Они начали прибывать около трех часов ночи.
Краутхаммер принес дюжину бубликов и тут же съел четыре из них, с восхищением
созерцая первую страницу. Следующим появился Эрни Дебасио, который, по его словам,
вообще не спал в эту ночь. Фельдман прибыл свежим и в приподнятом настроении. К
четырем тридцати зал был полон. Работало четыре телевизора. Первой новость
подхватила Си-эн-эн, а через считанные минуты все телевизионные каналы вели
прямые передачи из Белого дома, которому пока нечего было сказать, но
ожидалось, что в семь часов с комментариями по этому поводу выступит Зикман.
За исключением смерти Уэйкфилда, вначале
ничего нового не было. На экранах появлялись то Белый дом, то Верховный суд, то
студии новостей. Телекамеры с ожиданием смотрели на гуверовское здание, которое
не проявляло пока никаких признаков жизни. Без конца появлялись фотографии из
газет. Никто не мог найти Вельмано. Строились догадки в отношении Маттиса.
Си-эн-эн показывала в прямом эфире дом Моргана в Александрии, но тесть Моргана
держал операторов на расстоянии. Репортер Эн-би-си находился перед зданием, где
размещались конторы «Уайт энд Блазевич», но ничего нового сообщить не мог.
И хотя ее имя в статье не приводилось,
личность автора дела о пеликанах не являлась секретом. В отношении Дарби Шоу
звучали самые различные предположения и домыслы.
В семь зал был забит до отказа и погружен в
тишину. На всех четырех экранах можно было видеть, как Зикман нервно идет к
трибуне в пресс-зале Белого дома. Выглядел он усталым и измотанным. Он зачитал
короткое заявление, в котором Белый дом признавал получение денег на
предвыборную кампанию по ряду каналов, контролируемых Виктором Маттисом, но в
то же время категорически отрицал какую бы то ни было их незаконность.
Президент встречался с мистером Маттисом только один раз, и это имело место еще
в бытность его вице-президентом. Со времени его избрания президентом он ни разу
не разговаривал с этим человеком и, безусловно, не считает его своим другом,
несмотря на деньги. На проведение предвыборной кампании было получено свыше
пятидесяти миллионов, к которым президент не имел никакого отношения. Для этого
существовал специальный комитет. Никто в Белом доме не предпринимал попыток
вмешиваться в расследование по делу Виктора Маттиса, и любые другие утверждения
являются совершенно неверными. Насколько известно Белому дому, мистер Маттис
больше не проживает в этой стране. Президент призывает провести тщательное
расследование утверждений, опубликованных в «Пост», и если мистер Маттис
действительно является организатором этих ужасных преступлений, то привлечь его
к судебной ответственности. Это было просто заявление на данный момент.
Пресс-конференция по этому вопросу состоится позднее. Зикман поспешно покинул
трибуну.
Выступление встревоженного пресс-секретаря
было слабым, и Грэй вздохнул с облегчением. Неожиданно он почувствовал, что ему
нужен глоток свежего воздуха. Смит Кин находился за дверью.
— Давай сходим позавтракаем, — шепотом сказал
ему Грэй.
— Давай.
— Мне надо также заскочить на свою квартиру,
если ты не возражаешь, я не был там четверо суток.
Они перехватили такси на Пятнадцатой улице и
всю дорогу с удовольствием ощущали на своих лицах прохладный осенний воздух,
врывавшийся через опущенные стекла машины.
— Где девушка? — спросил Кин.
— Не имею представления. Я расстался с ней в
Атланте около девяти часов назад. Она сказала, что направляется к Карибскому
морю.
Кин усмехнулся:
— Полагаю, что ты скоро захочешь отправиться в
продолжительный отпуск.
— Как ты догадался?
— Еще предстоит много работы, Грэй. Взрыв
только произошел, и вскоре на землю начнут падать осколки. Ты герой дня, но
тебе надо идти дальше и собирать эти осколки.
— Я знаю свое дело, Смит.
— Да, но у тебя такие печальные глаза, что я
не могу не беспокоиться.
— Ты редактор. Тебе платят за то, чтобы ты
беспокоился.
Они остановились на пересечении с
Пенсильвания-авеню. Впереди величественно возвышался Белый дом. Ноябрь уже
почти наступил, и ветер гонял желтые листья по лужайкам.
Глава 45
После восьми дней пребывания на солнце ее кожа
покрылась золотистым загаром, а волосы стали приобретать свой естественный
оттенок. Может быть, она их не испортила окончательно. Она исходила побережье
на многие мили и не ела ничего, кроме вареной рыбы и местных фруктов. Первые
несколько дней она много спала, а затем устала от этого.
Первую ночь она провела в Сан-Хуане, где нашла
туристического агента, считавшего себя специалистом по Виргинским островам. На
острове Сент-Томас она сняла небольшую комнату в гостинице, расположенной в
пригороде под названием Шарлотта Амали. Дарби были нужны толпы людей и
интенсивное движение на узких улочках по меньшей мере на пару дней. Шарлотта
Амали вполне ее устраивала в этом отношении. Гостиница стояла на склоне холма,
в четырех кварталах от гавани, а ее маленькая комната располагалась на третьем
этаже. На покосившихся окнах не было ни жалюзи, ни занавесок. Солнце разбудило
ее в то первое утро, позвав к окну, из которого открывалось все великолепие
гавани. Вид был захватывающий. С десяток туристических кораблей, больших и
малых, покоилось на искрящейся поверхности моря. Их небрежный строй тянулся
чуть ли не до самого горизонта. На переднем плане, у пирса, гавань была усеяна
множеством парусных лодок, которые, казалось, сдерживали собой наступление
огромных туристических лайнеров. Водная поверхность под парусниками была
прозрачной, нежно-голубой и гладкой, как стекло. Огибая остров Гасселя, она
постепенно темнела, становясь синей, а затем у горизонта — фиолетовой. Ровная
ниточка перистых облаков проходила по линии слияния неба с морем.
Часы ее лежали в сумке, и у нее не было
намерения их надевать по крайней мере еще полгода. Но по привычке взгляд время
от времени тянулся к запястью. Окно открылось с усилием, и вместе с раскаленным
воздухом в комнату хлынул разноголосый шум торгового квартала.
В то первое утро на острове она целый час
стояла перед маленьким окном и наблюдала пробуждение гавани. Оно происходило
без спешки. Возвращаясь к жизни, медленно приходили в движение большие корабли,
на палубах парусников зазвучали мягкие голоса. Первый появившийся человек сразу
же бросился в воду, совершая свой утренний заплыв.
Она могла бы ко всему этому привыкнуть. Ее
комната была маленькой, но чистой. Кондиционера в ней не было, но вентилятор
работал отлично и создавал достаточно прохлады. Вода подавалась почти все
время. Она решила пробыть здесь пару дней, а возможно, неделю.
