой, глядя на то, как Джоанна разбиралась в отношениях мамы и дочки из Балтимора.
Вдруг она ощутила, что все глаза устремились на нее, одновременно. Джоанна произносила ее имя. Потом спросила: «А почему вы никогда ни с кем не встречались? Вы не верите в любовь?»
Лусинда неожиданно кивнула, как зачарованная и отчетливо произнесла: – «Не верю. Поэтому никогда не встречалась ни с кем».
– Но вам бы хотелось попробовать?
– Возможно.
